Татьяна Ермакова - Двойное золотое дно

Боясь стукнуть дверью (а вдруг Шериф передумает!), я на цыпочках выползла на крыльцо. Ножки подрагивали, коленочки подгибались, глаз дергался. Весело! Мне еще нервного тика не хватало!

Неверными пальцами я принялась растирать дрожавшее веко.

Прямо передо мной, на освещенной площадке подле крыльца расположилась живописная мужская группа. На холодной земле в самых немыслимых позах замерли семь или восемь парней из окружения «хозяина». Над ними несокрушимым утесом возвышалась тучная фигура. При ближайшем рассмотрении ею оказался Жень Геннадич. Возле причудливо расположившихся на земле братков суетился... Впрочем, нет, не суетился, а спокойно занимался делом еще один человек, примерно в таком же облачении.

Сначала я даже не поняла, что он делает. Вдруг один из ребят Шерифа глухо заворчал и выдал что-то совсем уж непечатное.

— При даме?! — возмутился Жень Геннадич, а его напарник просто пнул ногой под ребра лежавшего парня и быстро привязал его руки к ногам.

Когда-то в детстве подобное гимнастическое упражнение называлось лодочкой. Только делала я его совершенно добровольно,и никто мои руки с моими ногами не связывал.

Увидев такую картину, я задалась закономерным вопросом.

Нет, я, конечно, понимаю, что Жень Геннадич — фигура внушительная. Но как они вдвоем с напарником смогли обезвредить столько народу?

Объяснение обнаружилось тут же. В умелых (и, видимо, не только по части мануальной терапии) руках эскулапа я заметила что-то, сильно смахивавшее на автомат УЗИ. Вполне возможно, что данная модель называется как-то иначе. Но моих знаний, полученных при просмотре фильмов-боевиков, для идентификации оружия явно было маловато. Но ведь выстрелов слышно не было...

Вцепившись руками в перила крыльца, я осторожненько спустилась со ступенек и попала в медвежьи объятия Жень Геннадича.

— Медицинская помощь требуется? — пророкотал басовито костоправ. — Где Илюха?

— Здесь, я здесь, — раздался за моей спиной голос Ельчанинова.

— Они что? Мертвые? — пролопотала я, тыча пальцем в братков, которые не издавали ни звука.

— Ну что ты, Ксюша! — хохотнул Жень Геннадич. — Оклемаются, отойдут. Мы, кажется, даже никому ничего не сломали... — Вот тут в его голосе послышалось некоторое сомнение, и, чтобы отвлечься от неприятной темы, он накинулся на Илью. — Нет, ну ты бы хоть дверь запер! Шериф, парень крученый, как шмальнет нам в спину...

— Не шмальнет, Геша, не волнуйся, — улыбнулся Илья. — Он теперь нас с Ксенией да и вас заодно сам оберегать будет от любых жизненных коллизий. Деньгами он не разбрасывается, тем более такими деньгами... Слушай! Ты что, решил у меня Ксеньку отбить? Геша, у тебя жена есть, поимей совесть, — внезапно возмутился Ельчанинов. А до меня дошло, что я продолжаю обнимать Жень Геннадича, уткнувшись лицом в его обширную грудь, точнее, обширный живот.

Я оторвалась от жизнерадостного толстяка, который на тираду друга лишь весело заржал, и попросила:

— А можно мне домой...

— По коням, — зычно рявкнул Ельчанинов и повел меня к выходу из садов. Напарник Жень Геннадича коротко кивнул нам, и они исчезли в ночи.

Когда мы садились в машину, которую Илья оставил довольно далеко от дома Шерифа, я вспомнила, что знаю и парня, с которым ушел Жень Геннадич. Это был то ли Саша, то ли Сережа, которого эскулап грозился закодировать от пьянки.

— А вас сколько? — полюбопытствовала я.

— Трое, ты же видела, — пожал плечами Ельчанинов, выворачивая руль направо. Мы выехали из садов и понеслись по пустынным городским улицам.

— Всего?! Их вместе с Шерифом — восемь! Кажется...

— Ксюш, ну что ты так волнуешься, все же хорошо.

— А если они за нами погонятся? — не унималась я.

— Нет. Пока освободятся, пока свечи вкрутят, а запасных наверняка нет... — О каких таких свечах он толковал? Там же электричество!

Я осторожно покосилась на Илью, ожидая объяснений.

— Мы выкрутили из их машин свечи. А без них автомобиль не поедет, — хмыкнул Ельчанинов. — Успокойся. Все хорошо.

Да-да, что-то такое я слышала в автошколе. Будто есть какие-то свечи, причем у каждой машины...

Вообще-то Илья, конечно, прав. Главное, что все хорошо.

Только вот мне было ужасно плохо. Не то чтобы меня стало трясти, так сказать, постфактум. Просто теперь у меня возникли новые вопросы... И мне это не нравилось. По законам жанра сейчас я должна пылать к своему спасителю глубокой благодарностью и любовью. Вместо этого мне хотелось устроить ему допрос с пристрастием.

До моего дома мы доехали в полном молчании. Илья периодически бросал на меня короткие взгляды. Я же упорно не желала смотреть ему в глаза.

Часы показывали начало пятого. Утра, разумеется. Больше всего мне сейчас хотелось встать под горячий

душ и расслабиться. Но сделать этого я не могла, пока не узнаю всю правду.

Когда мы вошли в квартиру, я сразу же направилась на кухню и первым делом выбросила в мусорное ведро грязную тарелку и чашку, которыми пользовался Шериф.

— Ксень, ты как? — Илья сделал попытку прорвать плотину моего молчания.

— Садись и рассказывай, — строго приказала я.

— О чем? — весело усмехнулся Ельчанинов, устраиваясь на подоконнике.

— Меня интересуют такие вопросы, — принялась я загибать пальцы. — Кто в этом городе действительно главный... «пахан» — это, кажется, так называется? Ты?

— Господи, Ксюша! С чего ты взяла?! — изумился Илья. Его рука с зажатой в пальцах сигаретой повисла в воздухе.

— Ты так по-хозяйски разговаривал с Шерифом... И он тебя послушал!

— Наш город поделен на две зоны, или сферы влияния. Шериф — глава одной из двух главных группировок. Второй — некто Хвост. В лицо я его знаю, но дел с ним не имел и иметь не хочу... Мы с Шерифом вместе были в Афгане, там и познакомились. Мы знаем и уважаем друг друга. Не дружим, но и не конфликтуем. А разговаривал я с ним, как ты выразилась, «по-хозяйски» потому, что по-другому было нельзя! Иначе он бы от тебя не отстал. Он парень неглупый, но очень торопливый. Сначала делает, а потом думает. Увлекающаяся натура...

— Романтик, прости господи! — зло фыркнула я. — Ну, допустим. А откуда ты знаешь место нахождения товара и когда ты об этом узнал?

— Ксюша, но я понятия не имею, где компонент, — обескураженно развел руками Ельчанинов.

Как мне хотелось верить ему!

— Не верю! Если не знаешь, где он находится, зачем предложил Шерифу деньги?!

— Ксюша, но иначе он бы тебя не отпустил! Как ты не понимаешь?!

— А если компонент и через полгода не найдется? Ты отдашь ему деньги? Потому что если не отдашь, то, во-первых, потеряешь лицо, а во-вторых, подвергнешь опасности свою жизнь и жизни своих друзей. И все это ради меня? Глупой, толстой и некрасивой бабы?! Ты свихнулся, Ельчанинов! — вынесла я свой нелицеприятный приговор.