Никита Филатов - Последняя ночь майора Виноградова

— Сколько номеров?

— Три. И два домашних.

— Домашние в другой раз.

— Только не затягивай! Постарайся до среды.

— Попробую. А в следующие выходные пощупаем стены.

— Эх, пораньше бы! — Проверить помещения на наличие подслушивающих устройств, в просторечии «закладок», нужно было не завтра, не сегодня, а, как говорится, еще вчера.

— Вряд ли. Техника только по журналу выдается.

Можно было, конечно, обратиться к расплодившимся ныне кустарям-одиночкам, охотно оказывающим такие профилактические услуги фирмам за мизерную плату. В лучшем случае эти «специалисты» приносили с собой допотопную или самопальную аппаратуру контршпионажа — а один из таких виноградовских знакомых, забыв однажды с перепою дома прибор, на глазах у изумленных заказчиков подсоединил к двум разъемам светодиод и, надев наушники, полдня нахально имитировал усердную работу.

Такого качества услуга стоила дешево, но Владимир Александрович предпочитал иметь дело с обстоятельным, порой даже чересчур медлительным и осторожным Славой. Слава был фанатиком всего электрического и электронного, недавно получил капитана и еле-еле сводил концы с концами на свою офицерскую зарплату.

— Ладно, планируй сам.

— Аванс дашь?

— Подъезжай в понедельник, решим вопрос.

— Хорошо бы. Есть, кстати, отличный генератор.

— Что есть?

— Генератор «белого шума». Прибор такой, чтоб любую аппаратуру в комнате заглушить. Говори о чем угодно — прослушать невозможно. Причем интересно — создается замкнутый контур, помехи соседям исключены! Только внутри помещения.

— Сам сделал?

— Ты что? Япония! Хотя, собственно, наши не хуже. Вот, например, если взять…

— Извини, Слава! — Виноградов знал, что если собеседника не остановить, он может говорить о любимых проводках и транзисторах бесконечно. — Меня обедать зовут. Давай в понедельник?

— Давай! Все, пока.

— До свидания.

— А обманывать нехорошо. Обедать еще не зовут. — Младшая доченька тоже готовилась вырасти в изрядную язву.

— Это ложь во спасение. Брысь! — Вторая тапка тоже улетела мимо цели.

Пора на «Динамо» собираться. Сначала — под штангу, потом — в баню. Пива купить… Виноградов пошел за полотенцем, но в спину ударил очередной телефонный звонок. Прорвало, что ли?!

— Слушаю!

— Это я. Узнал?

Как правило, при таком начале разговора Владимир Александрович клал трубку на рычаг — представляться надо! Но что-то в голосе Чайкина заставило его сделать исключение:

— Узнал.

— Надо встретиться. Приезжай в офис.

— Что-то случилось? Ребят поднимать?

— Пока не надо. Хотя, может быть… Обсудим!

— Ждите! — В голове привычно прокрутилось: «Часто слышим мы упреки от родных…»

Виноградов притормозил, полсотни метров не доехав до офиса. Припарковался. Оглядел улицу. Пустынная по причине выходного дня и сырой дождливости, она хорошо просматривалась почти на всем протяжении, растворяясь дальним своим концом в заневском тумане.

Кажется, ничего подозрительного: тихонинская «девятка», машина охранника, у соседнего дома — брошенный давным-давно и уже частично разворованный «Москвич» с помятым капотом.

Никаких признаков засады или наружного наблюдения. Впрочем, профессионально заинтересованный взгляд мог сейчас наблюдать за объектом из любого окна напротив.

На мысль о бандитском наезде тоже ничего не наводило.

— Заходите, пожалуйста! — Не успел Виноградов протянуть руку к кнопке звонка, как дверь приоткрылась ровно настолько, чтоб он смог протиснуться внутрь.

И мгновенно закрылась опять.

Владимир Александрович дождался, пока охранник задвинет щеколду и вернет на место никелированный замок цепочки. Протянул руку:

— Здравствуйте! Все спокойно?

— День добрый. Пока вроде без происшествий.

— Здравствуйте, проходите. — Второй охранник убрал ладонь с открытой кобуры и ответил на рукопожатие. Заколебавшись было, сунул тем не менее под мышку Виноградову металлодетектор. — Извините, инструкция!

— Все нормально. Оружия не ношу. Кто-нибудь есть?

— Тихонин и Чайкин.

— Обедали?

Охранники поняли, что Владимир Александрович не хозяев имел в виду. Кивнули:

— Да, все в порядке.

— Там оставляют в холодильнике, на субботу и воскресенье.

— Хорошо. Поаккуратнее сегодня! Что-то неспокойно… — И Виноградов направился в кабинет к руководству.

— Здравия желаю!

— Наконец-то! Ты что, пешком от дома шел?

— Присаживайся, Саныч. Полтинничек примешь?

— Я за рулем.

— Ну и правильно!

Чайкин тоже приехал на машине, но его это, видимо, не смущало: физиономия красная, глаза блестят, в бутылке — меньше половины. Тихонин выглядел значительно трезвее, судя по всему, он лишь обозначал свое участие в пьянке.

— Что стряслось?

— Лелик, все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает… — хихикнул Сергей.

— А если без цитат? — В отличие от охраны, Виноградов не пообедал, поэтому чувство юмора у него несколько притупилось.

— Была «стрелка»… — Тихонин близоруко прищурился и потер глаза. — «Михайловские» забили.

В переводе на нормальный человеческий язык это означало, что состоялась встреча, время и место которой назначили представители так называемого «михайловского» преступного сообщества.

— От Василевича?

— Да. Больше часа терли…

Виноградов подумал, что, если уж вчерашние аспиранты зачирикали на манер бандитов и вокзальных проституток, скоро бедный Чехов станет носителем и источником ненормативной лексики.

— Что решили?

— Ничего хорошего! — Заметно было, что Тихонин с трудом держит в себе готовое выплеснуться раздражение.

— Ваши были?

— «Крыша»? Естественно!

— И без толку?

— Практически — без толку.

— Рассказывайте…

Ситуация складывалась следующая.

Позвонил вчера господин Василевич. Пригласил. Так пригласил, что сразу ясно стало — одним там делать нечего, а не прийти нельзя. Чайкин срочно вызвал «крышу», благо радиотелефон диспетчера «куйбышевских» и он, и Тихонин как раз для подобных случаев выучили наизусть. Те не подвели, прибыли вовремя: «бригадир» и еще бугай, для солидности.

— Где встречались?

— На их территории. В старом офисе банка.

— Вы присутствовали?

— Меня вообще не пустили! — Сергей матерно выругался и опрокинул в себя остатки из бокала. — Просидел в машине, как…

— Бандиты даже самого Василевича из его личного кабинета выгнали. Сначала минут двадцать что-то между собой выясняли, потом меня вызвали…

Чувствовалось, что юный финансовый гений добросовестно прокручивает в памяти детали утреннего мероприятия:

— …Я рассказал, как было. Потом его позвали.

— Василевича? А ты остался?