Олег Бойко - Капканы на баранов [publisher: SelfPub]

А я сидел и думал. Думал об Арнольде Шнайдере и понимал, что начинаю тихо ненавидеть его. А также ненавидеть себя за то, что вчера так легко поддался провокации и рассказал ему об Элис и ее связи с несчастным случаем, произошедшим несколько дней назад. Но ему я не мог простить, что он своими бесцеремонными расспросами довел мою подругу до такого состояния, в котором она пребывала в последние несколько часов. Других причин, по которым она могла так расстроиться, я не видел. Либо попросту не знал чего-то.

Чего? Рассказать об этом могла только сама Элис. Для этого мне надо было с ней просто еще раз поговорить. Доказать, что она может, не боясь, поделиться со мной чем угодно, но от одной навеянной страхом мысли, которая блуждала где-то в глубине подсознания, в груди у меня кололо все сильнее и сильнее. И как бы я ни пытался прогнать ее прочь, она все равно пульсировала в моем мозгу: вдруг наш с ней последний разговор уже состоялся? Не зря же она молчала больше часа. Наверное, ждала от меня каких-то действий, слов, правильного вопроса, а я сидел, тупо уставившись на нее или разглядывая океан. Вот же идиота кусок!

Откровенно говоря, мне не хотелось в это верить. Как не хотелось признавать свою тупость и невежество. Может быть, мне прямо сейчас стоило встать и пойти к ней. Но раз уж она попросила не беспокоить ее, и мы договорились встретиться вечером, я не мог нарушить слово. Иначе не был бы собой.

Поэтому подозвал проходившего мимо официанта, заказал себе сразу две порции «Куба Либре» и остался врастать в плетеное кресло, наблюдая за посетителями. И, как назло, именно сейчас, когда я как никогда был готов к общению на самые различные темы, никто неожиданно не появлялся, как раньше, чтобы подсесть за мой столик. Пусть даже сам Арнольд Шнайдер – мне было, что ему сказать. Но больше всего в этот момент я был бы рад Рону МакКонелу. Этому конопатому шотландцу с кривыми зубами я бы сейчас с удовольствием излил душу. Только его тоже нигде не было видно. Наверное, он опустошал мини-бар в своем бунгало и вряд ли имел желание высовывать нос на улицу в такую погоду. А самому подходить к людям и знакомиться с ними, как делали многие из них, я, к сожалению, не умел. И вот, впервые за долгое время я вдруг ощутил, что мне стало как-то грустно в одиночестве. Оттого-то я за последующий час, наверное, и повторил свой заказ еще два раза, из закусок налегая только на жареный арахис, миску которого официант сам поставил передо мной, видя, как я ударил по спиртному.

Дождь снаружи лил, не переставая, уже больше часа и даже не думал утихать. Наоборот, даже припустил еще сильнее, как будто что-то придало ему свежих сил. Бесновавшийся ветер по-прежнему натягивал временные стены бара, как паруса. Но многим из посетителей, похоже, было наплевать на дождь снаружи, раз они столпились у самого выхода на пляж и по очереди зачем-то выходили из-под крыши, а через мгновение возвращались мокрые с головы до ног и шумно что-то обсуждали.

Когда официант снова подошел, чтобы забрать у меня пустой бокал, я спросил:

– Что там происходит?

– Как, вы еще ничего не знаете? – он удивленно посмотрел на меня.

– Видимо, нет… А что такого случилось?

– Там на входе в лагуну столкнулись два катера с туристами. Одних шторм застал во время возвращения с экскурсии на коралловые рифы, а другие отплывали из отеля в аэропорт. В общем, капитаны положились на свой опыт и думали, что проскочат, но из-за сильных волн разойтись не удалось. Произошло столкновение и оба катера бросило на мол…

Я не стал дослушивать. Вскочил с места и, пошатываясь, быстро направился к выходу. Проложив себе локтями дорогу в толпе зевак, я оказался на улице под дождем и сразу увидел картину крушения, которая привлекла всеобщее внимание.

Там на входе в лагуну два катера подбрасывало било волнами друг об дружку и об камни насыпного мола. Проливной дождь придавал всем краскам серый оттенок, но даже в этой призрачной серой дымке я смог разглядеть силуэты людей. Одни хаотично двигались, размахивая руками, другие перепрыгивали с одного катера на другой, передавали друг другу багаж и помогали остальным перебраться с потерпевших крушение суденышек на камни. Чьи-то силуэты уже возвышались над неровной кромкой мола. Люди складывали в кучу передаваемые им чемоданы. И кто-то рядом со мной сказал, что, скорее всего, обошлось без жертв, и никто не пострадал.

А потом по более спокойной воде лагуны из внутреннего порта в хоззоне к молу направились две небольшие лодки, борта которых были защищены автомобильными покрышками. Они без труда причалили к камням, и прибывшие на помощь люди стали помогать потерпевшим перебираться к ним, чтобы людям не пришлось обходить лагуну по молу вокруг хоззоны.

Я вымок до нитки и уже собрался вернуться под крышу, но сквозь шум дождя до нас донесся приглушенный хлопок и узкий пролив между молом и дайвинг-центром на мгновение озарился яркой вспышкой. Оба катера запылали, как праздничный торт со свечками. Повалил дым, а ветер принес запах керосина и гари. Но людей там уже не осталось. Перебраться на мол успели все, и первая партия потерпевших со своим промокшим багажом уже плыла на моторных лодках к пристани, где раскачивался один единственный катер, принадлежащий местной полиции.

Многие из наблюдателей вскоре потеряли интерес к происходящему и вернулись на свои места за столиками в баре, когда первая партия спасенных быстро проследовала по деревянному мостику мимо нас в центральный холл отеля. А так как я уже вымок и в возвращении на свое место не видел смысла, то остался, чтобы проследить за переправкой второй партии мокших на моле и ожидавших своей очереди людей. К тому же дождь был теплым и приятным, а липшая к телу мокрая одежда хорошо трезвила сознание, затуманенное алкоголем.

Удивительно, но словно по какой-то иронии судьбы ливень прекратился так же резко, как и полил, причем тогда, когда лодки спасателей во второй раз причалили к пристани, чтобы выгрузить людей и остатки спасенного багажа.

Я заглянул в бар только для того, чтобы подозвать официанта расписаться в счете за выпитые коктейли. А после снова вышел на улицу и по мокрому песку пляжа уныло побрел к себе в номер, обходя некоторые уже выброшенные на берег обгоревшие мелкие обломки. Почерневшие остовы катеров, сцепленные между собой, так и висели на камнях мола. Ливень потушил огонь и почти разогнал дым. Но сквозь пасмурную пелену мне показалось, что я увидел там человеческий силуэт. Присмотрелся, но на этот раз не увидел ничего и понял, что мне действительно показалось, потому что вряд ли спасатели могли забыть там кого-то, а по доброй воле в такую погоду пешком или вплавь на мол отправился бы только сумасшедший.