Леопольд Тирманд - Злой

— А ну его, — ответил другой голос. — Всё равно мне негде ночевать.

— Сделаем, — успокоил его шепелявый, — ничего не бойся, для такого ценного парня что-нибудь найдём. Ну, панове, в дорогу!

Сильные руки подняли Сюпку вверх и швырнули на какой-то твёрдый, обитый железом пол. Он в третий раз застонал от боли, но его стон потонул в гудении мотора.

Из-под котелка у человека, стоявшего неподалёку, вырвалось сдержанное проклятие, потом слабый довольный смешок и, наконец, тихий шёпот:

— Значит, так. Понятно! Это должно было произойти.

Потом человек достал карманный календарик, в котором старательно отметил дату и время происшествия.

После нескольких минут очень быстрой езды Сюпку сняли с платформы и посадили на землю. Он услышал звук удаляющихся шагов и, ободрённый тишиной, начал сдирать тряпки с головы. Сорвав их, он, наконец, увидел перед собой две огромные могучие фигуры, которые стояли молча, держа руки в карманах. Лица не были видны из-за поднятых воротников и низко надвинутых шляп. От неожиданности у Сюпки перехватило дыхание; придя в себя, он осознал, что сидит на каком-то пустыре, среди битого кирпича и строительного мусора, опираясь плечами на ржавую, наполовину сорванную проволочную сетку. Вдали маячили уличные фонари.

— Юзеф Сюпка? — приветливым голосом спросил более высокий из двух людей.

— Я, — кивнул головой Сюпка. Он хотел подняться и встать, но тот, что пониже, необыкновенно плечистый, приказал:

— Сиди!

— Пан Сюпка, — медовым голосом проговорил более высокий, — пожалуйста, расскажите о том случае на Восточном вокзале, свидетелем которого вы были.

— Я… я уже говорил в милиции… — пробормотал Сюпка. — И снова получил повестку. Хватит с меня уже этого, — добавил он плаксиво. — Я был пьян. Знаете, господин начальник, такое случается, верно? А теперь вот история…

— Говори! — грозно бросил человек пониже, и звук его голоса напомнил Сюпке о всех болевых ощущениях нынешнего вечера.

— Гражданин начальник! — простонал он. — Они дрались… А может, и нет, холера их знает… Именно так — совсем не дрались. Тот пан покойный вдруг как крикнет: «Погашу тебе эти белые глазищи! Задую эти бандитские фонари! Кудлатый заплатит!» А потом тот, второй, крикнул: «Оставьте меня в покое, пан!» и «Не буду тебя здесь бить, слышишь! Но если встречу в третий раз…» Потом пан покойник стал убегать и попал под поезд…

— Очень хорошо ты об этом рассказал, Сюпка, — проговорил высокий. Он замолчал, будто что-то обдумывая, потом заговорил:

— Слушай, Сюпка, ты говорил что-то о новой повестке в милицию, верно? Так вот, в милиции ты на этот раз скажешь так: того пана покойника бросили под поезд. Просто схватили за одежду и бросили под локомотив. Понял? А если тебя там спросят, почему ты этого сразу не сказал, ответишь, что испугался. Что ты железнодорожник с Варшавского узла и знаешь некоторые вещи, причём такие, о которых желательно не упоминать, если не хочешь сам оказаться на рельсах под колёсами, верно?

— Это точно!.. — задохнулся от испуга Сюпка, как зачарованный вглядываясь в высокую фигуру.

— Видишь, братец, мы понимаем друг друга. Ты же знаешь о таких, которые бросают людей под поезд, правда, Сюпка? Это очень злые люди… особенно на линии Зомбки — Воломин; хотя это далеко отсюда, но ведь они могли перейти и на другую линию? Разве нет? И здесь когда-то были: помнишь такой случай в Юзефове?

Сюпка почувствовал, как волосы становятся дыбом У него на голове и холодный пот течёт по спине. Это правда! Он восемь лет работал на Варшавском узле и кое-что знал о таких делах. Был случай в Юзефове, в самом деле был! Злой человек! ЗЛОЙ.

— Пан начальник, — выдавил он из себя, — может, так и было. Я уже ничего не знаю. Мог не разглядеть. Этот ЗЛОЙ… о Боже, такой на всё способен.

— Рад, что мы поняли друг друга, пан Сюпка, проговорил высокий медовым голосом, — потому что если бы вы этого не поняли, мне пришлось бы разъяснить вам иначе, Болезненнее… — В медовом голосе прозвучала такая жестокая угроза, что Сюпка совсем растерялся: он даже перестал понимать, кого, собственно, нужно бояться.

— Ну! — сказал высокий, словно бы собираясь уходить.

— Пан начальник, — поспешно заговорил Сюпка, поборов свой страх. — Те паны, которые со мной ехали… сопровождали меня… знаете, пан начальник… совсем новая шапка и портфель… да, да. Кожаный портфель при этом черти взяли. Я понимаю, что паны торопились, но портфель… Старый, изношенный, но кожаный, — вдохновенно врал Сюпка, так как портфель был брезентовый и принадлежал сыну, который недавно закончил школу.

Высокий вынул из кармана блокнот и бросил Сюпке. В мутном сумраке железнодорожник разглядел пятьсот злотых.

— Это очень злой человек! — выкрикнул Сюпка с преданностью и усердием неофита, и внезапно его охватил беспричинный страх.

«Зачем мне эти деньги? — испуганно думал он. — Не нужно мне никакой монеты!»

— Пусть его отвезут, — приказал высокий плечистому, потом повернулся и пошёл в сторону уличных огней.

Он шёл бесшумно, на толстых подошвах из индийской резины, держа руки в карманах, поникший и задумчивый. Плечистый свистнул, и из тени неподалёку выступили четыре фигуры.

— Заберите его, — приказал плечистый, указывая на Сюпку.

Четыре фигуры направились быстрым шагом к Сюпке, который умоляюще простёр руки, крикнул: «Я сам!», потом, поспешно собрав сдёрнутое с головы тряпьё, снова старательно обмотал им голову.

— Очень интеллигентный человек, — одобрительно заметил по этому поводу слегка шепелявый голос. — Ну, ребята, наверх его!

Плечистый побежал догонять высокого человека, шагавшего в направлении улицы.

— Гениально! — проговорил он тихо, но прочувствованно, когда они поравнялись. — Гениально, пан председатель! Какая речь! Какая игра!

— Крушина, — спросил Меринос, — ты же сам этого не сделал, правда? Кто это так ловко всё устроил?

— Шая, — с гордостью ответил Крушина, — некий Шаевский. Мой секретарь. Всё устроил, узнал об этом Сюпке, привёз его, как вы приказали. Ну что?

— Шая, — повторил Меринос, словно желая запомнить фамилию.

— Видимо, парень с головой.

— Ноги у меня пекут от этой кожи, — пожаловался Крушина, показывая на свои ботинки. — Так парит это свинство. Ну и фортель пан председатель придумал — железный. Гениально!

— Придумал? — усмехнулся Меринос. — Ты думаешь?

Потом он замолчал, открыл дверцу машины и не проронил ни слова, пока они ехали. Лоб его пересекла глубокая складка.

— Это здесь? — спросил высокий плотный мужчина со смуглым, испещрённым морщинами лицом.

— Здесь, — ответил щуплый молодой человек в очках и постучал в дверь с надписью «Редакция городской жизни». Открыл её, крикнув кому-то в комнате: