Борис Бабкин - Когда закон бессилен

Феоктистов внимательно вчитывался в бумагу.

— Лихо, — буркнул он, — но я что-то не понял. Выходит, он и на турбазе погулял?

— Выходит, что так, — кивнул сидящий на кам­не Басов. — Револьвер Графа семь раз стрелял там. В подвале, — уточнил он. — Иначе бы эксперты, если бы он стрелял в другом месте, хрен бы установили. Просто один из раненных боевиков довольно точно описал внешность человека, который приходил за своим приятелем. Тимур, это местный мафиози, су­мел найти Зубарева, взял его и держал на турбазе. Говорят, что при кассире, который вез зарплату на ламповый завод, была приличная сумма в долларах.

— Ясно. Но я не пойму, — сказал капитан. — Зачем вы мне показали ориентировку на Графа.

— Есть мысль, — негромко проговорил подпол­ковник, — что Граф появится у Зяблова. Потому что на турбазе убит один хороший знакомый Константина Федоровича. Но это только мое предположение. Мне кажется, что Граф брал баксы по наводке того погиб­шего на турбазе. И свел его и Графа Зяблов.

— Что? — поразился Феоктистов. — Но это же абсурд! Зяблов просто не мог знать Графа.

— Я разговаривал со своим приятелем из Пен­зы, — достав сигарету, Басов щедкнул зажигалкой. Боевики говорят, что вместе с Суворовым на турбазу пришел какой-то невысокий худощавый мужчина. Они примерно обрисовали его внешность. А приметы человека, которого видели с умершим Богунчиком, совпадают с приметами того, что был с Графом на турбазе. А Богунчик был человеком Редина. Убитый в доме Волошина мужчина в простыне, то есть призрак, помнишь? — капитан кивнул. — Этого призрака, не помню его фамилии, — с досадой проговорил Ба­сов, — тоже видели с невысоким худощавым мужчи­ной. Я провел, так сказать, свое, неслужебное рассле­дование и убежден, что к нападению на кассира в Пензе Зяблов имеет самое прямое отношение. Этот неизвестный послан Зибловым в Пензу для перехвата тех самых долларов!

— Но подождите, — подумав, возразил Феокти­стов. — Вы же сами говорили, что доллары — это всего лишь предположение.

— Которое скоро найдет подтверждение. Потому что Граф и этот неизвестный скоро появятся здесь, они приедут к Зяблову!

— Вы видели Волошина? — скрывая сомнение, перевел разговор капитан.

— Нет. Я не ездил в деревню. Собираюсь поехать сегодня. Мне один розыскник принес ориентировку.

Я уточнил у него некоторые подробности. Затем по­звонил в Пензу. И, сопоставив все, решил, что Зябло­ва можно взять именно на связи с Графом и тем неизвестным.

— Извините, Валентин Павлович, — нереши­тельно проговорил Сергей, — но получается какая-то белиберда. Никто, кроме вас, того, о чем вы говорите, не заметил. Поэтому...

— Этого и я не заметил, — смеясь, прервал его подполковник. — А когда меня так вежливо попроси­ли с работы, то есть ласкового поддали под зад коле­ном, у меня появилось время все сопоставить и обду­мать. Но ты, — он внимательно посмотрел на капи­тана, — похоже, не веришь в это?

— Нет, — честно признался Сергей. Граф — бандит-одиночка. Ему просто его уголовная совесть не позволит работать по заказу какого-то мафиози. Ведь для таких, как Граф, авторитетом является лишь вор в законе. Граф всегда работал только на себя, поэтому и выходил сухим из воды.

— Я согласен, — кивнул Басов, — и сам понял это, только связав воедино этого неизвестного нам невысокого, который наверняка работает на Зяблова, и Графа, который, судя по всему, знаком с невы­соким. Они связаны. И очень скоро появятся у Зяб­лова. Вот тут мы его и возьмем, — жестко закончил Басов.

— Хорошо, коли так, — буркнул Сергей.

— В общем, будь повнимательнее, — поднялся подполковник. — А я поеду к Волошину. Что-то он знает. Ведь не за просто так его уже несколько раз пытались убить.

Остановив машину, Шугин заглушил мотор.

— Где-то здесь пасека. Но будьте поосторож­нее, — он повернулся к сидевшим сзади троим пар­ням. — Там этот дядя Степан. А он с двустволкой обращаться умеет. В селе, как куропаток, наших пар­ней перещелкал.

— Да в гробу я этих умельцев видел, — хохотнул один из парней.

— Ша, — прервал его сидевший рядом с Фелик­сом Клоун. — Мы сейчас прошвырнемся не в кипиш мимо пасеки. Разговор заведем, мол, туристы. Про мед спросим, нельзя ли купить. Тут речка недале­ко, — вспомнил он. — Вот и скажем, что туристы. Потом вечерком подойдем, за спичками вроде или еще за чем, и сделаем всех.

— Нам Волошин нужен, — напомнил Шугин.

— Тут по выбору делать нельзя, — усмехнулся Клоун. — Делать, так всех. Иначе...

— Вообще-то ты прав.

— Слышь, красотка, — обратился Граф к идущей мимо с ведром молодой женщине, — попить не дашь?

— Да не жалко, — игриво посмотрев на него, женщина поставила ведра на землю.

— Что же сама воду таскаешь? — Граф присел и сделал несколько глотков. — Ведь молодая, красивая. Пусть бы мужик таскал.

— Мужик в поле, — засмеялась она, — к убо­рочной готовится.

— Спасибо, — поднявшись, он подмигнул ей, — классная водица. И хозяюшка на большой.

— Все вы так говорите, — смеясь, женщина взяла ведра и, покачивая тугими бедрами, пошла дальше.

— А ты умеешь с женщинами разговаривать, — одобрительно заметил стоявший рядом Филимон.

— Куда теперь? — спросил Граф.

— В Аркадаке наш вагон отцепили, — стал сооб­ражать Хирург. — Потом, подцепив к другому соста­ву, потащили дальше. На какой-то небольшой стан­ции, названия рассмотреть не смог, подогнали тепло­воз с другой стороны. Проехали мы с тобой до первой остановки и выскочили на разъезде. Стоп, — задум­чиво пробормотал он. — Кажется, мне эти места зна­комы. Точно. Сейчас...

— Муха! — прервал его веселый возглас Графа. Повернувшись, Филимон увидел стоявшую у водона­порной башни темно-синюю «шестерку» с Саратовским номером, возле которой курили двое молодых мужчин. Третий набирал в большой термос воды.

— Граф! — изумленно протянул широкоплечий мужчина с короткими светлыми волосами. Отщелкнув окурок, быстро пошел к ним.

— Я с ним на зоне был, — негромко сообщил Филимону Граф. — Путный мужик.

Он тоже сделал несколько шагов навстречу Мухе. Крепко пожав друг другу руки, они о чем-то негромко заговорили. Потом Граф вернулся к Филимону.

— Поехали с ним, — предложил он. — Муха — мужик свой. Он здесь недалеко в селе остановился. У него мать там недавно умерла. Дом оставила.

— Ты ему доверяешь? — быстро спросил Хирург.

— Насчет остановки у него, — усмехнулся Граф, — чтобы пожрать и поспать по-человечески — да. Он не из тех, кто пальцы попусту ломает. Хотя на зоне с ним считались.

— Но это значит, что к нему может приехать милиция.

— Про дом в деревне мусора не знают, — успо­коил его Виталий. — Эта хата у его матери вроде дачи была.