МАРИ ЮНГСТЕДТ - НЕСКАЗАННОЕ

— Да что вы! Вы уверены, что это она?

— Я узнала её по особым приметам, которые передавали по радио. Она приходила к нам два месяца назад за противозачаточными таблетками.

— Она рассказала, зачем они ей?

— Сказала, что у неё появился постоянный парень. Я спросила, действительно ли она чувствует себя готовой к регулярной половой жизни, объяснила, что обычно мы не советуем начинать принимать противозачаточные в столь юном возрасте. Она сказала, что у них уже всё было. Я напомнила, что ей ещё нет пятнадцати, а значит, закон запрещает иметь с ней половые отношения, но, с другой стороны, мы не можем запретить девочке, которая хочет обезопасить себя, принимать противозачаточные. Обычно мы требуем согласия родителей, мы сказали, что должны позвонить её маме, но она заявила, что так дело не пойдёт. Просто встала и ушла. Я пыталась остановить её, предложила поговорить с ней обо всём, но она не захотела меня слушать и ушла.

— Успели ли вы узнать, что это за парень?

— Нет, к сожалению. Она отказалась говорить о нём.

Кнутас поблагодарил её за информацию и набрал номер Майвур Янсон:

— Вы знали, что у Фанни есть молодой человек?

— Нет, не верю, что у неё кто-то появился.

— Она ходила в подростковую консультацию за противозачаточными таблетками.

— Не может быть!

— Может. Мне только что позвонили оттуда. Она приходила пару месяцев назад, просила выписать ей контрацептивы, но, когда гинеколог сказала, что должна поговорить с вами, просто развернулась и ушла. Пожалуйста, подумайте хорошенько. Неужели ничего не подсказывало вам, что у неё кто-то появился? Она с кем-нибудь общалась?

На другом конце провода замолчали.

— Она ничего такого не говорила. Мне сложно следить за этим: я работаю в ночную смену, мужа у меня нет. Она вполне может встречаться с кем-то по вечерам, когда я работаю. — Голос Майвур задрожал, женщина была готова расплакаться. — Я собиралась написать заявление с просьбой изменить часы работы, когда Фанни подросла. Но я думала, что она ещё маленькая. Ей же всего четырнадцать.

— Спасибо за информацию, — закончил разговор Кнутас. — Мы наверняка скоро найдём её. Может, она просто сбежала со своим парнем.

Поиски тем временем продолжались. Около сотни добровольцев прочёсывали местность. Беспокойство за судьбу Фанни нарастало с каждым часом.

В восемь вечера следственная группа собралась в конференц-зале. В воздухе витало напряжение. Кнутас рассказал о звонке, поступившем из подростковой консультации, и о том, как Фанни пыталась достать противозачаточные. Сульман, на котором лица не было от усталости, доложил о результатах обыска, проведённого в комнате девочки:

— Среди одежды в шкафу Фанни мы обнаружили три упаковки средств экстренной контрацепции. Две пустые и одну целую. Это доказывает, что она вела половую жизнь.

— Да, вывод просто поражает своей проницательностью, — резко прервала его Карин. — Но почему экстренная контрацепция? Ведь этими таблетками пользуются только в самом крайнем случае! Их нельзя использовать постоянно.

Она вопросительно оглядела коллег, но, увидев на лицах полное непонимание, вдруг вспомнила, что работает в компании мужчин среднего возраста. Ну откуда им знать, какие бывают противозачаточные таблетки?

— Сколько таблеток она приняла? — спросила Карин, повернувшись к Сульману.

— В одной упаковке две таблетки — это одна доза, я так понимаю. Значит, четыре, то есть две дозы.

— А где их берут? В аптеке? И что, четырнадцатилетняя девочка может вот так запросто пойти и купить их? Разве их продают не после пятнадцати?

Никто из сидящих за столом не мог ответить на вопросы Карин.

— Ладно, я всё поняла, — вздохнула она. — Позвоню в консультацию.

Коллеги почувствовали облегчение, когда она перестала задавать им вопросы, ответов на которые они не знали. Сульман продолжил:

— На покрывале обнаружены пятна крови и волосы, которые не принадлежат девочке. Короткие, тёмные, грубые волосы. В постели обнаружены также следы спермы и генитальные волосы, чьи — пока неизвестно. Образцы отправили в лабораторию для экспертизы. Также обнаружены вещи, о которых не знала её мама. Она понятия не имеет, откуда они взялись у Фанни. — Он зачитал список: — Духи, ожерелье, кольца, кофточка, платье, два комплекта белья. Довольно изысканных, — добавил он, поперхнувшись. — На велосипеде ничего интересного не обнаружено.

Сульман замолчал, и в комнате воцарилась гнетущая тишина. Его отчёт подтвердил их наихудшие опасения насчёт судьбы Фанни Янсон. Молчание нарушил Витберг.

— И что же нам делать? — вздохнул он. — Как будем действовать?

— Как что делать? Пока ждём результатов экспертизы, надо расширить район поисков. Поступает информация от общественности, её необходимо обработать, — ответил Кнутас.

— Как будем распределять время между расследованием дела Дальстрёма и поисками девочки? — спросил Норби.

— Будем работать параллельно, не впервой. Не забывайте, что нам пока неизвестно, что случилось с Фанни Янсон. Может, она завтра найдётся.

Вернувшись домой в среду вечером, Юхан, к своему удивлению, обнаружил сидящую перед его дверью Эмму. Бледное лицо, ввалившиеся глаза.

— Эмма, что ты здесь делаешь? — воскликнул он.

— Юхан, прости, что я на тебя вчера накричала. Просто не знаю, что делать.

— Проходи.

Она вошла в квартиру и присела на диван.

— Такое чувство, будто земля уходит из-под ног. Улле не даёт даже поговорить с детьми. Вчера думала поехать к ним в школу, но куратор меня отговорила. Она считает, стоит подождать. Я поговорила с учителем, у них вроде всё в порядке. Они думают, что у нас кризис в отношениях, а я — на больничном. — Эмма откинула чёлку со лба и спросила: — Курить можно?

— Конечно кури. Хочешь выпить?

— Не откажусь от бокала вина или пива, если найдётся.

Юхан достал из холодильника две бутылки пива и сел рядом с Эммой.

— Что ты собираешься делать?

— Вот как раз этого-то я и не знаю! — раздражённо ответила она.

Он осторожно погладил её по щеке:

— А что с работой?

— Позвонила и сказала, что заболела. Сил нет что-то объяснять! Работа меня сейчас волнует меньше всего.

— Улле успокоится, вот увидишь. Насчёт этого можешь не переживать. Пройдёт какое-то время, и вы снова сможете общаться.

— Ума не приложу, почему он так бурно отреагировал. В последние годы его совершенно не интересовала ни я, ни наши отношения, странно, что его это так поразило. Но сейчас мне на него наплевать, я думаю только о Саре и Филипе. Ты себе не представляешь, как это тяжело!

Он потянулся к ней и снова погладил по щеке. Она схватила его руку и прижала её к груди. Юхан поцеловал Эмму, и она ответила на поцелуй неожиданно пылко. Словно она жаждала его прикосновений, утешения. Ему захотелось передать ей часть своей силы, поделиться энергией, в которой она так нуждалась. В ту ночь она отдавалась ему словно от отчаяния, как будто он был её последней соломинкой.