Юлия Эльская - Не запирайте вашу дверь

Лёня из машины не вылез, сидел и ждал.

Из двери магазина осторожно выглянул Паша, нервно посмотрел по сторонам и слегка дернул себя за нос. Я схватила клубок и поднесла его к губам.

— Лёня ждет в машине, — сказала я клубку. — Паша вышел и направился к нему. На меня не обратил внимания. Прежде чем сесть к Лёне в машину, оглянулся. Совещаются с Лёней. О чем — не слышно.

Говорила я шепотом, не желая смущать прохожих. Мимо проходящих и рядом стоящих.

Разговаривали Паша с Лёней ровно четыре минуты, это я засекла по часам.

— Паша вышел из машины, забыв закрыть дверь, — продолжала я свой репортаж. — Нервничает. Идет ко входу в магазин. Заметил меня, напряженно смотрит в мою сторону. Идет к двери, открывает ее, снова оглядывается на меня. Исчезает в магазине. Лёня хлопает дверцей машины, и спокойно уезжает.

Через двадцать минут из магазина вышли озабоченный Паша и его шофер Сеня, причем первый снова покосился на меня. Я слегка помахала ему торчащими из клубка спицами, но он, наверное, этого не заметил. Они сели в красную «Волгу» и уехали, а еще через сорок восемь минут из магазина выбежали Милка и охранник Юра, догнали отъезжающий троллейбус, вскочив в него в последнюю секунду — почему-то в разные двери. Между собой они при этом не разговаривали и направлялись, скорее всего, в разные места. Короче, все, за кем можно следить, разбежались. Мне здесь больше делать было нечего.

— Сдаю дежурство, — сказала я клубку, убрала его в сумку и через тридцать пять минут была дома.

Как и договаривались, я позвонила Люське, а после — Вике. Спокойно поужинала и хотела вернуться к заброшенным переводам. Но мысли бродили в голове, как грибники в осеннем лесу, они мешали сосредоточиться на процессах распада элементарных частиц, и статью я снова отложила. И вернулась к процессу слежки, точнее, к Паше с Лёней.

Что же это было? Кто кому понадобился и зачем? Лёня к Паше в магазин не пошел, не очень, видно, торопился, а вот Паша нервничал, по сторонам оглядывался… Неужели боялся?

Я уселась на стул рядом с аквариумом и задумалась. К какой из наших версий все это подходит? Пожалуй, вот к этой: Милка показала Паше записку с угрозой, а он решил привлечь к этому Лёню как родственника, а также врача. И вызвал его к магазину. Даже если Лёня всего лишь офтальмолог, в общих вопросах медицины он должен разбираться. Отклонения в поведении Сени определит, что-нибудь посоветует или к кому-нибудь направит.

Скалярии подплыли к стеклу аквариума и требовательно уставились на меня. Следовало бы их покормить…

Я принесла из холодильника банку с мотылем и опустила клубок красных, копошащихся червячков в кормушку для живого корма. Рыбки сразу же забыли про меня, со здоровым аппетитом накинулись на червей, с шумом высасывая их из кормушки, а я… Ни про что я не забыла, и прежде всего — про Лёню. Что-то сложное, сентиментальное, тревожно-романтическое забралось в мою душу и совершенно не желало оттуда уходить. Да я и не гнала.

Начинало темнеть, комната освещалась лишь аквариумной лампой.

Мягкая подсветка, воздушный полумрак… Душный полумрак!

Поднявшись со стула, я открыла форточку. Стало прохладнее, но не свежее, что-то все равно мешало мне дышать. Тревожный полумрак остался, и я поняла: он был не в комнате. Он находился в моей душе.

С утра я всё еще пребывала в смятении. Из-за Лёни, конечно, а не из-за возможного преступления. Я рассеянно позавтракала и уже допивала кофе, когда с улицы донеслось:

— Мяа-ау-гли! Ма-а-у-гли!

Протестующий вопль кота заставил меня выглянуть в окно. Кот оказался знакомым — рыжий перс Петруха. Почти под окном, на газоне с редкими деревцами разгуливал Лёня, кота он тащил на поводке, не обращая на него особого внимания, так как глазел на мои окна. Кот отчаянно упирался и издавал возмущенные вопли, но куда ему против влюбленного бизона?! Бедный Петруха почти летал по газону, лишь изредко цепляясь за траву когтями.

«Значит, взял кота в охапку, и — к даме сердца! — радостно усмехнулась я. — Коту-то не все ли равно, где гулять?!»

Увидев меня в окне, Лёня радостно замахал руками, запихнул кота в большую спортивную сумку хвостом вперед и помчался к подъезду. Я была ему, Лёне, очень рада, и даже больше — беспредельно счастлива. По крайней мере, в эту минуту.

— Знаешь, я твой телефон потерял, — виновато сказал он, войдя в квартиру.

Кот, пока мы целовались в прихожей, не в силах оторваться друг от друга, лежал в сумке около двери. Наконец ему это надоело, он стал царапать молнию и с негромким «мявом» выбрался наружу. Выбрался и потрусил прямиком к скаляриям.

— Мои рыбы! — встрепенулась я, слегка отстранившись от гостя.

— Ничего с селедками не будет, — заверил меня Лёня и снова потянул к себе. — Он их ловить не умеет.

— Не стоит скаляриями рисковать. Лучше я его на кухне покормлю.

Петруха получил кусок курицы, сказал «мя-а-со» и на некоторое время оставил нас в покое. Мы, естественно, использовали это время в личных целях.

Придя в себя, я завернулась в простыню и положила голову на Лёнино плечо, уже не с удивлением, как позавчера, а с чувством радостной безмятежности, с оптимистической уверенностью в светлом будущем и в бесконечности счастливой жизни.

— Ты родишь мне сына? — неожиданно спросил Лёня.

— Да, если ты будешь его воспитывать! — не раздумывая, ответила я. Это я-то, которая еще час назад была абсолютно уверена, что и одного брака мне хватит на ближайшие сто лет. Одного предыдущего брака.

— Я уйду от них. Обязательно уйду! — Он прикрыл глаза и мечтательно вздохнул. — Пусть не думают, что я всю жизнь собираюсь на цепи сидеть! Мы так не договаривались! Дочь выросла. Деньги у меня есть…

Я блаженно потянулась и покрепче прижалась к Лёне; он наощупь, не открывая глаз, поцеловал меня в шею, попав куда-то за ухо.

Кот, которому наскучило лежать под столом в ожидании хозяина и наблюдать за аквариумом издали, выбрал время для атаки. Подбежав, он запрыгнул на тумбочку, встал на задние лапы и сунул нос в воду. Обычно пугливые, скалярии не шарахнулись от него, а выстроились полукругом, заняв оборону. Они были крупными, размером с пудреницу.

У персидских котов лапы короткие, и Петрухе не хватало их длины, чтобы дотянуться до рыб. От отчаяния дергая хвостом, кот стал лакать воду, его розоватый язык напоминал плоского червяка. Очевидно, так же показалось и скаляриям: одна из рыбок подплыла к нему и клюнула, надеясь откусить от языка кусочек.

Петруха с обиженным воплем свалился на пол.

— Мне пора на работу, — открыл глаза Лёня. — Ты приедешь к нам на дачу?

— Обязательно, — ответила я.

Он собрался и ушел, забрав кота и поцеловав меня на прощание, а я… Я в очередной раз попыталась заняться переводами. Попыталась, но, конечно же, тщетно. Вместо законов для элементарных частиц мне хотелось придумать другие законы. Точнее, правила игры. Правила пользования чужими мужьями. Инструкция по технике безопасности. Лучше всего, конечно же, близко к ним не подходить.