Никита Филатов - Последняя ночь майора Виноградова

— Сергей, пожалуйста, опять не надо…

— Я все-таки не понял, что именно произошло.

— Ничего тот Борин приятель не сделал. Выяснилось, что документы наши как лежали в общей папке, так там лежат. И результат соответственный: отзыв лицензии на ведение валютных операций! Плюс штрафные санкции, так как по старым документам можно было работать до первого сентября, а Василевич со спокойной душой, думая, что все в порядке, инкассировался на обменных пунктах аж до седьмого, пока уведомление не пришло. И попал Невский банк недвижимости на такие деньги, за которые теперь душу вместе с кишками вынут.

— Не у вас же!

— Получается, что у нас!

— Мы же крайние остались… В общем, когда в июле Тихонин от Василевича увольнялся — и меня с собой свалил! — тот сказал, что претензий нет, мол, заплатили в Центробанк, так заплатили, лишь бы без проблем. А теперь…

— Теперь появились проблемы? И соответственно, претензии?

— Да! Получается, что мы с Сергеем тридцать тысяч у банка взяли, присвоили их якобы под того мужика, потом уволились. И Василевич «попал»…

— Некрасивая история. Значит, никаких документов, что валюта передана, нет?

— Слушай, Саныч! Ты когда-нибудь слышал, чтоб взятки по приходному ордеру брали?

— И сколько вам предъявлено? Помимо той суммы?

— Еще семьдесят.

— Всего, значит, сто тысяч долларов?

— Так, выходит.

— Нехило… Отдавать собираетесь?

— Откуда?

— Ты что, Саныч!

— Понял. Чем я могу помочь?

— Во-первых, организуй нам нормальную безопасность…

— А во-вторых…

— Что вы понимаете под безопасностью? «Крышами» я не занимаюсь, вообще насчет бандитов…

— «Крыша» — не твой вопрос! Тут все схвачено. Я имею в виду обычную охрану: в офисе, на обменных пунктах. Официально, без всяких там… И личных телохранителей.

— А во-вторых — инкассации, перевозка ценностей. А то люди Василевича грохнут суточную выручку — отбирай потом!

Надо было принимать решение. Но почему-то не хотелось.

— Вы сейчас — кто?

— Не понял… — нахмурился Тихонин.

— Банк «Золотая плотина». Точнее, его здешний филиал. — Чайкин сориентировался быстрее своего юного коллеги и сразу уловил, что имеет в виду гость. — Головная контора в Москве, работаем в основном с госпредприятиями, по конверсионным технологиям. Крутим деньги «оборонки». Боря — генеральный представитель, я — сам понимаешь…

— По валютной части?

— Да, пока в Питере не зарегистрировались, но скоро решим вопрос, начнем наличные операции… Приходи, приноси «зелень» — сделаем по хорошему курсу!

— Будут — приду.

— Обязательно будут! Штука в месяц тебя устроит?

— Тысяча двести. Первого и пятнадцатого — по шестьсот…

Ожидая негодующих возгласов, Владимир Александрович решил продолжать, как говорил один из его знакомых, «переть бугром»:

— Аванс — сегодня.

— Согласны, — кивнул Тихонин.

— Договорились, — Чайкин вздохнул и поправил очки.

«Ни фига себе, — подумал Виноградов. — Может, сбежать?»

Но потом решил не торопиться:

— С кем работаешь?

— С «куйбышевскими».

— Хм-м…

Было, судьба свела Владимира Александровича с одним из лидеров этой группировки: он считал себя человеком религиозным и от самого факта лишения ближнего своего жизни и здоровья удовольствия никакого не получал. Убивал по производственной необходимости, если можно так сказать.

— Не лучший вариант. Как они сейчас?

— В каком смысле? — Тихонин непонимающе поднял брови.

Сергей же кивнул:

— Вроде стоят пока… Хотя, конечно, послабее.

— Само собой! — Оба, и Чайкин, и Виноградов, знали, о чем идет речь: в ответ на гибель одного из офицеров милиция города поставила на уши практически все кабаки, бани и квартиры, значившиеся по оперативным данным как места «концентрации преступного элемента». И хотя, как обычно при подобных мероприятиях, побои и наручники достались вовсе не тому, кому следовало, удалось установить, что к расстрелу джипа с сотрудниками ГУВД имели отношение «куйбышевские». — Покрошил их тогда руоповский СОБР!

— Кто покрошил?

— СОБР — специальный отряд быстрого реагирования РУОПа, управления по оргпреступности. Очень крутые парни, самые, пожалуй, крутые в городе. Из всех спецназов…

— А эти… в черных чулках? Налоговая полиция?

— «Физики»?

— Почему «физики»?

— Отдел физической защиты. Так их называют. — Виноградов на секунду задумался, — Видите ли… Милицейские парни, они постоянно соприкасаются с криминальной средой — с теми, кто не только драться и воевать умеет, но зачастую этим и живет. Те, кого захватывает СОБР или ОМОН, — они с оружием обращаться умеют… Госбезопасность, или ФСК по-нынешнему, ребят своих тоже без практики боевой не оставляет: то террористов обезвреживать приходится, то заложников освобождать. Редко, конечно, но и слава Богу! А налоговая полиция по-серьезному себя еще не проявила.

— Как это? Мне рассказывали, такое в офисах вытворяют!

— Вот именно… Охрана редко сопротивление оказывает, не говоря уже о самих бизнесменах. Ворвутся — а там, простите за выражение, глиста во фраке да в очках. От одного вида масок и камуфляжа на пол валится, даже если и пулемет в столе приготовлен — забудет, за что хватать! Это что, боец?

— Очень удобная клиентура, — согласился скорее для Тихонина Сергей. — Какое там сопротивление, высшая доблесть — успеть сожрать платежку до того, как бить начнут. Или ключ от сейфа в окно выкинуть.

— У одного моего знакомого кувалдой сейф ломали… Имеют право?

— Имеют. И не только сейф… Да не в этом дело. Есть среди «физиков» отличные ребята, достойные, не хуже СОБРа! Просто используют их не по назначению.

— Мы отвлеклись. Время, Боря! Пора ехать.

— Да-да, конечно… Итак, Владимир Александрович, вы предложение принимаете?

— Почему нет? Ситуация непростая, в какой-то степени спорная… Полную безопасность не обещаю, но охрану приличную организовать попробуем.

— Отлично!

— Потребуются расходы. Значительные.

— Подготовьте предложения к завтрашнему дню… Все, до встречи.

Через три дня была суббота — законный выходной.

По семейной виноградовской традиции, до обеда, если Владимира Александровича не увлекали из дома неотложные сыщицкие дела, все дружно занимались уборкой квартиры.

— Это что, ты пыль вытерла? А это? — Подвернувшаяся под руку старшая дочь фыркнула и хотела что-то возразить, но смолчала. — Лезь опять наверх, чучело!

— Папа, а у меня как?

Младшей тоже перепало:

— Почему на столе бардак, а? Выкину сейчас все, что не на месте, к… к… к-куда-нибудь в мусоропровод!

— Я убира-ала…

— Не ной, голову отвинчу! Надо, чтоб все аккуратно было, по местам разложено. Как у нас, взрослых: документы отдельно, вещи отдельно, все чисто, все по полочкам. Мы же еду вперемешку с мамиными украшениями не храним? И огрызков у меня в сейфе нет, можешь проверить.