Люк Дженнингс - Убивая Еву: это случится не завтра [litres]

Ле Мёр чокается с Тоддом Стэнтоном, бывшим офицером отдела психологических операций ЦРУ, а ныне специалистом по сбору и обработке персональных данных в интернете. Стэнтона нередко называют серым кардиналом американских ультраправых, и многие считают его архитектором недавних побед республиканцев на выборах. Волчья шуба, в которую он одет сегодня, не способна спрятать тучность его фигуры или отвлечь внимание от красных прожилок на лице.

Позади у стойки трое мужчин и женщина осторожно приглядываются друг к другу. Леонардо Вентури, миниатюрный человечек с растрепанной шевелюрой и моноклем, – итальянский политик-теоретик, основатель организации Lapsit Exillis [33] Название драгоценного камня, один из образов, символизирующих Грааль. Введен германским средневековым поэтом Вольфрамом фон Эшенбахом. Нет единого мнения по поводу того, как следует точно понимать и переводить это название. , которая на своем сайте именуется «основополагающим союзом аристократов духа». Вентури беседует с величественной, как статуя, руководительницей финского движения «Дочери Одина» Инкой Ярви, а точнее, он детальнейше излагает ей миссию своего союза. Рядом с ними два британца, они практически не участвуют в беседе: Ричард Баггот, пузатый персонаж с крокодильей ухмылкой, возглавляет партию «Патриоты Великобритании», а тощий, как карандаш, Сайлас Орр-Хадоу – из высшей касты тори, Англия обязана его семье несколькими поколениями апологетов фашизма.

Еще троих Вилланель не узнаёт. Их не было в ее списке потенциальных гостей Линдера, иначе она бы их запомнила: властную, похожую на пантеру темноволосую женщину со строгой короткой стрижкой (она бросила на Вилланель краткий любопытный взгляд) и два невообразимых красавца. Всем троим где-то под тридцать, все трое облачены в черную униформу отчетливо военного типа.

– Ты Виолетта? – интересуется чей-то голос.

– Да.

– Привет, я Иоганна. Меня тоже прислало агентство. – У нее близко поставленные глаза, веснушки и внушительный бюст, упакованный в стеганую куртку на молнии. Она похожа на поросенка Хрюшу из программы «Спокойной ночи, малыши», которую Вилланель девочкой смотрела в Перми. – Ты раньше работала в этом отеле?

– Нет, – отвечает Вилланель. – И как там?

– Чудесное место, только денег с гулькин нос, как ты уже, наверное, поняла. И управляющая Биргит – реальная arschfotze [34] Сука ( нем. ). . Или ты вкалываешь, как раб, или она от твоей задницы не отстанет.

– А постояльцы?

– Реально прикольные. А некоторые вполне… – Она хихикает. – Я работала там в прошлом году, когда Макс собирал гостей. В последний вечер устроили маскарад, и это был вообще реальный улет.

– Ты сюда надолго в этот раз?

– На пару недель. Я тут временно вместо одной африканки. При таких гостях им иммигранты не нужны, поэтому ее пока отстранили.

– Без оплаты?

– Natürlich . Зачем ей платить, если она не работает?

– В самом деле.

– Понимаешь, Виолетта, фишка в том, что гостям Макса Линдера нравится обслуга с традиционными взглядами. Девочки, с которыми можно иметь дело. Некоторые мужчины ведут себя довольно игриво. – Она с самодовольной улыбкой опускает взгляд на свою грудь. – Но тебя, пожалуй, оставят в покое.

– А кто эти трое? С виду моложе, чем большинство здешней публики.

– Это музыканты, группа Panzerdämmerung. Они играли в прошлом году. Стремная музыка, супермрачняк, грохот, не совсем мое. Но эти два брата, Клаус и Петер Лоренцы , – total geil [35] Вообще офигенные ( нем. ). .

– А женщина?

– Их певица Петра Фосс. Кажется… – Иоганна понижает голос до шепота, – она лесбиянка.

– Да ты что!

Объявляют посадку, и через стеклянные двери гости выходят на взлетную площадку, где ожидает вертолет «аэробус». Вилланель с Иоганной идут последними и потому в салоне вынуждены пробираться мимо остальных пассажиров к своим местам в хвосте.

– Я могу помнить тебя с прошлого года? – спрашивает Ричард Баггот Иоганну, когда та проходит мимо, и, увидев ее кивок и улыбку, протягивает руку и шлепает ее по заднице. – Похоже, мне понадобится обслуживание номера. – Он поворачивается к Вилланель. – Извини, дорогуша, я люблю, когда на косточке побольше мяска, если понимаешь, о чем я.

Тодд Стэнтон ухмыляется, Сайлас Орр-Хадоу глядит с отвращением, а остальные не обращают на Баггота внимания. Уже пристегнувшись, Вилланель тешит себя мимолетной фантазией, как она наклоняется вперед и душит этого англичанина его гольф-клубным галстуком. Ничего, мой день еще наступит, обещает она себе и кидает взгляд на Иоганну, чье розовое лицо теперь украшает самодовольная ухмылка с ямочками.

Вертолет, рыча и дрожа, отрывается от земли. За плексигласовым иллюминатором – голубовато-серое небо. Вскоре снеговая граница остается внизу, но они продолжают набирать высоту. Вилланель разглядывает склон Тойфельскампа, отвесные скалы, бело-синие ледяные поля; ее царапает предвкушением. Для присутствующих она просто прислуга, недостойная внимания и даже, наверное, нетрахабельная. Но сама Вилланель чувствует, как внутри нее свивается и вновь раскручивается демон ярости. Кончиком языка она касается шрама на верхней губе и ощущает, как пульсация шрама эхом отдается в груди, в желудке, в паху.

Вертолет поднимается еще выше, огибает вертикальный склон. И тут словно хрусталь, вставленный в черную горную породу, появляется отель, а перед ним горизонтальный выступ, отмеченный огнями, – посадочная площадка. Пассажиры аплодируют, ахают и тянут головы к иллюминаторам.

– Ну как тебе? – спрашивает Иоганна. – Потрясающе, правда?

– Да.

Они приземляются; сквозь открывшуюся дверь в салон врывается морозный воздух. Вилланель следом за Иоганной вылезает наружу в метель, и, прихватив свой компактный чемоданчик, шагает вместе со всеми в отель.

Вестибюль великолепен: за его стеклянными стенами – вид на темнеющий горный массив, от которого захватывает дух. В сотне футов внизу проплывают облака, гонимые быстрым ветром. Сверху – силуэты вершин и сияние звезд.

– Иоганна, пойдем. Ты, наверное, Виолетта. Живо, обе.

Голос принадлежит строго одетой женщине за сорок. Не представившись, она быстро ведет их через боковую дверь и служебный коридор в сектор для персонала в задней части отеля. Сперва она разбирается с Вилланель, резким толчком распахивая дверь в комнатушку с низким потолком и одноместными койками. На одной из них спит бледная молодая женщина в спортивном костюме и вязаной шапочке.

– Мария, вставай!

Женщина жмурится и нервно вскакивает на ноги, стягивая шапочку с головы.

– Виолетта, будешь жить здесь с Марией. Вы обе сегодня обслуживаете ужин; Мария посвятит тебя в правила внутреннего распорядка и скажет, где взять форму. Еще она объяснит завтрашние обязанности по обслуживанию номеров. Мария, поняла?