Иван Сербин - Зверь

— Убедить в чем? — спросил «гость».

— В том, что Жнец сумел спланировать свои ходы таким образом, чтобы ему верили. А доверие, как известно, — залог успеха. Давайте-ка проанализируем события последних дней, вспомним все с самого начала…

— Зачем? — саркастически поинтересовался пленник. — Вы же в любом случае меня убьете. Вам нельзя оставлять свидетелей.

— Я расскажу вам о событиях двух последних недель, — глядя в затянутое бронированными ставнями окно, предложил старик. — По ходу дела вы дополните мой рассказ, а я в свою очередь объясню, как все обстояло на самом деле. Хорошо?

— Рассказывайте, — безразлично дернул плечами Непрезентабельный.

«Чем дольше вы говорите, тем дольше я проживу», — продолжил он мысленно.

После слякотно-промозглой, по-осеннему дождливой Москвы Ялта не могла не поражать легкой, умеренно теплой погодой, бархатистым морем и сочно-зеленой растительностью. Низкие пальмочки выстроились вдоль каменного парапета набережной, за которым нежились под лучами яркого солнца отдыхающие. Аппетитный запах жарящихся шашлычков растекался по улочкам городка. Высокие тополя трепетали, слушая русскую речь, перемежающуюся сочными украинскими словечками. Бутылочно-зеленые курчавые горы плавно сползали в море, а может быть, наоборот, ультрамарин волн пытался взобраться к облакам, кутающим верхушки гор. У причалов морвокзала покачивались прогулочные «трамвайчики». Мегафонные, с алюминиевым оттенком голоса зазывали прокатиться: «Ми-исхор! Ла-асточкино гнездо! Алушта-а!!!»

В стороне, особнячком, застыл четырехпалубный красавец. Достойнейший среди достойных. Жарко.

— «Ты — морячка, я — моряк», — доносилось с палубы средневековой шхуны, закончившей свои корабельные дни у стен подковообразной гостиницы «Ореанда». Мерцали разноцветные огни, яркие сполохи пробегали по пестрым витражным окошкам ресторана-парусника. Лениво фланировали по набережной валютно-неприступные б…ди и «холявщицы»-студенточки-школьницы, разомлевшие «деловые» с женами и детьми, щелкающие за купоны своих чад «Кодаками» у местных, прокопченных солнцем умельцев, которые за скромные суммы усаживали дорогих отпрысков на плюшевых дельфинов и тряпочных «крокодилов Ген», весьма далеких от своих мультяшных прототипов. Пилось отечественное, а чаще импортное ледяное пивко. Под орешки, воблу, «копчушку» и просто так, под сладкое придыхание. Лилась в пластмассовые стопочки холодная водочка, выпивалась и заедалась сочными помидорчиками и южным виноградом… Природный загар ложился поверх искусственного, тропическо-кеттлеровского, модного. И над этой благодатью парили высматривающие добычу чайки.

Из остановившегося у «Ореанды» симферопольского такси выбрался мужчина лет пятидесяти. Он втянул полной грудью солоноватый, пахнущий йодом и водорослями морской воздух и улыбнулся. Несколько секунд приезжий стоял у входа в отель, не обращая внимания на внимательно-изучающий взгляд швейцара. Выглядел мужчина более чем странно для бархатного сезона. В строгом костюме классического покроя, дорогих кожаных туфлях и с плащом, элегантно переброшенным через руку, он был похож на слона, волей случая угодившего в посудную лавку. Накрахмаленный воротничок белой рубашки удавкой стягивал темный галстук, поверх которого красовалась изящная тонкая булавка с крупными камнями. Седая аккуратная бородка придавала приезжему добродушно-профессорский вид. В правой руке он держал кожаный атташе-кейс. Казалось, мужчина абсолютно безмятежен, и, если бы не отсутствие багажа, его можно было бы принять за очередного отдыхающего, решившего погреть косточки под южным солнцем. Внезапно «профессор» резко обернулся и принялся внимательно осматривать дорогу, по которой проехал минуту назад. Взгляд его скользнул по припаркованным у обочины машинам, по фигуркам прохожих, по зелени сквера, по стоящим у коммерческих палаток одиноким покупателям. Не заметив ничего подозрительного, мужчина быстро прошел к дверям отеля, сдержанно кивнул неприступному, как преторианский гвардеец, швейцару. Тот шагнул было навстречу, однако появившаяся в пальцах приезжего пятидолларовая купюра заставила его на ходу изменить направление движения и услужливо распахнуть тяжелую дверь.

— Благодарю! — Приезжий едва заметно наклонил голову.

Оказавшись в кондиционировано-прохладном холле, он, не задерживаясь, зашагал налево, к лифтам. Скучающая за конторкой девушка-администратор проводила мужчину взглядом, но, поскольку тот не был похож ни на сутенера, ни на проститутку, вновь уткнулась в зачитанный до дыр детектив. Холл гостиницы можно было бы считать пустынным, если бы не молодая пара, тихо воркующая за курительными столиками. Ничем не примечательные постояльцы сидели здесь уже пару часов. Хорошо сложенный, неопределенного возраста парень — наверняка бандит, оценила администраторша, но богатый, столичный, — с толстой полукилограммовой «голдой» на шее, время от времени что-то нашептывал на ушко белозубой красотке — «типичной шлюхе», а та весело смеялась, откидывая точеную, изящную головку.

Как только «профессор» вошел в лифт, «бандит» снова наклонился к щеке подруги и тихо пробормотал:

— Цербер. Появился пятый гость. Он в лифте.

Девица засмеялась, не слишком громко, впрочем, чтобы не привлекать излишнего внимания.

Номер, в который поднимался «профессор», был снят парой четыре дня назад. Имена находившихся сейчас в нем пятерых мужчин ни при каких обстоятельствах не должны фигурировать в официальных документах. Поездка в Ялту держалась в тайне даже от личных телохранителей. Тому имелось весьма серьезное основание. Эти пятеро, известные Церберу под именами Аид, Гадес, Плутон, Орк и Дис, являлись ядром нигде не зарегистрированной и не стремящейся афишировать себя организации, в которой Цербер отвечал за безопасность и секретность. Сидящая сейчас рядом с ним девушка — рядовая сотрудница службы безопасности — не оборачивалась и не видела в лицо ни одного из пятерых «хозяев». И слава Богу, иначе Церберу пришлось бы убить ее. Впрочем, для него это не составило бы труда. Он был профессионалом.

Поднявшись на третий этаж, бородатый приезжий прошел в правое крыло и постучал в дверь номера «305», окна обеих комнат которого выходили на море. Цербер заранее подготовил номер для беседы, обследовал на предмет наличия «жучков» и подключил генератор «белого шума», но предосторожности не бывают лишними, это известно даже школьнику. Дверь открыл Дис, самый молодой в их скромной компании, подтянутый, спортивно-фигуристый, лучащийся здоровьем. Надо сказать, что в этом «профессор» ему завидовал.