Борис Бабкин - Когда закон бессилен

Коротким ударом в живот заставил Николая со­гнуться, как бы подавившись воздухом. Парни отпу­стили руки Зюзина. Он ткнулся лбом в пол.

— Если ты хочешь, чтобы и мной занялись люди Растогина, — атлет ногой ударил согнувшегося Ни­колая, — то пришел не по адресу. Я сообщил Павлу Афанасьевичу о нашем разговоре, понял?

Остановив занесенную для пинка ногу, презри­тельно плюнул на голову стонущего Зюзина.

— Выбросьте его, — приказал атлет парням. — Если хоть чуть сгрубит, отделайте.

— Странно, — входя в темную комнату, пробор­мотал Растогин, — они уже должны быть здесь.

Нащупал выключатель. Едва вслед за щелчком вспыхнул свет, отшатнулся к двери. Прямо перед ли­цом он увидел ствол пистолета.

— Мы не любим, когда ночью являются без пре­дупреждения, — виновато проговорил стоящий с дру­гой стороны двери коротко стриженный черноволо­сый атлет.

— У нас слишком много врагов, — опуская пис­толет,. усмехнулся смуглый кудрявый брюнет.

— Мы вас сегодня не ждали, — положив «Мака­ров» на стол, проговорил сидящий против двери ры­жеватый мужчина.

— Вы видели Зюзина? — держась за сердце, Рас­тогин сел в подставленное кресло.

— Мы объяснили ему ситуацию, — спокойно от­ветил атлет. — Кажется, он все понял.

— Не уверен, — возразил Растогин. — Сейчас Николай у Жданова. Это человек Бурята. Надеюсь, вам не надо объяснять, кто такой Бурят.

— Один из лидеров Питера, — проговорил смуг­лый.

— Поэтому вам придется убить Зюзина, — объ­яснил свой поздний визит Павел Афанасьевич, — А после этого займетесь тем, ради чего я вас вызвал.

Высокий плотный человек с густой бородой стряхнул пепел с сигары и бросил быстрый внима­тельный взгляд на сидевшего перед ним Призрака.

— Ну чего? — нетерпеливо спросил Призрак. — Чего тут думать, Борода? Мы...

— Ты равняешь меня с собой? — тихо спросил Борода. В его голосе не было угрозы, только крайнее удивление. Но Призрак, мгновенно изменившись в лице, облизнул пересохшие губы, испуганно забормо­тал:

— Да нет, Василий Андреевич. Я только это, ну, в общем...

— Щенок, — усмехнулся Борода, — возомнил себя крутым? Или одним из этих новых русских? Ты питался со стола Редина. А теперь с помощью этой шалавы, которая его рогатым сделала, хочешь и меня под откос пустить. И...

— Да нет же! — воскликнул Призрак. — Просто все сейчас в руках у Вальки. Но если...

— Ты же совсем недавно спал с ней! — процедил Борода. — И даже вместе с ней хотел втащить Реди­на, своего хозяина, в войну с казахами. Валька звони­ла мне, сучонок. Она мне бабки отмывает, а ты, гнида! — заорал Борода. Призрак вскочил и, беззвуч­но шевеля губами, попятился к двери. Услышав поза­ди неясный шум, успел развернуться. Удар рукояткой пистолета пришелся ему в правую бровь. Зажимая ладонью рану, Призрак резким пинком согнул уда­рившего его парня. С хриплым криком каблуком уда­рил его в лицо. Сильный удар кулаком в челюсть бросил Призрака на пол. Он хрипло заорал, увидев еще одного противника, и достал каблуком до его голени. Сразу вскочил. Борода, округлив наполнен­ные страхомглаза, неожиданно тонко закричал. При­зрак увидел валявшийся « Макаров », схватил его лип­кой от крови рукой и бросился к столу. В двери выросла фигура молодого мужчины с пистолетом. Бо­рода с пронзительным криком нырнул под стол. При­зрак, присев, дважды в упор выстрелил в него. От двери тоже грохнул выстрел. Еще один. И еще. При­зрак выронил пистолет, словно пытаясь удержать жизнь, судорожно обхватил стол, на который упал. В него стреляли уже трое. Он упал в лужу собственной крови.

— Борода убит! — крикнул кто-то.

— Туда ему и дорога, — с усмешкой проговорил худощавый брюнет. Сунув пистолет в боковой кар­ман, подошел к залитому кровью столу, брезгливо осмотрел два трупа и сказал:

— Уберите здесь!

Зубр со спортивной сумкой в руке стремительно вошел в зал пригородных касс. Увидев валявшуюся шкурку банана, коротко усмехнулся. Наступил на нее и с пронзительным криком упал на спину. Все нахо­дящиеся в зале повернулись на его вопль. В дверь с улицы быстро вошел молодой сержант милиции. К неподвижно лежащему Зубареву подбежали две жен­щины. Замычав, он обхватил затылок руками. Жен­щины и сержант попытались поднять пострадавшего. Сдавленно застонав, Зубр повис на плечах милицио­нера.

— Звоните ноль три! — удерживая тяжелое тело, крикнул сержант.

— Не надо, — замотал головой Зубр. Их окружи­ли возбужденно переговаривающиеся люди.

— Пить меньше надо, — сердито сказала дород­ная дама в очках.

— Он не пьяный, — возразил сержант.

— На шкурку наступил, — заметив на каблуке пострадавшего кожуру банана, объяснил молодой па­рень.

— Вот-вот! — тем же тоном укорила дама сер­жанта. — Убирать надо! И за порядком следить! Бро­сают что попало, а мы расшибайся!

— Мне до Лунина билет, — приходя в себя, со­общил Зубр.

— Купите человеку билет, — взяв у Зубра день­ги, дама сунула их милиционеру.

— С вами точно порядок? — спросил сержант.

— Все нормально, — заверил его Антон.

Толпа, собравшаяся было вокруг пострадавшего,

стала расходиться. Мимо Зубра к одной из касс быс­тро прошел Граф. Он приветливо улыбнулся:

— Добрый день.

— Куда едем? — взглянула на него кассирша.

— На улице прекрасная погода, — неторопливо доставая деньги, заметил Граф, — а у вас на краси­вом лице осень. Наверное, устали, — сочувственно добавил он. Что-то буркнув, кассирша взяла деньги.

— Куда? — холодно спросила она.

— Лунино, — достав из сумки небольшой букет роз, Граф сунул его в окно кассы. — Надеюсь, хоть на несколько минут они исправят вам настроение.

Удивленно посмотрев на него, она улыбнулась, взяла цветы.

— Спасибо.

— От вашей улыбки и в зале светлее стало, — сказал Граф. — Вы замужем?

— И двое детей, — засмеялась она.

— А это детям, — он положил две шоколад­ки. — У меня сегодня праздник. Пусть еще кому-то будет лучше, — объяснил он явно изумленной жен­щине свою щедрость. Отходя, быстро посмотрел на настенные часы. Сверил со своими:

— Девять часов семь минут, — прошептал Граф. — Только бы контролеров до первых трех оста­новок не было.

— А где москвич-то? — спросил детина с волоса­той грудью. — Ты же меня с ним на бетономешалку поставил. Чего я, за двоих пахать должен?

— У него в Лунино свидание, — засмеялся невы­сокий кавказец в зеркальных очках. — Он в выход­ной отрабатывать будет. А тебе в напарники сейчас кого-нибудь дам.

— Все путем, — выходя в тамбур, Зубр подмиг­нул Графу. — У меня мент свидетель. Только я не въеду, если мусора на нас выйдут, что мы за Лунино базарить будем? Я там и не был ни разу.

— Я тоже, — усмехнулся Граф. — Но не ломай уши. Возвращаться-то мы оттуда будем. Так что кое- что описать сможем.