Инна Тронина - Миллениум

— А где доказательства, что убить хотели они? — улыбнулась вдова Лосс, и от её улыбки Тураеву стало не по себе. — Да, я знаю, что отец ребёнка взорвался в своей машине, что ему ампутировали левую ступню и правую ногу по колено. Иннокентий Павлович предупреждал, что этот факт может быть использован против него. Вандышев — человек заметный. Он мог заниматься бизнесом, имел врагов, как это обычно бывает. Мой собственный муж погиб подобным образом. Это ведь не означает, что его ликвидировал Лукин. Все деловые люди сейчас ходят по острию ножа. Покушение на Вандышева — просто досадное совпадение. Я знаю одно, Артур, — Лиза демонстративно игнорировала женщин и обращалась только к Тураеву. — Имей вы против меня хоть что-то, в дом ворвались бы маски-шоу, положили бы всех на пол и отобрали ребёнка. Раз вы крадётесь сюда поздно вечером, огородами, просите никому ничего не говорить — значит, чувствуете собственное бессилие. Сразу предупреждаю, что приму меры, и выкрасть ребёнка не удастся.

Лиза решила, что сейчас надо сблефовать. И тут же осуществила задуманное.

— С минуты на минуту я жду гостей. А гости ко мне всегда приезжают с охраной. Врываться в коттедж на моих плечах не советую. Больше мне сказать нечего.

Лиза окрепла духом. Она чувствовала растерянность, замешательство гостей, и пошла в наступление. Надо вывернуться сейчас, а спустя день-другой этот Артур получит отбой от своего начальства. Тогда он тем более ничего не сможет предпринять.

— Или вы приезжаете законно, имея санкцию на обыск, или не появляетесь вовсе. Официально Хеля — моя дочь. И вам придётся изрядно попыхтеть, доказывая обратное. Я никогда добровольно не отдам ребёнка той, которая один раз уже решила от него отказаться. И не пожалею никаких денег, чтобы засадить шантажистку туда, где ей следует находиться. Сразу по двум статьям — за продажу ребёнка и за вымогательство!

— Лиза, Иннокентий тебе врал! Врал от начала и до конца! — не выдержала Дарья, доселе молча стоявшая за спиной Валерии. — Да, Лера попала в поле зрения его людей, но в связи с совсем другой историей. Милену, как она ещё до рождения назвала девочку, никому продавать не собирались. Я клянусь тебе, что сама сдуру посоветовала брату и Лёшке обратиться к Лере… Нужен был ребёнок для отправки в Австралию. Приметы, переданные заказчиком, подходили именно к ней. Мы хотели попросить её выносить младенца специально для австралийцев. А оказалось, что она вот-вот родит. Иннокентий, озверев от жадности, дал указание Мерейно и компании насильно прокесарить бедняжку. Это правда, Лиза! Лера ничего не скрывает и не сочиняет, никого не шантажирует. Просто хочет вернуть ребёнка, от которого никогда не отказывалась. Пойми ты это! А после, когда поднялся шум, и вывезти ребёнка из России без риска стало невозможно, Кеша сплавил девочку тебе. Ты действительно ни в чём не виновата. Тебя обманули. Ты заботилась о ребёнке самым лучшим образом. Ты любишь девочку, тебе трудно с ней расстаться… Иннокентий искалечил Валерия Вандышева, отца Милены, потому что тот грозил разоблачением и местью за то, что совершили с его единственным ребёнком. Все доказательства, которые ему удалось собрать, уже на Петровке. Вандышев сообщил, где спрятал дискету, когда пришёл в себя. Лиза, выпрыгивай скорее из этого пламени, иначе оно сожрёт тебя. Артур обещает приложить все силы, чтобы отвести от тебя удар и найти тебе другого ребёнка, которого ты сможешь усыновить по закону. И воспитывать его, ничего не боясь. Ребята в масках могли бы ворваться к тебе хоть сейчас, но Артур решил попробовать договориться по-хорошему. Если ты не захочешь отдать ребёнка матери, тебя будут рассматривать не как жертву, а как врага…

— Хватит!

От тонкой, мечтательной, нежной Лизы не осталось и следа. Неистовая ярость вспыхнула в её чёрных глазах, а по щекам пошли пятна. Лиза скинула с головы шаль, и ветер, подхватив её, заиграл кистями. Кудрявые Лизины волосы, освободившись, упали на лоб, на щёки, на плечи. Молодая женщина досадливо отвела их левой рукой с дорогим обручальным кольцом на безымянном пальце.

— Ты как будто предлагаешь купить мне новую куклу! Какая разница — тот ребёнок или другой?! Все равно, кого воспитывать и любить! Не плачь, мол, замена всегда найдётся. Если тебе вместо Настеньки другую девочку дадут, всё равно будет? Хеля — моя дочь, моё сердце, моя единственная радость! А не игрушка, которую запросто можно кому-то отдать. Я уже не говорю о том, сколько заплатила за неё! Сколько сил и средств вложила в то, чтобы обеспечить ей достойную жизнь! А где живёт эта так называемая мать? Кеша говорил, что в грязной общаге. Её дом в Иркутске разрушен упавшим самолётом. Родителей нет, теперь вот и сожитель выгнал. На какие средства она собирается растить дочку? Проституцией она никогда не заработает столько, сколько Хеля получит у меня. Я поклялась не выходить больше замуж, посвятить этому ребёнку всю жизнь. А она? Да ей просто не прожить без «папика», который ещё неизвестно как будет относиться к малышке. Из той роскоши, в которой Хеля купается сейчас, её бросят в грязь, в смрад общаги! Нормальная мать радовалась бы, что дитя сыто и одето, а не устраивала тут сцены! Откуда Иннокентий узнал её имя? Почему ты вспомнила о ней, получив заказ от австралийцев? Значит, она имела дело с вами. Продавала ребёнка, совершала преступление… И у Кеши есть доказательства, которые он всегда предъявит следствию. Я пока не знаю всех тонкостей, но предупреждаю, что в случае дальнейших попыток давить на меня вы поплатитесь за всё! В том числе лично вы, господин майор, потому что не принимаете меры к преступнице. Делаете всё для того, чтобы её выгородить…

Лиза знала, что купленный и запуганный Лукиным полковник Петруничев именно так и повернёт дело, но Тураев пока не должен знать об этом.

— Дарьиным словам я значения не придаю. Ей любой ценой нужно выплыть, и она готова заложить даже родного брата, без которого давно подохла бы с голоду. Лучше оставьте меня в покое. И Иннокентия тоже, потому что вам с ним не справиться. Он вечен, как вечны алчность и страх. Он любого купит и запугает, а потому бояться ему некого и нечего. Валерия может родить себе ещё одну дочку. Она не знает эту, никогда не видела её. А я… Я жить не могу без Хели! И всё, разговор окончен. Уходите!

— Пойдём, Артур. — Валерия надвинула капюшон пониже на лоб, чтобы никто не видел ползущих по щекам слёз. — Я не могу больше всё это слушать. Или мы законным путём вернём дочку, или отступимся навсегда. Ты говоришь, что Вандышев отказался от дальнейшей борьбы…

— Да, отказался! — радостно подтвердила Лиза. — И тебе придётся сделать то же самое. Ради собственной безопасности и счастья девочки ты исчезнешь с моего горизонта.