Владимир Гриньков - Король и спящий убийца

Джеггинс бросил несколько отрывистых фраз.

– Ему нравится ваш проект, – поспешно перевел я.

Игорь растерянно кивнул. Эпизод с овсянкой так его обескуражил, что он на время потерял способность радоваться. А Джеггинс уже зачерпнул очередную порцию овсянки. Игорь стремительно менялся в лице, догадываясь, что последует дальше.

– Улыбайтесь! – зашипел я на него. – Вы что, хотите угробить свой проект?

И он улыбнулся! Вымученно, криво, но улыбнулся! Показывал, что ему все нипочем. И вот в эту его улыбку Джеггинс и запустил овсянкой. Чтобы комок пролетел мимо, Игорю надо было сместиться всего чуть-чуть, но он этого не сделал, мужественно приняв липкий комок на грудь. Наверное, он, идя на эту встречу, надел свой лучший костюм. Теперь без химчистки не обойтись. Я украдкой вздохнул. Ну почему он позволяет вытворять над собой такое?

«Англичанин» перегнулся через стол и похлопал Игоря по щеке. Потом запел. Потом вышел из-за стола и закружился в медленном танце, прикрыв глаза веками и мурлыкая какую-то невнятную мелодию.

– Послушайте! – горячо зашептал я, склонившись к Игорю. – Я уже на него насмотрелся, так что предупреждаю: здесь неизвестно, как повернется. Он может дать деньги, а может и не дать. А безобразничать будет еще долго. Так что надо либо все терпеть, либо сразу уходить.

Я смотрел ему в глаза и видел, какая борьба происходит в его душе. Я не думал, что это так для него сложно – решиться. Мне казалось, что дело совершенно ясное. И только сейчас понял, что ошибался. Этот парень, кажется, готов был идти до конца.

«Англичанин», все так же кружась в танце, подхватил со стола салфетку и положил ее на голову Игорю. Я ждал, что будет дальше. Игорь не шевелился, только лицо его побагровело. Я быстро взглянул на Демина – понимает ли он, что сильно рискует. Он кружился в танце, блаженно закатив глаза, и производил впечатление настоящего юродивого.

– Их было три брата, – сказал я Игорю. – Двое вполне нормальных, а третий…

Я метнул скорбный взгляд на Джеггинса.

– Отец, известный предприниматель, умирая, разделил свои активы на три равные части, но двое старших братьев отказались от своих долей в пользу младшего. Он тут же организовал благотворительный фонд своего имени и стал раздавать деньги направо и налево. Видя такое дело, старшие братья решили вернуть свои доли, но было поздно. И ничего сделать нельзя. Пытались оформить над ним опекунство, но ни одна медицинская комиссия не признала его недееспособным.

– Как же так? – пробормотал обескураженный Игорь.

Даже он мог бы без труда поставить диагноз.

– Деньги! – со значением сказал я. – Они и в Англии – деньги. Если ты богат, то любое дело можешь обернуть в свою пользу.

Вот это Игорю было знакомо. Он согласно кивнул.

Джеггинс взял со своей тарелки пару тостов и пристроил их на плечах у Игоря. Получились погоны. Представили? Сидит бизнесмен в хорошо пошитом костюме (хотя и подпорченном кое-где овсянкой), на голове у него салфетка, на плечах – погоны из тостов. Я вдруг подумал, что и поделом. Каждый человек получает то обращение, которое он по отношению к себе допускает. Готов терпеть унижение – получи.

«Англичанин» все так же кружился в танце. Кажется, он был растерян. Вариант с овсянкой мы придумали с самого начала. И про салфетку на голове – тоже. Но дальше наша фантазия буксовала. Мы-то думали, что наш герой к этому времени взорвется, устроит скандал с битьем посуды и съемка сама собой завершится. А он оказался на удивление терпеливым.

К счастью, появился официант. Справился, не нужно ли нам чего. Он держал в руках блокнот и ручку. Эти два предмета и привлекли внимание Джеггинса. Он завладел блокнотом и ручкой, на чистом листке разлиновал квадрат, поставил в нем крестик и придвинул блокнот Игорю.

– Как ребенок! – вздохнул я и на всякий случай улыбнулся. – Он предлагает вам сыграть в «крестики-нолики».

Игорь с готовностью схватился за ручку.

– Но вы должны проиграть, – все так же улыбаясь, сказал я. – Обязательно!

– В чем вопрос! – пробормотал Игорь.

Один из тостов соскользнул с его плеча и упал на пол. Джеггинс истерично заверещал и затопал ногами, как маленький.

– Положите тост на плечо, – попросил я. – Иначе он не успокоится.

Мысленно я аплодировал Демину. Он импровизировал, и это у него неплохо получалось.

В игре победил «англичанин». Игорь, несмотря на проигрыш, выглядел вполне счастливым. Но он еще не знал, что предстоит вынести проигравшему. Джеггинс опять схватился за ложку и запустил в него овсянкой, потом еще и еще. На лице Игоря заходили желваки. Можно было заканчивать съемку, материала нам должно было хватить с лихвой, но я чувствовал себя виноватым перед этим парнем. Может, он по природе своей был горд? И никому никогда не спускал обид? А сегодня просто поверил, что его мечта может осуществиться. Имеет человек право на мечту? Я хотел дать ему шанс. Он все решит сам, но толчок ему дам я, если уж мы втянули его в эту историю.

– Послушайте! – сказал я Игорю. – Я же вижу, что вы, мягко говоря, не в восторге от происходящего. Ну почему вы все терпите? Пусть даже он даст вам деньги. Стоят ли те деньги этих унижений?

Я смотрел ему прямо в глаза, будто хотел на расстоянии передать свои мысли.

– Вы молоды, и у вас еще все впереди. Но, не ответив сейчас этому идиоту, как вы будете жить? Будете ли уважать себя? Да пошел он к черту, этот иностранец!

Я хотел дать ему шанс. Демин, наверное, что-то почувствовал раньше меня, хотя и изображал человека, ни слова не понимающего по-русски. Он даже достал из внутреннего кармана пиджака чековую книжку. Значит, запаниковал, хотя на его лице это никак не отразилось. Раскрыл чековую книжку и взял ручку в руки. Это был очень важный момент. Деньги из «благотворительного фонда» сейчас должны были «достаться» Игорю. Он мог либо принять эти деньги и благодарно улыбнуться, либо врезать Демину по физиономии и уйти бедным, но гордым. Меня для завершения сюжета устраивал любой из вариантов, но почему-то хотелось, чтобы Игорь денег не взял. Я смотрел на него почти с мольбой, но он меня не видел. Его внимание было приковано к проклятому чеку.

– Ну же! – вырвалось у меня.

И он решился! Его глаза полыхнули огнем. Он приподнялся и опрокинул тарелку с овсянкой на голову Демину.

– Получай, гад! – сказал Игорь.

Он сделал это! Черт возьми, он оказался славным парнем! Я бросился к нему и обнял, будто он был спортсменом, только что взявшим недосягаемую для других высоту.

– Молодец! – вопил я. – Какой же ты молодец!

Он ничего не понимал, таращил на меня свои изумленные глаза, и изумлялся он до тех пор, пока в кабинет не ввалились операторы со своими видеокамерами. Только тогда он все понял. Вырвался из моих объятий и отступил на шаг, словно я был заразный.