Инна Тронина - Ночь с четверга на пятницу

А потом он вспомнил Эмилию Рубанову. Она тогда резала тыкву на деревянной доске, обваливала её в муке и взбитом яйце, педантично следуя его указаниям. А Стефан небрежно швырял приготовленные кусочки на раскалённую сковороду, чтобы потом посыпать их солью и молотой корицей. И ни пришло ему в голову ни на секунду, что нужно обернуться и посмотреть на это милое грустное личико. И разогнулась бы ссутулившаяся спинка, а из огромных глаз царевны Несмеяны брызнули бы солнечные лучи…

А он думал тогда о другом — как спечь из сладкого сдобного теста целый скелет, чтобы хватило угощения на весь класс. И ведь изловчились же, спекли! А потом съели его до крошки. Немудрено — даже из соседней школы пришли попросить кусочек.

Так и проскользнула бы Эмилия мимо него тенью, не случись Лёвина гибель, не окажись добро Рубановых у цыган. И не вмешайся в это дело Артур Тураев, которых захотел сделать их обоих своими связными.

Сквозь шум воды Стефан услышал стук входной двери, разговоры Нелли с какими-то мужчинами. Голос не Глеба — точно. Или мешает душ? Артур говорил, что в таком случае даже качественная техника даёт сбой, и микрофоны глохнут. Действительно, кажется, что по коридору топают несколько человек, а ведь должен вернуться один Глеб. И бубнят они за дверью подозрительно, будто скрываются от кого-то. Ещё гости завалились на ночь глядя? Поэтому, наверное, Вадька и корчил рожи. Сказал бы сразу, но не могут принять его сегодня, и точка! Но почему потом Нелли в ванну его уложила? И вела себя как-то странно. Обычно она раздражённая, нервная, а тут прямо под ноги стелилась.

Блин, нужно пойти и разобраться! Про какого-то убийцу они шептались. Нелли ругала сыновей за то, что те хотят помочь ей. Но ведь Стефан — не убийца. Значит, речь шла о ком-то другом.

Он выключил душ. Не вытираясь, натянул купальный халат, сунул мокрые ноги в сланцы, а голову накрыл капюшоном. Подумал ещё немного, глядя на себя в не запотевающее зеркало и прислушиваясь к звукам за дверью. Но в квартире теперь было тихо — будто все разом испарились. Даже на кухне не звякала посуда, не шумела вода в мойке. Странно — если гости пришли, хозяйка должна готовить ужин…

Потуже затянув на талии пояс, Стефан щёлкнул задвижкой и вышел в тёмный коридор, который вдруг осветился пронзительно-ярко, как фотографической вспышкой. Перед ним стояли незнакомые мужчины. Один был в штатском, двое — в камуфляже. Ещё двое выбрали для визита милицейскую форму. Всё произошло так быстро и неожиданно, что Стефан растерялся.

— С лёгким паром! — приветливо сказал высокий темноглазый мужчина, раскрывая удостоверение и сочувственно качая головой. — Вот только не ходят здесь троллейбусы, и вряд ли вам удастся уйти от погони, Стефан. Даже иностранным несовершеннолетним гражданам не позволено убивать людей. Другое дело, что, пока мы сюда ехали, ситуация изменилась. Был задержан настоящий убийца, и подозрения с вас теперь сняты…

— Благодарю вас. — Стефан, уже всё поняв, мысленно выругал себя идиотом. Это было единственное, что он сейчас мог сделать. — Но я никого не убивал, и потому не знал, что меня ищут. Каждое своё слово я готов подтвердить под присягой.

— Тогда почему вы прицепились к троллейбусу, мой юный друг? — осведомился Сергей Ермолаев.

Капитан Чижов, который был при нём и в момент задержания Любы Жестеровой, исподлобья смотрел на Стефана, готовый в любой момент пресечь попытку к бегству.

— Чтобы не убили меня самого, — спокойно объяснил Стефан. — Дело в том, что я недавно порвал с одной девушкой и стал встречаться с другой. Обиженная мисс поклялась нам обоим отомстить. В гимназии любой вам это подтвердит. На нас уже было несколько нападений, и я был вынужден внимательно смотреть по сторонам. Когда увидел, что меня хотят захватить решил на всякий случай отъехать. Никто ведь не сказал, что это милиция. У меня не было другого выхода. Я нарушил закон и готов за это ответить. Но только за это! От моего трюка никто не пострадал, включая меня самого. Да, можно узнать, кого именно я убил?

Нелли Гнутова стояла тут же, и лицо её покрывалось красными пятнами. Нижняя губа упрямо выпятилась вперёд. Вот ведь чёрт побери, оказывается, он и не убивал никого! Но ведь по телевизору объявили, и должны за это отвечать. Теперь мальчишка всем разболтает, как мать Гнутова сдала его ментам за просто так. «Поспешишь — людей насмешишь!» — верно говорят люди; и нечего было ввязываться в это дело. Только перед сыновьями оскандалилась, теперь каждый день по сотне раз припомнят…

— Принесите его одежду! — приказал Ермолаев.

И по его тону было видно, что не благодарность заслужила добровольная помощница, а одно только презрение. Правда, у этого майора ещё есть начальство, которое иначе оценит поступок гражданки Гнутовой.

Всё так же выпятив губу, Нелли принесла мятый сырой ком и бросила его прямо на пол. Туда же полетели раскисшие от воды и соли ботинки. Их никто и не думал сушить.

— Проверьте, все ли ваши вещи на месте, — велел Ермолаев, переговорив о чём-то со своими спутниками.

Тем временем Стефан сунул руки в карманы, в напоясную сумку.

— Закончили? Всё цело?

— Не хватает смартфона «Ренуар», — невозмутимо ответил Стефан. — Он находился во внутреннем кармане куртки, а теперь его там нет.

— Позвольте?.. — Ермолаев протянул раскрытую ладонь к Нелли Гнутовой.

Та хлопнула себя по лбу и рысцой побежала в спальню.

— Вот, вот, пожалуйста! Я боялась, что промокнет. Вытащила и забыла…

Вадим сжал кулаки так, что заболели даже плечи, и лицо его перекосила судорога. Только что мать шептала ему, что о смартфоне, может быть, в суматохе и не вспомнят. По крайней мере, он обязан молчать.

— Теперь всё?

Ермолаев прошёлся по квартире. Отметил, что евроремонт сделан недавно, но потолок в кухне уже закопчён небольшим возгоранием, да и порядок в трёх больших комнатах хозяйка не в состоянии поддерживать.

— Поскольку ты парень, а не женщина, одевайся прямо здесь. Отвезём тебя сейчас домой, а то у домработницы сердечный приступ. Она ведь объявление по телевизору тоже услышала. Человек пожилой, как бы чего не вышло… — Ермолаев заметил, что его фраза угодила в «яблочко», и продолжал: — Само собой, все предыдущие заявления будут опровергнуты. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Верно ведь?

— Да, конечно, — кивнул Стефан. — У меня кое-какие вещи в ванной остались. Можно забрать?

— Забирай.

Ермолаев знал, что мальчишка вряд ли станет обострять ситуацию, но всё же мигнул Чижову. Тот поставил ногу в створ двери, и Стефан теперь не мог её захлопнуть.

Он натягивал на чисто вымытое тело грязную пропотевшую одежду, и именно это обстоятельство огорчало больше всего. Теперь, когда ситуация почти прояснилась, к Стефану вернулись мужество и хладнокровие. Не удалось пока выяснить лишь имя его жертвы…