Алексей Наст - Брат и Брат 2

– Уф-ф. Адреналин сплошной от такой работы… Ситуация на берегу спокойная. Бабек заверил, что никого не обидят. Думаю, людей пускать можно.

Капитан пожал плечами – можно, так можно.

Асанов заулыбался.

– А вам, Александр Саныч, как аванс выдать? Сразу – три тысячи долларов, или тоже в город пойдёте? ….

«»»»»

Огромный амбал, в парадной форме милиционера времён Советского Союза, опрокидывая столики, прошёл в середину кафе. Было накурено. Форма милиционера сидела на нём, как влитая.

Один волосатый негодяй, не выдержав строгого взгляда, вскочил.

– Какие ваши доказателства? – завопил он по-русски с жутким американским акцентом.

Шварценеггер бухнул в него могучим кулаком, роняя на пол вместе со столом и стульями…

– Ишь, как у них! – ухмыльнулся, качнув головой, Катаев и отвернулся от экрана телевизора.

Его взгляд упёрся в бритую физиономию юного племянника – родители отмазали его от армии, но на пользу такое парню не пошло. Сейчас он сидел, набычившись, на диване, и ждал разгоняя. Под обоими глазами «красавца» светились профессионально поставленные «фонари».

Голос Катаева гремел, как проповедь Римского папы:

– В Америке не разбираются – хрясть по морде! Ты понял? А? У них быстро дерьмо на место ставят!

– Это про нас показывают, – сердито сказал племянник. – Про Москву. Шварценеггер советского милиционера в этом фильме играет. Лихие девяностые…

– Про нас? Правильно показывают, – тут же согласился Катаев. – У нас с бандюганами теперь тоже не церемонятся, прошли времена.

«Фонари» родному племяннику «засветил» сам Катаев – «подарок от любимейшего и почитаемого дяди».

Когда Катаеву настучали осведомители о проделках Павлика, Катаев решил привести племянника в чувство не через обожавших единственное чадо родителей, а лично.

– Кто я? – спросил Катаев, найдя племянника у небольшого рынка в одном из районов Подмосковья.

Павлик не удивился «наезду» дяди, ответил скороговоркой, словно юный солдат, прибывший в часть:

– Ты мой дядя. Майор ФСБ. Хороший человек.

– Правильно, – согласился Катаев, но не «подобрел». – А ты, знаешь, кто ты есть?

– Тоже хороший парень? – племянник радостно заулыбался.

Катаев махнул ладонью суровым дружкам племянника, и те мгновенно отошли на очень далёкое расстояние, чтобы не мешать «родственному общению». Катаев рыкнул на племянника:

– Ответ не правильный, мой юный друг. – Улыбка дяди не предвещала племяннику ничего хорошего. Катаев взвился. – Ты козёл! Родину защищать ты с..шь, а пойти в бандитские «шестёрки» ума и совести хватило! Ходишь с толпой ублюдков и мелких торгашей грузишь! Кто ты такой? У тебя же плоскостопие и этот… рахит! И ещё, в твоём покупном диагнозе – скудоумие и недержание мочи. Ты конченый урод! Ты в армию России идти испугался! Ты трус!

– Хватит! – огрызнулся племянник.

– Правильно, хватит болтовни, – снова согласился Катаев и, всё-таки сдерживая силу (не убивать же родню!), врезал кулаком, сначала в правый, а, когда племянник попытался подняться, и в левый глаз любимейшему младшему родственнику.

Рэкет-компания, таких же, как Павлик, слюнтяев-«шестёрок», дёрнуться на Катаева не посмела, и посметь не могла – эти товарищи за версту чуяли, с кем имели дело. Трусливо улыбались на расстоянии…

Дома Павлик поклялся «завязать».

Теперь Катаеву предстояло решить, что делать дальше – работать Павлик ленился, а найти место, где давали деньги ни за что, было не так-то просто…

Катаев ещё раз измерил злым взглядом «любимого» племянника и, повернувшись к телевизору, переключил канал. Диктор с сурдопереводом оглашал новости:

– Второй месяц в порту Могадишо находятся в заложниках четырнадцать членов экипажа сухогруза «Обезьяна». Российских граждан захватила бандитская группировка полевого командира Бабека, контролирующая порт и прилегающие районы столицы Сомали. Сухогруз доставил в порт Могадишо спецгруз. За разгрузку и обслуживание группировка Бабека получила оговоренные деньги, но Бабек потребовал еще сто тысяч долларов. Магаданская фирма «Реликт» отказалась идти на поводу у военной группировки. В отместку Бабек захватил корабль – российские моряки не имеют права сходить на берег и находятся под неусыпным контролем двадцати боевиков, вооруженных автоматами.

На экране сменялись живописные кадры африканских пейзажей – негры в камуфляжах с автоматами на корабле, порт, заросли, военные в джипах. Катаев с удивлением внимал информации.

Диктор продолжал:

– Ситуация осложнена тем, что в Сомали нет Российского посольства и переговоры по телефону ведёт российский консул из Эфиопии. Два дня назад экипажу позволили позвонить домой. Наши моряки держатся хорошо и ждут разрешения конфликта между местной мафией и фирмой-владельцем сухогруза. Как всегда, крайним оказался экипаж.

– Ты бы, дядя, вон, чем занимался, – ехидно произнёс Павлик, кивая на экран телевизора. – Прямыми обязанностями. Нас уже и дикари не уважают.

– Точно. Не уважают, и давно, – согласился Катаев…

«»»»

…Синяя с перламутром «Лада-приора» вошла в парковочный ряд легковых автомобилей перед зданием центрального офиса управления ФСБ. У своей белой «Хюндай-сонаты» томилась в задумчивости, секретница Андреева.

–Алекс, ты всегда в другой ряд ставила, – крикнул ей с улыбкой Катаев, выходя из своей «приоры».

–Никита, я тебя поджидаю.

–Меня? – Катаев удивился. До этого Андреева к нему персонального интереса не питала.

Заинтригованный, он быстро включил центральный замок и повернулся к Александре с американской улыбкой.

–Никита, мне всегда не нравились твои машины, – заявила с сомнением Александра. И пояснила, убравшему улыбку Никите. – Сначала битая «девяносто девятая», теперь «приора». На иномарку мощи не хватило? Не смог призанять? Никита, объясни!

–Я поборник российского автопрома!

–Смешно!

–А мне нет! – Никита собирался насупиться в обиде. Что она, поджидала его, чтобы поёрничать над машиной? А чем плоха «приора»? Она лидер продаж в России в этом году!

–Меня к себе требует твой непосредственный босс, – вдруг совершенно чужим, холодным голосом, сказала Александра.

–Да? Вот теперь и я по-настоящему удивлён.

Александра пожала плечами.

Катаев вспомнил «вечных капитанов», работавших под началом Андреевой – Купчика и Загина.

–Где твои архаровцы? Давно не пересекался с ними.

–Мои архаровцы отдыхают после героических дел – один в отпуске, другой в госпитале после ранения.

–Загин? Надо к нему заскочить, забросить апельсинчиков.

–Сделай доброе дело, –хмыкнула Александра. – У него жуткая аллергия на цитрусовые. Пусть почешется, как следует. Так вот, прихожу сегодня на планёрку, наш генерал Харченко, без объяснений, велел шпарить в командировку, в ваше оперативно-тактическое отделение. Спросила: «Зачем?». Говорит: генерал Туруханов объяснит. Ты в курсе?