Инна Тронина - Отторжение
- Название:Отторжение
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Мультимедийное издательство Стрельбицкого
- Год:2016
- Город:М.
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Инна Тронина - Отторжение краткое содержание
Осень 1994 года. Подполковнику ФСК Прохору Гаю поручено внедрить своего агента в преступную группировку Никиты Ковьяра. Помимо всего прочего, бандиты имеют связи с японской тоталитарной сектой «Аум синрикё». Люди Ковьяра базируются на Дальнем Востоке, но сфера их деятельности простирается намного дальше. Агентом должна стать девушка, приехавшая в Приморье из Москвы под видом сводной сестры начальника охраны Ковьяра — Эдуарда Косарева. Больше всего на Дайану Косареву похожа Оксана Бабенко — сотрудница частного охранно-сыскного агентства…
Отторжение - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
А для души? Ничего доброго, светлого дети обо мне вспомнить не могли. На Женьку я орал, над Лёлькой насмехался. Прямо при них говорил, что Ленка меня до конца жизни ими стреножила. И, действительно, так думал. Так что мы с детьми вполне безболезненно могли расстаться.
— Андре, я случайно увидела, как ты чистил «кольт». У тебя было такое лицо… Я поняла — ты решил убить себя. Я помешала. Зачем ты такой жестокий? И к себе, и к другим?
Фрэнс встала с колен и села со мной рядом, на диван.
— Значит, я больше не могу жить. Ты должна мне поверить. Я всё обдумал, и зря ты…
— Андре, неужели тебя ничто не держит тут? Никто тебе не мил?
— Никто, Фрэнс. Я застрелюсь всё-таки. Ты не сможешь всегда быть рядом. Но сегодня тебе повезло. Ты отлично справилась.
Мне показалось, что позвонили в дверь. Но кнопку давили так слабо, что я не обратил на этого особого внимания. Франсуаза проворно собрала патроны, и я пошёл открывать. Совершенно не представлял, кого могло принести в половине двенадцатого ночи. Из-за отсутствия снега на улице стояла кромешная тьма.
— Бедняки уходят из жизни, а ты богат, Андре.
Франсуаза не пыталась ничего понять. Она мыслила штампами, и тем раздражала меня.
— Бедняки у нас рады тому, что солнышко светит. Они не уйдут.
Мы говорили и по-русски, и по-французски, И потому, в горячке, не услышали второго звонка.
Я зажёг фонарик в прихожей, подошёл к бронированной двери, глянул в «глазок». На лестничной площадке стояли сёстры Бабенко — обе в чёрных платках, зарёванные, почти безумные. Оксана — в красной турецкой дублёнке, Липка — в бежевой. Девятимесячная Отка висела на «кенгурушнике» у Оксаны. Она пригрелась в меховом конверте и сладко спала.
За один миг я догадался. Родителей у девчонок уже нет, Октябрина с ними. Остаются только братья… Ведь не бросили бы Ксанка с Липкой их одних в Москве. Не сорвались бы, да ещё с ребёнком, чтобы приехать ночью. Если парни просто заболели, зачем траурные платки?
Я загремел замками. Как только открыл дверь, Оксана молча указала мне на Отцу и разжала руки. Ребёнок повис на ремнях. Франсуаза быстро подхватила его, сняла с Оксаны «кенгурушник». Девчонка так и спала; она действительно была похожа на персик.
Значит, сёстры пришли с вокзала пешком — здесь близко. Приехали, видимо, «Авророй». Значит, тряслись с ребёнком в сидячем вагоне. Липка волокла сумку по полу, а сама рыдала. Никогда не видел у неё такой зелёной физиономии. И похудела девчонка страшно. Вся в веснушках, чего раньше не было. Да и рановато в марте-то — солнца ещё нет…
— Андре! — закричала Франсуаза.
Я едва успел довести Оксанку до дивана, куда она и рухнула, не в силах даже расстегнуть дублёнку. Октябрина потеряла соску в складках конверта, зачмокала, но реветь не стала. Наверное, в дорогу ей надели памперс, но всё равно надо бы поменять.
Тут зашаталась Липка. Она упала бы затылком о ручку кресла, но я подхватил её на руки, уложил рядом с сестрой. И с ужасом подумал о том, какую картину застали бы девчонки здесь, не позвони из Лахты Саша Антропова, и не вытащи Фрэнс патроны из пистолета…
Отку выкупали и уложили спать в коляске для двойни, которая хранилась в кладовке. В ней мы с Фрэнс прогуливали своих близнецов. Я заметил, что Отка становится всё более похожей на бабушку — Октябрину-старшую. Из задрыжки она сделалась очень упитанной. Показывает все шесть зубов и постоянно что-то грызёт. Франсуаза накормила её манной кашей.
Оксана с Липкой так и лежали рядом на диване и молчали. Уже давно прозвучал гимн Глинки, и наступило Восьмое марта. Я подумал, что надо поздравить женщин. Но, пока не выясню, что же там случилось, делать этого не буду. По лицам сестёр бегали тени. Временами казалось, что я не слышу их дыхания. Оксанке, кажется, было всё равно, куда подевалась дочка.
— Вы «Авророй» приехали?
Я стащил с сестёр дублёнки, отнёс их в шкаф-купе. Обе красотки остались в мешковатых джинсах, верблюжьих свитерах. Я расшнуровал их тёплые зимние ботинки. Франсуаза пыталась напоить их горячим чаем и бренди. Я же не понимал ничего.
Может быть, Падчах погиб? Ведь он в Чечне, а там война. Нет, вряд ли Липка стала бы так по нему убиваться. Да где же мальчишки-то, япона мать?
— Да, «Авророй», — тихонько шепнула Липка, понемногу приходя в себя.
Я только потом узнал, что девчонки добрались от Московского вокзала до Фонтанки на «автопилоте». Как только они увидели нас с Франсуазой и передали Отку с рук на руки, позволили себе расслабиться.
— У Оксаны руки совсем онемели. Отка на «Кенгурушнике» просто так висела. Я поддерживала её, как могла…
Липка явно избегала смотреть на Франсуазу. Когда моя жена нечаянно касалась её руки или щеки, вздрагивала, как от удара током.
— Где она, Отка?
— Спит в коляске. С ней всё нормально. А с вами-то что? — Я нетерпеливо притопнул ногой. — Почему сорвались из Москвы?
Медовые Липкины локоны переплелись с волосами Оксаны — цвета красного дерева. Я даже залюбовался юными созданиями. Только вот румянца бы им на щёчки, да блеска в глаза…
Я решил не тянуть резину:
— Оксана, что-нибудь с Падчахом случилось?
Та вскочила, как сумасшедшая, и уставилась на меня зелёными глазами:
— Что?… Ты откуда знаешь?! Когда?… — И зарыдала.
— Да перестань ты — детей напугаешь! — Я тряхнул её за плечи. — Ещё раз говорю, что дочка в порядке. Как вы только, дурёхи, её в сохранности доставили? Ну, да не будем о ней. Ты имеешь плохие вести о Падчахе? Из-за чего траур?
Оксанка вцепилась в мой рукав, как хищная птица:
— Я ничего не знаю! А ты?…
— И я тоже, не сглазить бы. — Мы оба постучали по деревянному. — Где братья-то?
— Под машину попали.
Оксана облизала искусанные губы, а Липка при всех уткнулась мне в грудь. — Не сберегли… Дуры мы, сволочи! Стыдно перед родителями до ужаса!..
— Под машину? — Мне показалось, что я ослышался. — Оба? Насмерть?
— Ну, так! Олесь умер сразу, а Орест — в Морозовской больнице. Ему сильно живот повредило. А Олесю — голову всмятку…
Оксана говорила тихо, почти спокойно. На губах её застыла слезливая улыбка. Вот этого я боялся больше всего. С такой гримасы часто начиналось безумие.
— Они в морге лежат, в больнице. У меня адрес есть. Но я боюсь… Одна туда ехать не могу, и с Липкой тоже. Андрей, давай скатаем в Москву! Надо братиков схоронить. Ты ведь знал их…
Она могла бы ничего не говорить. Я уже приготовился к путешествию в столицу, к посещению морга и к прочим скорбным хлопотам. Теперь предстояло предать земле на Николо-Архангельском кладбище двух семилетних мальчиков. Совсем недавно мы ездили на могилу. В начале января отцу Оксаны исполнилось бы сорок семь лет. Тогда даже в голову не пришло, что спустя всего два месяца придётся раскидывать смёрзшуюся землю, чтобы опустить туда два маленьких гроба.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: