Вячеслав Жуков - Щупальца спрута

Он достал служебное удостоверение, положил на стол перед ней в развернутом виде.

– Капитан РУБОПА, – медленно прочитала Наташа его звание и расхохоталась. Причем, делала это с таким упоением, что Стас невольно подумал, не свихнулась ли она?

– Прекрати! Слышишь, прекрати немедленно хохотать! – Ее смех его раздражал. В нем слышалась злость и отчаянье человека возненавидевшего весь мир, и Стаса, в частности.

Наташа перестала смеяться. Взяла стул и села по другую от Стаса сторону стола. Сказала:

– И так, гражданин начальник, приступаем к допросу? Надеюсь, руки выкручивать не будете? – она положила на стол свои ладошки.

– Перестань, Наташа, – взмолился Стас, вскочил со стула и чуть не наступил на котенка.

Наташа закричала:

– Осторожней! Ты чуть не раздавил его. Второй раз, между прочим. – Она подняла котенка с пола, посадила себе на колени и заплакала.

Стас сидел напротив и молча ковырял ногтем узорчатую салфетку. У него не было слов для утешения. Да и что можно сказать? Ведь теперь он знает, что она преступница.

– Знаешь, за что я люблю животных? – сказала Наташа проплакавшись, подняв на Стаса свои грустные глаза.

Стасу сейчас было совсем неинтересно это знать. Разве о том нужно ей думать? Но сам не зная, почему, он спросил:

– За что?

– Они не умеют лгать.

– А ты? Ты всегда говоришь правду? – Наверное, не стоило мучить ее этим вопросом. Да и какая, собственно, разница, теперь уже?

– Не всегда. Но я хочу быть искренней. Вот как, например, с тобой. Можешь мне не верить, но рядом с тобой, мне всегда хотелось быть хорошей девочкой. Я забывала про все плохое, – она кисло улыбнулась.

Но Стас как будто не заметил этой улыбки. Услышав про искренность, спросил:

– Значит, ты была у Зотова?

– Была. И не только у него. Что еще ты хочешь знать? То, чем я с ними занималась?

– Об этом я догадываюсь. Но мне хотелось узнать и другое. Неужели тебе нравилось смотреть, как убивают людей? Надеюсь ты сама не убивала?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Нет, не убивала.

– Но зачем? Зачем ты влезла во все это? – воскликнул Стас запальчиво, потому что действительно не понимал. Красивая девушка и вдруг опуститься до такого.

Наташа посмотрела на Стаса с жалостью. И протяжно вздохнула.

– А ты разве не догадываешься? Стас. А еще – опер.

Он не ответил. И тогда ответила Наташа:

– Деньги. Много денег. У этих людей много денег, – она произнесла это с презрительной ухмылкой и добавила: – А раз так, всегда найдутся те, кто хочет у них эти деньги отобрать.

– И ты, конечно, принадлежишь к ним? Надеюсь, ты хотя бы понимаешь, что являешься соучастницей убийств? Догадываешься, что тебя за это по головке не погладят? Или думаешь, все сойдет с рук?

На этот раз она не подняла на него своих печальных глаз. Сказала, как человек давно готовый к расплате:

– Что ж. Значит, буду отвечать. – Помолчала, потом спросила: – Ты меня сейчас повезешь в тюрьму?..

– Дура! – Стас схватил себя обеими руками за волосы. – Самая настоящая. И зачем ты только влезла в мою жизнь.

– Ты найдешь себе другую девушку. Капитан Кручинин.

– Замолчи. Немедленно! Ты даже не догадываешься, какой срок тебе «светит».

– Жить буду. Сейчас расстрел отменен, – она поймала на себе его укоризненный взгляд и с обидой заговорила: – А что, что мне делать? Если я влезла в это дерьмо.

Стас подвинул свой стул к ней и сжал ее холодные руки своими ладонями.

– Наташа, ты должна мне все рассказать. Понимаешь?

Она посмотрела ему в глаза. Так хотелось как прежде, прикоснуться к нему губами, но она боялась. Боялась, он не захочет, оттолкнет. Хотя чего уж бояться теперь. Она всегда боялась, что когда-нибудь он узнает. И вот теперь это случилось. Но что он не может запретить ей, это смотреть на него. Потому что скоро они расстанутся и Наташа знает, что уже никогда не увидит его.

– Тебе, расскажу. Только не думаю, что тебе будет это все приятно слушать. В подробностях.

– Ничего. Я потерплю.

Ей не надо было задавать вопросы. Даже не пришлось ни в чем поправлять. Наташа сама рассказала и про бывшего своего любовника Кирилла, про Коваля и Толяна боксера. Назвала адреса, где Коваль и Толян жили. Единственное, что осталось не выясненным – это фамилия человека в отделе уголовного розыска. Человека, которого она не знала. С ним встречался только Кирилл и всегда один на один без свидетелей. Ей лишь было известно, что однажды тот человек здорово помог Котову, когда того привлекли по подозрению в совершении убийства. Тогда дело замяли.

Зная, что бюрократия не обошла стороной и их доблестные органы, Стас понял, что отыскать списанное в архив дело, скорее всего не удастся. Для этого придется перевернуть половину архива. Тем более, что произошло это не вчера и не позавчера, а четыре года назад. И кто вообще даст гарантию, что списанное дело окажется там. Когда за последний год из-за прорыва в теплосистеме архив, располагающийся в подвале, уже два раза переезжал с места на место. И бережливости к списанным делам никто не проявлял, поэтому некоторые в прямом смысле, подмокли.

Наташа замолчала. Стас видел как она мучается, что-то не договаривает. Или не хочет договаривать. Спросил:

– Что-то еще?

Смахнув слезинку на щеке, Наташа улыбнулась.

– Даже не знаю, стоит ли тебе говорить?..

– Стоит, стоит. Договаривай, – голос его прозвучал грубовато.

– У меня будет ребенок… – тихо сказала Наташа.

Стас едва не выронил сигарету.

– Что? Что ты сказала?

– Это твой ребенок, Стас. Я собственно и приехала, чтобы сообщить тебе. Сегодня я была в поликлинике…

Кручинин почувствовал себя не хорошо. Он долго молчал, задумчиво глядел в окно, казалось, напрочь, забыв о присутствии Наташи. Потом вдруг встал и ушел в другую комнату, но скоро вернулся и положил на стол перед девушкой три тысячи долларов.

– Что это? – Наташа не понимала, для чего он принес деньги.

– Тебе нужно срочно уехать. Немедля. Понимаешь? Это тебе, – подвинул он деньги к Наташе. – Я копил на новую машину. Но знаешь, я как-то уже привык к своей старушке. Да и не накопить мне. Новые машины стоят дорого. А тебе деньги пригодятся. Уезжай отсюда куда-нибудь подальше. Это единственное, что я могу тебе посоветовать при сложившихся обстоятельствах.

Наташа смотрела на деньги, и слезы текли по щекам. Еще никто и никогда ради нее ничем не жертвовал. И дело не столько в этих бумажках. Ведь если узнают, что Стас отпустил ее, у него возникнут большие неприятности. И вряд ли дело обойдется одним увольнением.

Она обвила шею Стаса руками и долго целовала его солоноватыми от слез губами.

– Прости меня, Стас. Пожалуйста. Я виновата перед тобой. Искалечила тебе жизнь, – плача, шептала она, не выпуская его из своих объятий. Понимала, теперь она потеряет его навсегда.