Анатолий Афанасьев - Зона номер три

— Ты безумен, Олег, — Мустафа прижал левую щеку ладонью. — Конечно, я дам тебе машину, позвоню на проходную и тебя выпустят, но дальше-то что?! Куда ты денешься дальше? Спрячешься у себя на Лубянке? Надолго ли? Ты же прекрасно знаешь, кто там сейчас правит.

— Позвони, — согласился Гурко. — Вот телефон. Но Зону ты покинешь вместе со мной.

— Господи, и что это меняет?

Гурко светился загадочной ухмылкой, почти как Мона Лиза. Секрет этой ухмылки Мустафа отгадал без труда.

— Понимаю. Убьешь меня, зароешь труп в лесу — и вроде бы концы в воду. Олег! Ты же не глупый парень. Доктор наук. Мастер компромисса. Вопрос все равно остается открытым. Что дальше? Что изменится, если ты меня зароешь? Я имею в виду не себя, а тебя.

Похолодев, Мустафа ждал ответа. Гурко ответил, светло улыбаясь, не мешкая:

— Да, Мустафа, именно тут ты прокололся. В этом пункте вы все прокололись. Увлеклись — и не подготовили наследников. Иначе и быть не могло: дьявол не думает о продолжении рода. За тебя некому спросить и некому отомстить. Когда подохнешь, только воздух станет чище — и все. Вместе с десятком таких, как ты, бесследно рухнет весь паха-нат. Знаешь почему?

— Почему?

— Потому, что вы не люди… Ну что, пора звонить?

— Что ты хочешь взамен моей жизни?

— Ничего, Мустафа. Мне и жизнь твоя не нужна.

Донат Сергеевич жадно затянулся сигаретой.

Щека почему-то утихомирилась.

— Какой же смысл вытаскивать тебя отсюда, если ты задумал…

— Прокатишься с ветерком. Иначе удавлю прямо здесь. Ты ведь не сомневаешься в этом, правда?

Мустафа не сомневался, и Гурко передал ему радиотрубку.

Супермортиры ЗК-218 с ласковым прозвищем «Голубки» развалили стену в несколько залпов и заодно расчистили прилегающую территорию размером с футбольное поле. После этого дружно откатились в лес. Сергей Петрович, перебравшийся на наблюдательный пункт в зарослях сосны, с любопытством следил, как в открывшуюся брешь устремилась горстка людей, человек тридцать — так называемый штурмовой взвод. С уцелевших сторожевых вышек их попытались накрыть пулеметным огнем, но бойцы действовали слаженно: быстро пересекли опасное пространство и закрепились в трехэтажном здании, не потеряв по пути ни одного человека. Таким образом, поставленную задачу войсковая часть Башкирцева полностью выполнила: Зона вскрыта, как консервная банка, и в ее брюхо воткнут десантный нож. Маневр отвлечения — не более того. Но он сработал. В Зоне началось мельтешение, она покрылась рябью взрывов-волдырей, и к месту прорыва со всех сторон потянулись отряды защитников. Подъехали два БТРа и заняли удобную позицию напротив захваченного дома. Техники и бойцов скопилось уже достаточно для контратаки, но над полем боя повисла тихая пауза. Сергей Петрович отлично понимал, что происходит. Те, кому следовало отдать приказ об отражении налета, Хохряков ли, Мустафа ли, находились в растерянности. Кто наехал? Почему? С какой стати? Что вообще значит сей удивительный сон?

Скорее всего, кто-то из них попытается вступить с десантниками в переговоры, и в этот промежуток хорошо бы нанести следующий удар.

Не успел он об этом подумать, как пискнула рация и донесся глуховатый голос полковника Кленина:

— Сова, прошу связи. Выйдите на связь. Слышите меня?

Сергей Петрович щелкнул тумблером:

— Слышу хорошо, Скобка. Где вы?

— Десять минут до цели. Есть изменения?

— Никаких изменений. Вы готовы?

— Еще можно передумать, Сова.

— Не тот случай. Пощиплем перышки супостату.

— Понял вас, Сова. Отбой.

Сергей Петрович разместился на настиле поудобнее. Закурил. Мысленно обратился к Гурко: «Ну вот, Олег, я сделал все, что мог. Твой ход, старина!»

Солнце встало высоко, и он сдвинул ветки так, чтобы не слепило глаза. Видимость отличная, подумал он, полковник не промажет.

Пятью ракетами бортстрелок Ваня Анфиногенов разнес к чертовой матери административное здание, водонапорную башню и ангары с материальным и боевым обеспечением. Теперь в Зоне не осталось ни связи, ни электричества, ни воды. На бреющем полете вертолет описал круг, поливая Зону пулеметным огнем, загоняя в щели стайки вооруженных людей. Внизу разверзся ад.

Пробудившийся Смагин в изумлении тер глаза:

— Антон Захарович, мы, часом, не переборщили?

— Уходим, Толя. Передай Анфиногену, пусть шарахнет вон по тому бараку. Там нечисть скопилась.

Штурман передал, Ваня шарахнул. Продолговатое здание взвилось до облаков серо-розовым снопом, составленным из железа, дерева и человеческих обрубков.

— Да-а, — озадаченно протянул Смагин. — Убедительно. Но на всю Москву снарядов не хватит.

— Уходим, — повторил командир. — Домой.

Целыми не ушли. Трассирующая, огненная очередь свинца, посланная с земли неусмиренным удальцом, прошила брюхо вертолета и топливный бак. Содрогаясь и кашляя, точно подцепив простуду, могучая машина потянула на север.

У проходной — широкий бетонный разгон, как взлетная полоса. За баранкой Ирина Мещерская, ее подобрали у коттеджа, она там прождала три часа и позеленела от волнения. Но держалась бодро, как на конкурсе. Губы сжаты, глаза блестят, руки уверенно на руле. Гурко и Мустафа на заднем сиденье «Бьюика». Водитель, который подал машину к подъезду, так в подъезде и остался, связанный и с кляпом во рту. Пытался при задержании полоснуть Олега ножом, достал, но не сильно: содрал кожу с левого бока. Гурко ему этого не простил, вмазал рукояткой браунинга так, что забияка, по всей видимости, долго будет не в уме.

В горячую минуту разумно повел себя Мустафа: не сделал ни одного лишнего движения, прижимался к Олегу спиной, как к старшему брату. Гурко сказал:

— Еще один такой сбой, и ты на небе.

Мустафа хладнокровно ответил:

— Я ни при чем. Разговор ты слышал. Это его собственная инициатива.

Действительно, по телефону Донат Сергеевич распорядился подогнать машину и не предпринимать никаких действий. Пропустить через проходную. Вероятно, водитель «Бьюика» решил заработать премию, пару лишних кусков, и чуть не схлопотал пулю в лоб.

Когда вышли на старт, на бетонную полосу, Донат Сергеевич пригорюнился. Отгремела пушечная канонада, но что творилось в Зоне, он не понимал. Ему было любопытно.

— Рисковый ты парень, — заметил он с уважением. — Целое войско привел. Недооценил я тебя, ох недооценил. Хочешь в компаньоны?

Как раз в этот момент над Зоной завис вертолет. Иван Анфиногенов нажал «пуск», и к земле ринулись ракеты. Из «Бьюика» бомбежка выглядела так, будто крутой американский боевик сорвался с экрана. Массивный «Бьюик» несколько раз качнуло, как при землетрясении. На крышу осыпался мелкий град оконных стекол.

— Крепко, — опять одобрил Мустафа. — Но все-таки не понимаю, чего ты этим добьешься? И почему стоим? Видишь, ворота открыты?