Ричард Штерн - Башня

– Ваш человек, Бен...

– Он великолепен, – ответил Колдуэлл. – Он может придумать все, что в человеческих силах, и добиться, чтобы все это сделали.

– Площадь с той стороны уже освобождена, – из динамика снова послышался голос Ната, – Можете приниматься за окна.

Колдуэлл взглянул на шефа пожарной охраны. Тот кивнул и сложил большой и указательный пальцы кружком, потом выбежал из канцелярии.

Нат сказал уже другим тоном...

– Я не знаю, сколько людей меня слышат... – Он замялся.

Губернатор быстро ответил:

– Здесь Армитейдж. Можете говорить все, что хотите.

– Хорошо. – Голос Ната звучал очень серьезно. – Вот о чем речь. Не хотелось бы, чтобы вы возлагали на это слишком большие надежды, потому что возможна неудача.

– Понимаю, – ответил губернатор.

– Но если не получится, – продолжал Нат, – так, черт возьми, – он вдруг запнулся, – придумаем что-нибудь еще. Это я вам обещаю. Пока все. – Он положил трубку.

В канцелярии стало тихо. Бен Колдуэлл со слабой, почти виноватой улыбкой взглянул на губернатора и Бет.

– Могу подтвердить, – сказал он, – что на слово Ната Вильсона можно положиться. И чувствую, что только на него вся и надежда.

– Так всегда, – сказал губернатор. – Мы умеем строить подобные здания, создавать страны и машины, придумывать безотказные системы, но когда приходится туго, то прежде всего нужен парень, на которого можно положиться. Или женщина, – он улыбнулся Бет. – Звучит банально? Но это потому, что чистая правда всегда банальна.

Из зала долетали звуки бьющегося стекла и нарастающий ропот. Губернатор встал.

– Пора на сцену, – сказал он. – Пойдемте проследим, чтобы все было в ажуре.

Нат отошел от телефона, пересек трейлер и остановился возле Патти.

– Красивые слова, – сказал он с виноватой улыбкой. – Но я просто не мог их не обнадежить.

– Вы что-нибудь придумаете.

«Что можно на это ответить? »

Он начал собирать копии чертежей с изменениями и складывать их в пакет.

– Нам понадобятся оригиналы, – сказал он. – Если их еще можно найти.

Патти машинально спросила:

– А у Поля в конторе?

Нат прикинул, затем кивнул:

– Пожалуй, вы правы. Надо забрать его бумаги. Я поговорю с Брауном.

Он вышел на несколько секунд и тут же, как будто притянутый неведомой силой, вернулся к этому хрупкому мужественному созданию, которое не знало слова «поражение».

– Как вы объясните эту историю с Полем? – спросила Патти.

Ощущение шизофренического раздвоения личности все усиливалось: половина ее души безутешно рыдала в своем тайном уголке. Но внимание Патти было обращено к реальной жизни.

– Я знаю, что такое случается, – продолжала Патти, – но Поль?

Нат никогда не считал себя человеком, который разбирается в людях, но понимал, что Патти в эту минуту нужен слушатель, который мог бы ей отвечать, но который, главным образом, попытался бы ее понять.

– Вы его знаете лучше, чем я, Патти.

– Вы полагаете? – Она задумалась. – Я его жена. Мы вместе жили, вместе смеялись и ругались, у нас были общие надежды, общие победы и поражения... – Она покачала головой. – Но знаю ли я его на самом деле? Думаю, нет. Мне не хватает...

– Вероятно, – заметил Нат, – многого вам знать просто не стоит.

Патти изучающе посмотрела на него:

– Но к этому выводу вы пришли только сейчас, да?

– Мы все очень разные. Я ведь провинциал.

– Ну, это уже поза.

Нат усмехнулся:

– Частично да. Но в глубине души – нет. Не знаю, как это вам объяснить...

– А вы попытайтесь.

Нат развел руками:

– Я смотрю на вещи не так, как горожане. Не то чтобы я строил из себя деревенщину, глазеющую на высокие дома...

Патти иронически улыбнулась:

– В костюме от фирмы «Брук бразерс»? Даже в таком грязном? Это бы вам не пошло.

– Но зато двухэтажные квартиры с кондиционером, с видом на Ист-Ривер, дом в Уэстчестере или Фэйрфильде, яхта на Саунде или членство в Рокет-клубе – это для меня не жизнь, а смешные потуги сделать противоестественное существование хотя бы терпимым. – Он грустно усмехнулся. – Пожалуй, я говорю как третьеразрядный Торо, а?

Патти ласково улыбнулась:

– О чем вы, Нат?

– Я архитектор. Возможно, в этом причина. Мне прежде всего необходимо пространство, в котором я мог бы двигаться, дали, которыми я мог бы любоваться, горы, перед которыми я ощущал бы себя крохотным...

– И простор, чтобы им дышать?

Нат с неожиданным интересом посмотрел на нее:

– Вы меня понимаете, да?

– Вас это удивляет?

– Конечно удивляет.

– Я никогда не была в ваших краях, – сказала Патти, – и, вероятно, я не была бы там на своем месте.

Нат покачал головой:

– Вы везде были бы на своем месте.

«Когда-то он то же самое сказал Зиб, но совершенно по другому поводу».

– Вы – реальная, естественная, – сказал он Патти. – Это глупо, говорить подобные вещи, я знаю.

– Вы мне льстите...

– Вы в некотором отношении... во многих отношениях похожи на Берта. Если Берт что-то говорил, то не приходилось искать скрытого смысла. Он говорил то, что думал, и думал то, что говорил.

– Теперь вы мне льстите еще больше, – ответила Патти.

В другом конце трейлера заговорил Браун:

– Они на крыше.

Переносная рация что-то глухо пробубнила.

– Оливер хочет, чтобы ему сообщили, когда будут готовы в Башне.

Он протянул Нату телефонную трубку:

– Берите дело в свои руки.

Нат кивнул:

– Я готов.

Поль Саймон вернулся на Манхэттен и поставил машину в подвале здания, где была его контора. Он направился к лифту, но передумал, вышел на улицу и завернул в бар за углом. Тот был слабо освещен и, не считая бармена, совершенно пуст. На цветном телеэкране в тучах дыма корчилась «Башня мира». Расплачиваясь за выпивку и проходя в угловую нишу, Поль старался не смотреть на экран.

«Слава Богу, что бармен не из болтунов, – подумал он. – Значит, полиция забрала Пата Харриса. Это первый факт, и ничего хорошего в нем нет. Если его расколют, то, во-первых, во-вторых и в-третьих, Пат Харрис будет думать о своей шкуре, это ясно. Версия, которую он им расскажет, будет, похоже, не та, о которой они только что договорились, а та, которой он угрожал Полю: что он был удивлен нарядами на изменения и даже высказал свои возражения, но Поль Саймон, его начальник и инженер, сказал ему, чтобы он знал свое место и делал, что сказано. Возможно, Харрис все равно не выйдет сухим из воды, но он не станет и прямым виновником. Черт бы побрал этого Харриса.

Гарри Уайтекер, инспектор, который умеет так выразительно протягивать руку, – как он? Запаниковал? Вполне возможно, потому что он это он, но хорошо бы это проверить».

Поль выбрался из ниши и прошел в телефонную будку.