Валерий Фурса - Десятая заповедь

— Ну что, сами расскажете, как к преступлению готовились, или вам помочь? — спросил его следователь уже в своем кабинете.

— К какому такому преступлению? — нервно дернулся Скребков. — Не было меня здесь в то воскресение.

— А о каком воскресении вы говорите?

— О том самом, когда я в Киев приехал.

— Как же вы могли в воскресение в Киев приехать, если именно в тот день на нашей станции в поезд садились?

— Вранье все это! Я в субботу вечером в поезд садился. В областном центре, а не на вашей станции. Что бы я в том захолустье делал? В бухгалтерии мой проездной билет есть. Я его к отчету о командировке приложил. Можете проверить. Еще и извиняться передо мной придется. И на рабочем месте! При свидетелях!

Аж слюной забрызгал, изображая чрезмерное возмущение.

— Зачем же в бухгалтерии проверять? Этот билет у меня. Он к материалам следствия подшит. Только не ездили вы по этому билету в столицу. У меня и свидетельство проводника есть. Не садились вы в поезд в субботу вечером. А вот в воскресение сели. Только на другой поезд. И по билету, приобретенному на другую фамилию. Вам ее назвать? Вот только у гражданина Пронцива бородка куда аккуратней вашей. Об этом тоже в деле свидетельство есть. И о том, кто билет покупал, и даже о том, кто по этому билету в столицу ездил. Даже сам билет в деле есть. И с вашими отпечатками пальцев, и отпечатками пальцев вашего друга. Вы ведь этот билет у проводника не забрали. Потому что к авансовому отчету не его приложить намерение имели.

— Неправда все это! Не было никакого другого билета! Не докажете!

— Уже доказали, Скребков. Доказали! И показаниями свидетелей, и отпечатками пальчиков на обоих билетах. Да и видели вас в нашем городе в ту субботу.

— Не мог меня никто видеть! Я ого…

— Да, да! Именно огородами, подальше от любопытных глаз, как тот вор, пробирались вы в тот субботний вечер к отчему дому. Что и вызвало чрезвычайное удивление свидетелей. Потому они и запомнили ваше таинственное проникновение в дом вашей матери.

— Да знаете ли вы, кто я такой? Знаете, какие у меня друзья? Да вас самого за издевательства надо мной выгонят из прокуратуры! И явно — не под фанфары…

— Ой, как страшно! Я прямо-таки обзаикался… А с друзьями вашими мы еще познакомимся. Обязательно познакомимся! Но мне почему-то кажется, что все они будут сидеть тихо-тихо. Как мыши под веником. Очень уж я сомневаюсь, что они захотят вам хоть чем-то помочь. Разве что адвоката найдут толкового. Но вряд ли вам в этом деле адвокат хоть чем-то поможет. Слишком уж вы против себя возмутили всю городскую общественность.

— У меня есть право на телефонный звонок! И у меня есть право на адвоката, — нагло улыбнулся подследственный. — Без моего адвоката я отказываюсь отвечать на ваши вопросы.

— Назовите мне своего адвоката. Я ему немедленно сообщу о вашем аресте и о вашем месте пребывания.

— О незаконном задержании, а не об аресте!

— Об аресте, Скребков, об аресте. Называйте фамилию и номер телефона!

— У меня нет личного адвоката. Мне его друзья наймут. Я к ним звонить буду. А вы обязаны обеспечить меня телефоном и конфиденциальностью разговора.

— Ну, гражданин Скребков, если закон и предоставляет вам право на телефонный звонок к вашему адвокату, или к какому-то другому лицу, способному обеспечить вам профессиональную защиту в суде, то тот же закон не гарантирует вам конфиденциальность такого разговора. Вот вам телефон. Звоните при мне. Только адвоката просите самого лучшего. И самого дорогого…

Очень уж не хотелось Скребкову звонить при следователе. Но что делать? Коллеги по работе вряд ли удосужатся сообщить друзьям о его аресте. Не дружили они с Николя. Своим он для них никогда не был. Белой вороной он в их коллективе считался.

А ведь как гениально все было задумано! Да и выполнено все было так, что, казалось, и комар носа не подточит. Но где-то случился прокол… Кто-то его увидел именно накануне выстрела. А этот, видишь ли, молодой, да ранний, еще и о станции откуда-то дознался. Сам из пигмеев, а на него, на Николя, хвост поднял. Ну, погоди же ты, следователь! Будешь со своим дипломом улицы подметать! Клуб клинобородых своих в обиду не дает.

Ему еще хватило ума не звонить прямо к шефу. Позвонил к дружку в прокуратуру.

— Слушай, Ник! Тут такое дело… Арестовали меня, ни за что, ни про что… Дело какое-то о попытке убийства шьют. В мой городок привезли. В клетке здесь держать будут. Как орангутанга какого-то… Ты там наших всех предупреди. Выручайте! Адвоката толкового пришлите. Да такого, чтобы следаков местных на место поставил.

В трубке в ответ что-то зашумело.

— Да, да! Я буду молчать, как рыба об лед. Без адвоката больше и слова не скажу. Только крутитесь там побыстрее! А то пакостно мне здесь…

Через два дня Скребков как-то нехотя, бочком зашел в кабинет следователя. Милиционер закрыл за ним дверь. Рядом со следователем сидел среднего роста, невзрачного вида мужчина, заинтересованно рассматривающий арестованного.

— Познакомьтесь, — указал на него рукой следователь. — Это ваш адвокат. Его зовут Петр Николаевич Загоруйко.

— О! Очень приятно, господин адвокат! — Скребков молодым петушком подскочил к правоведу, протягивая ему правую руку. — Вас Ник прислал?

По всему было видно, что адвокату не очень-то хотелось пожимать протянутую ему руку. Но что поделать? Положение обязывает…

— Нет. Я не знаю никакого Ника. Работаю в местной коллегии адвокатов. Ваша защита мне поручена государством. Хотя вы можете предоставить мне координаты вашего друга Ника. Я с ним свяжусь.

— Что? Ко мне не допускают адвоката, с которым договорились мои друзья?!.

— Успокойтесь, Скребков. Я предоставил вам возможность связаться со своим адвокатом. Вы позвонили другу. Почему он на протяжение трех дней не прислал вам адвоката, мне не известно. А так, как я обязан придерживаться установленных законом процессуальных сроков, то вынужден был обратиться в местную коллегию адвокатов. Государство, в соответствии с действующим законодательством, предоставляет вам услуги по правовой защите ваших прав бесплатно.

— Не хочу я бесплатного! Бесплатным только сыр в мышеловке бывает! Я буду ждать своего адвоката. Мне его друзья пришлют. А до того времени ни о чем с вами разговаривать не буду.

— Гражданин Скребков! — следователь чуть приподнялся над столом. — Вы находитесь под следствием! И, как гражданин Украины, обязаны выполнять все действия, которые возлагаются на арестованного Уголовно-процессуальным кодексом Украины.

— Не докажете! Не было меня здесь в воскресение утром. Не стрелял я!

— Ну, не стреляли, так не стреляли. Но это еще предстоит доказать. Допускаю даже, что за вас кто-то другой стрелял. Хотя вряд ли. Но состоянием на сегодняшний день у меня есть неоспоримые свидетельства того, что вечером, 19 июля, в субботу, вы, как вор, пробирались к дому своей матери по огородам. Согласитесь, что уже только это вызывает по отношению к вам определенные подозрения. Люди, которым нечего скрывать, обычно ходят по улице. Кстати, это было бы и гораздо ближе…