Федор Московцев - M&D

– Тогда какая польза от Афендули – такого беспантоваго, дохлового, с косоглазием, гемароем, язвой, и газами?

Он попросил её выжать сцепление, снял с передачи, вырулил к обочине, и сказал, чтобы нажала на тормоз.

– Афанасий Тихонович – специалист широчайшего профиля: таможенник, сапоженник, и всё такое. Тормози. А желудок больной от плохого питания.

Машина остановилась у бордюра, Андрей отжал ручной тормоз, включил аварийку, и обернулся. Две машины, ехавшие сзади на почтительном расстоянии, остановились. Таня посмотрела в боковое зеркало.

– Вижу, перебздели.

Перегнувшись через водительское сиденье, Андрей высунулся в окно и помахал рукой – мол, проезжайте! Две машины осторожно тронулись. Он чувствовал прикосновение её груди, ощущал её дыхание, и задержался в своём положении до того, как обе машины исчезли за поворотом.

– Ты так собрался лежать на мне, пока из кардиоцентра не выедут все машины!?

По Таниному тону не было заметно, чтобы её здорово огорчила такая перспектива. Андрей увидел рядом с собой, в какой-то странной близости её потемневшие и смягченные глаза, её смуглое, загорелое лицо с едва заметным пушком на крепких, как яблоко, щеках, её полуоткрытый румяный рот с блуждающей улыбкой. И ему сделалось неловко от этой смирной и явно подразумевающей покорности. Он не смог удержаться от поцелуя, который она, казалось, и не почувствовала, и, возвратившись на своё место, снял машину с ручника.

– Давай, трогай. Не меня, а типа трогайся. И это, осторожнее, в конце горки, на повороте – открытый люк.

Таня сосредоточенно повела машину и молчала до самой Второй Продольной, где они поменялись местами. Позади остался открытый люк, в который едва не угодили левым колесом, и вылетевшая на обочину «шестерка», которую Таня подрезала. Придав испуганному лицу беззаботный вид, стараясь выглядеть непринужденно, как будто вылез из-за Христовой пазухи, где ему ни разу ничего не угрожало, Андрей похвалил её за превосходную езду.

– Молодец, так держать. Что ты там говорила насчёт сотрудников?

Таню мучил социально-классовый вопрос. Её привычный круг общения были сверстники и знакомые родителей, а в последнее время ей всё чаще приходилось сталкиваться со взрослыми людьми, по роду службы находящимися в подчинении. Мама ругала её за высказывания наподобие «шнурки» или «халдеи», говоря, что это нетактично, и что простые рабочие люди – хорошие люди. До этого Арина твердила об одинаковости всех людей, и вот теперь умненькая Таня сумела заметить мамину оплошность – она всё же считала простых людей простыми.

– Скажи, что значит «простые» люди и чем они отличаются от остальных, – потребовала Таня.

Андрей озадаченно взглянул на неё, затем перевёл взгляд на дорогу.

– Вот так: ни больше, и ни меньше, объяснить насчёт простых людей. Ладно, попробую.

И он со свойственной ему обстоятельностью приступил к объяснению.

Человек имеет возможность получить блага: здоровье и красота, долголетие, деньги, любовь, семья, свобода, любимая работа, здоровое потомство. Подавляющее большинство людей не имеют возможности заиметь всю линейку этих благ, и довольствуются лишь частью из них.

Почему так происходит? Неравенство, разница в происхождении, или способности? Но большинство людей не страдает умственными расстройствами, которые бы ограничили их дееспособность. Тогда почему за одни и те же усилия люди получают по-разному?

Дело в том, что ресурсы ограничены, и люди конкурируют за право обладания этими благами. Для этого придуманы ограничители свободы действий, свободы выбора. Этими ограничителями выступают религия, законодательство, нормы поведения, морально-этические нормы, умозрительные понятия (добро и зло, справедливость и несправедливость, правда и ложь, обязанность и долг, и др), всевозможные кодексы, уставы, корпоративные правила. Как ПДД – правила дорожного движения, придуманные для того, чтобы простые водители стояли в пробках, а губернаторская машина с мигалками проезжала мимо них по встречной.

И если раньше достаточно было церковной проповеди, чтобы крестьянин пахал на помещика, и был бы при этом страшно счастлив в ожидании лучшей жизни, то сейчас всё усложнилось. Возникла потребность в комбинированном воздействии на сознание. Но суть не изменилась – поставить шоры, ограничители, не позволяющие выбраться из начертанных границ. Самое главное – не дать другим полагающееся вознаграждение за свой труд, превратиться из крестьянина в хозяина; получить тот самый набор благ, на которые каждый родившийся имеет право, а не довольствоваться витальным минимумом.

Все это понимают, разница лишь в отношении к этим несложным правилам. Кто-то восстаёт и пытается изменить устоявшийся порядок, кто-то пассивно сопротивляется или впадает в депрессию, кто-то приспосабливается и получает блага для себя и своих близких.

Но существуют естественные ограничители – способности и генетические возможности, не позволяющие человеку развиться в полной мере. Поэтому очень важно для себя определить границы своих возможностей. Создано множество философских теорий, трудов по психологии, написано множество книг. Можно скомбинировать все эти знания, и получить пригодную для себя программу. Это как решение системы уравнений по физике. Если усвоить этот приём, то можно легко решить любую, самую сложную задачу. Для этого не нужно вдаваться в условия, это лишнее. Необходимо собрать все формулы, которые относятся к данному случаю, вставить в них известные данные, скомпоновать полученные уравнения в систему, и решать её алгебраически. Самое главное, таким образом, отвлечься от внешней стороны проблемы, отбросить лишнее, и вычленить суть вопроса.

Что делать, когда данных маловато? (То есть недостаточно умственных способностей, квалификации, для оценки своих возможностей в этой жизни). Тут вступает в роль интуиция, внутреннее чутьё. Интуиция может подсказать, где остановиться, чтобы не растерять уже приобретенное. Что такое интуиция, и как её развить? Это несложно, и многим людям интуиция заменяет университеты. Интуицию люди специально развивают, целые отрасли работают и развиваются благодаря ей. Например, деятельность врача, или работа следователя. Какой бы ни был научно-технический прогресс, ничто не заменит интуицию врача, когда он проводит дифференциальную диагностику между двумя похожими заболеваниями (особенно если это нужно сделать срочно); или следовательское чутьё, когда нужно выдвинуть версию при недостатке улик.

Андрей привёл примеры.

– Я ставлю ограничители своим сотрудникам, чтобы они не увели мой бизнес (ограничиваю полномочия и активность, ограничиваю доступ к информации, и т. д.). Двое уже открыли свои фирмы и попытались увести туда моих клиентов. Возможно, что-то бы у них получилось, если б я выдал секрет моих взаимоотношений с первыми лицами, с людьми, принимающими решения, и объяснил бы модель поведения, которую бы они смогли скопировать. Они не обладают этими навыками, поэтому любые их попытки проникнуть к моим клиентам выглядят жалко. Возможно, они изобретут свои, но это уже другая история. Дело не в этом. Речь идёт о том, как лишить работника возможности получить конкурентное преимущество – чтобы он сам не стал хозяином. Желательно ещё, чтобы он радовался, что у него такая хорошая работа, чтобы думал, будто получает высокую зарплату, и выкладывался на все сто. Чтобы находясь в жопе, думал, будто в шоколаде, и радовался этому. Исследования показали, что невысокая зарплата и нематериальные стимулы (грамоты, значки, благодарности, и ощущение, что работаешь на крупную солидную компанию) гораздо эффективнее, чем одна только высокая зарплата. То есть лох, работающий в иностранной компании, приносит домой сувенирно-полиграфическую продукцию плюс витальный минимум, а сотрудник отдела продаж Совинкома приносит домой высокую зарплату.