Питер Темпл - Расколотый берег

— Не знаю, Джо. Неделя, десять дней… Может, больше. — Виллани не спешил, как будто разговаривал с недотепой-ребенком. — Придется пораскинуть мозгами.

— Правильно, придется некоторым. — Говоря это, Кэшин смотрел на Дава. — А Пол Дав, кстати, чем будет заниматься?

— Пусть пока возвращается сюда. А ты, пожалуй, отдохни чуток. Сможешь?

— Опять в подвешенном состоянии, шеф?

— Не нуди, Джо. Я позвоню. Позови Дава.

Кэшин передал трубку Полу.

— Ну что там? — поинтересовался Хопгуд.

— Говорит, берем по Донни тайм-аут.

— Во как? — ухмыльнулся Хопгуд. — Значит, этот уютный офис вам больше не понадобится.

Под моросящим дождиком Дав и Кэшин дошли до «Регента», спросили по пиву и уселись в мрачном, провонявшем кухонным чадом бистро, где, кроме них, никого не было.

Дав взял заламинированное меню и принялся читать его, водя пальцем по строчкам.

— Двенадцать блюд, — отметил он. — Значит, на кухне должны работать как минимум три человека.

— Это в больших городах так, — возразил Кэшин. — Три лоботряса. У нас тут управляется одна девчонка-стажер.

— Сэндвич с вырезкой, — прочел Дав. — Что у них проходит под этим названием? Как вообще его можно испортить?

— Здесь и не такое умеют.

Из задней двери появилась потасканная женщина в зеленом комбинезоне, подошла к ним, открыла блокнот и со свистом втянула воздух сквозь зубы.

— Два сэндвича с вырезкой, пожалуйста, — сделал заказ Кэшин.

— Только в баре, — отрезала она, уставившись в стену. — Здесь не подаем. Меню надо читать!

— Мы полицейские, — сказал Кэшин. — Лучше бы тут посидеть.

Она взглянула на него и улыбнулась, осклабив кривые зубы:

— А, ну тогда ладно. Я всех полицейских тут знаю. Вы по делу Бургойна?

— О работе не разговариваем.

— Подонки черномазые, — бросила она. — Жалко, что только двоих застрелили, а не сразу всех. Бомбу бы на них кинуть, как в Багдаде.

— Можете жир срезать? — попросил Дав. — Был бы вам премного благодарен.

— Жир не любите? Сделаем, не волнуйтесь.

— И помидоры положите.

— Куда? На сэндвич с вырезкой?

— Так все коренные делают, — сказал Дав.

У кухонной двери официантка обернулась и посмотрела на Дава. Кэшин заметил, что она будто сомневается в чем-то. Это было видно даже в полумраке.

— На редкость привлекательная особа, — заметил Дав. — Много здесь у вас привлекательных особ; белые гены, наверное, дают себя знать. — Он огляделся. — То, что случилось вчера вечером, волнует тебя? Сейчас? Или вообще?

— А ты как думаешь?

— Ну… Ты пока, так сказать, закрытая книга. Вот когда лежал на полу, то я немного заглянул тебе в душу.

Кэшин подумал, не рассказать ли ему о своих снах.

— Да, волнует, — ответил он.

— Как стреляли в мальчишку?

— Когда в тебя стреляют, ты что делаешь?

— Я хочу сказать, — пояснил Дав, — что мальчишка стрелял первым, так или нет? Ты им это рассказал?

Кэшину не хотелось не только отвечать на вопрос, но даже думать о нем.

— Узнаешь, что я сказал им, когда будем у коронера.

— Ты понимаешь, что нас подставили? Хопгуд засунул нас с тобой в какой-то драндулет и утверждает, что ничего не слышал по рации.

— Для чего это ему?

— Чтобы у него с ребятами было чем прикрыть свою пятую точку, если бы что-нибудь пошло не так.

— Ну, для Хопгуда, пожалуй, это чересчур дальновидно. Скучаешь по федералам?

Дав грустно покачал головой. Они поболтали еще о всякой ерунде. Женщина наконец принесла им сэндвичи и засуетилась вокруг Кэшина.

— Стейк из чего, из кита? — прожевав кусок, заговорил Дав. — Не удивлюсь, если здесь процветает китобойное браконьерство.

Обратно шли под ветром и моросящим дождем.

— Время для размышлений, черт бы их побрал! — сказал Дав. — Заморозили всё на фиг. Ну и ладно, хоть жить в «Смерти китам» не придется.

— В «Китобое».

— Без разницы.

На ступеньках участка Дав протянул ему свою длинную руку.

— Чувствую, что уже не вернусь. Буду скучать по вашему городку, да.

— Ну еще бы! Чудное место, китовый стейк, кофе мисс Пигги. [27] Мисс Пигги — кукольная свинка, один из главных персонажей знаменитого англо-американского кукольного телепроекта «Маппет-шоу» (1976–1981).

— Тети Джемаймы.

— Вас, федералов, хорошо учат наблюдательности, — заметил Кэшин. — Ну, пока.

Дебби Дугью сидела на кухне и готовила уроки. На столе громоздились учебники, стояла кружка чаю с молоком, валялось печенье. По телевизору шел какой-то мультфильм, а в угловой печке пылали дрова.

— Здорово здесь, — сказал Кэшин.

— Чаю хочешь? — откликнулась она.

Дебби, светло-рыжая, веснушчатая, со стянутыми назад волосами, выглядела старше своих четырнадцати лет.

— Спасибо, напился уже. Как учеба? — задал он вопрос, бессмысленный для подростка.

— Нормально, в порядке. Задают много. — Она пошевелилась на стуле. — Отец в сарае.

Кэшин подошел к мойке, протер затуманенное стекло. Дождь барабанил по лужам, стоявшим в колеях, которые тянулись от дома к сараю. Берн обеими руками запихивал что-то в кузов грузовика. В углу его рта дымилась сигарета.

— Слушай, он переживает из-за того, что у тебя мать нашла, — начал Кэшин, отвернувшись от мойки.

Дебби опустила голову, сделала вид, что читает.

— Что, обязательно надо было меня закладывать, да?

— Что значит — закладывать? Надеюсь, это не твое?

Она глянула прямо на него ярко-голубыми, как у всех Дугью, глазами.

— Я даже не знала, что там. Она мне коробку дала, сказала: «Спрячь пока что». Вот и все.

— А ты что подумала?

— Да ничего не подумала.

— Ладно тебе, Дебби, я не такой уж древний дедушка.

Она пожала плечами:

— Я наркотиками не балуюсь, ничего о них не знаю.

— А друзья твои как, балуются?

— Хочешь, чтобы я на друзей стучала? Ни фига!

Кэшин подошел поближе, взял стул и сел у стола.

— Дебби, мне совершенно все равно, как у твоих друзей с наркотиками, и я не собираюсь с ними возиться. Но я не хочу, чтобы тебя когда-нибудь нашли мертвой в проулке у мусорных баков.

Она чуть покраснела и уткнулась в тетрадь.

— Ну, я не…

— Дебби, хочешь, скажу секрет?

Она медленно, задумчиво покачала головой.

— Если бы ты не была из нашей семьи, я бы не спрашивал.

— Ну да, можешь, да…

— Никому не скажешь?

— Угу.

— Точно?

— Угу.

Вдруг дверь распахнулась и в кухню ворвались двое мальчишек, толкаясь, отпихивая друг друга. Дебби повернула голову:

— Выметайтесь, идиоты!

У мальчишек округлились глаза, открылись рты, показались мелкие зубы.

— Есть хочется, — произнес тот, что стоял слева.

— Пошли, пошли!

Мальчишки попятились, как будто их кто-то потянул сзади за веревку, и дверь захлопнулась прямо у них перед лицами.