Нэнси Пикард - Потерянная невинность

Она понимала, что смерть девушки разбила Рексу сердце и что больше всего он боится, что, вызвав в брате ревность, стал причиной ее гибели. Рексу было всего восемнадцать, а на него уже свалилось это горе, шокировавшее его до такой степени, что он решил, будто это брат убил Сару в припадке ревности.

— Мам, Пат не сказал папе, что он ее знает! — вырвалось у Рекса.

— Ты тоже этого не сделал, милый, — напомнила ему мать, пытаясь сохранить спокойствие, хотя ее сознание густой стеной тумана окутали страх за сына и болезнь.

— Это не то же самое!

— Рекс, он твой брат!

— Мама, он Патрик! — выпалил в ответ Рекс.

Чувство вины, которым терзался Рекс, и его обвинения в адрес Патрика пробудили в душе Верны страхи, которые она много лет старательно подавляла. Однако она не верила… не могла поверить в то, что кто-то из ее сыновей способен причинить девушке зло, даже если у него были веские основания для ревности.

Но она уже ничего не знала, не понимала…

Верна смотрела на нетронутый кусок пирога в своей тарелке.

Ей казалось, что аппетит покинул ее навсегда.

— Рекс, — обратилась она к младшему сыну семнадцать лет назад, — твой брат не мог так поступить! Ты не имеешь права допускать такую возможность! Выбрось эти мысли из головы и не смей больше так думать. И не вздумай с кем-нибудь поделиться своими опасениями. Даже с отцом. Если эти мысли будут тебя тревожить, ты можешь поговорить со мной, — добавила она.

Рекс больше так и не заговорил на эту тему. Они больше не поднимали этот вопрос.

Верна не рассказала Натану о том, что сказал ей Рекс. В ту ночь муж вернулся очень поздно, без сил упал на постель и шепотом рассказал ей о найденном на ранчо теле девушки, которое они с Патриком отвезли в офис Квентина.

— Верна, она так жестоко избита, что трудно было даже предположить, что у нее когда-то было лицо, — неожиданно произнес Натан.

Верну от этих слов как будто током ударило. Рекс ничего не сказал о том, что ее трудно было опознать. Более того, он ее узнал. И он был уверен, что ее узнал Патрик. Каким образом ее сыновья узнали обнаженную мертвую девушку, если не видели ее лица?

Верна до рассвета лежала без сна. С каждой секундой ей становилось все хуже.

Она очень многого не знала. Она очень многого не хотела знать. Она вздохнула с облегчением, узнав, что ей необходимо лечь в больницу в Эмпории. Там ей давали лекарства, заставлявшие ее спать. Она проспала все расследование, не коснувшееся ее сыновей, проспала незаметный отъезд старшего сына в другой город и в другой колледж, проспала поминальную службу и погребение красивой девушки, у которой когда-то было имя, семья и жизнь…

Сидя за кухонным столом, Верна закрыла лицо руками.

Она думала об убитой девушке, понимая, что все это время в первую очередь должна была думать именно ней.

— Спасибо за то, что ты облегчила страдания моего супруга, — безмолвно молилась Верна. — Прошу тебя, Сара, прости нас и помоги нам.

К тому времени как Митч подъехал к домику на ранчо и припарковал машину, совсем стемнело, Он вытащил из машины огромную клетку, в поисках которой доехал до Манхэттена, и пакеты с кормом и свежими фруктами. Он не стал даже заглядывать в магазины в Смолл-Плейнс, зная, что в таком маленьком городе невозможно найти по-настоящему большую клетку.

— Я рассчитываю, что тебе вес это понравится, — обратился он к Джей Ди, входя в дом и включая свет. — Ради тебя я проехал не меньше сотни километров.

Птица тихонько заклекотала.

Митч вернулся к машине за остальными покупками и только тут заметил нечто, от чего застыл на месте.

Дверь в погреб была распахнута настежь.

Сначала он хотел просто подойти и заглянуть в погреб, но волосы, дыбом вставшие на затылке, заставили его проявить осторожность. Вчера, выходя из подвала, он плотно притворил за собой дверь. Когда он утром уезжал из дома, дверь по-прежнему была закрыта. Ее не мог распахнуть ветер, пусть даже и очень сильный, потому что дверь была очень тяжелой. Ему и самому удалось это с большим трудом.

Стараясь ступать как можно бесшумнее, Митч поспешил вернуться в дом, где прямиком направился в спальню родителей. Оказавшись там, он открыл ящик тумбочки между кроватями, чтобы убедиться в том, что отец по-прежнему хранит там пистолет.

Да, он был на месте. Маленький, но смертельно опасный. Именно его Митч и рассчитывал там найти.

Он помнил этот пистолет. У него была черпая рукоятка и серебристый ствол. Кажется, его подарили отцу Квентин Рейнолдс и Натан Шелленбергер.

Одни Бог ведал, когда оружие в последний раз смазывали или чистили и можно ли из него стрелять, не опасаясь получить пулю себе в грудь. Нельзя было исключать возможности того, что из этого пистолета, который представлял собой скорее коллекционный экземпляр, чем реальное оружие, не стреляли уже лет двадцать, если не больше. Митч обнаружил в его магазине пули. Даже если пистолет и не представлял собой реальной угрозы для жизни, он, тем не менее, был способен нагнать страху на кого угодно.

«Кое-какие подробности сельской жизни не забываются никогда», — подумал Митч.

Во-Во-первыхэто касалось умения стрелять. Во-вторых, рассказов о бродягах, забирающихся в пустующие дома. По большей части это были люди, связываться с которыми было опасно. Иногда это были сбежавшие заключенные, скрывающиеся среди просторов прерии от властей. Они облюбовывали в качестве пристанища дома среди бескрайних просторов, где хозяевам трудно было рассчитывать на чью-то помощь.

Митч взял пистолет и вышел во двор.

Хотя он и прикрыл дверь погреба, болтающийся сломанный замок ясно указывал на то, что «мотель» не занят. Наверное, случайный гость очень обрадовался, обнаружив погреб, оборудованный как квартиру. Если внутри и в самом деле кто-то был, он допустил непростительную халатность, не притворив за собой дверь.

Или он страдал клаустрофобией.

Или он был здесь раньше, но уже ушел.

Митч отчаянно надеялся, что дело обстоит именно так.

Влажная трава заглушала его шаги.

Подойдя к дверному проему, он глубоко вздохнул, правую руку с пистолетом поднял, а левой щелкнул выключателем на стене.

Свет озарил комнату, которая выглядела точно так же, как и днем, с одним небольшим исключением.

На раскатанном на полу матрасе спал человек.

— Подъем! — скомандовал Митч.

Парень пошевелился, а затем резким движением сел на постели. Это был высокий худощавый юноша. У него были темные волосы, на худом лице застыло недовольное выражение.

— Какого хрена!

— Вставай, — повторил Митч. — Только без резких движений.

Он видел, что парень скорее зол, чем испуган. Он возмущенно уставился на пистолет в руке Митча, потом поднял глаза к его лицу.