Николай Лобко - Вторая встреча

Сумерки медленно наползли на город, сгустились и словно поглотили его. Померкла в них яркая зелень каштанов. Точно растаяли в темноте островерхие крыши жилищ. Узкие, кривые улицы опустели. В окнах зажглись огни.

Из ресторана, вход в который освещался двумя матовыми шарами, вышел рослый, слегка сутулящийся мужчина. Он внимательно огляделся по сторонам, будто искал что-то, затем поднял воротник своего черного плаща, надвинул широкополую шляпу на брови и уверенно зашагал вдоль обильно смоченного недавним дождем тротуара.

Дойдя до перекрестка, мужчина на ходу еще раз огляделся, видимо, желая убедиться, что за ним никто не следит, и свернул за угол.

Часы на ратуше пробили десять.

Путник прибавил шагу. Он перешел на другую сторону улицы, еще раз свернул за угол и остановился у следующего перекрестка.

Шипя скатами по мокрому асфальту, дорогу пересекала автомашина.

Мужчина сошел с тротуара, поднял руку и, когда машина, поравнявшись с ним, остановилась, открыл дверцу.

— Друг, меня ждет девушка... — начал было он, но водитель прервал его.

— Сегодня обойдемся без формальностей, Джек. Садитесь.

— Шеф? — с недоумением, едва слышно пробормотал Джек, вглядываясь в лицо водителя, освещенное слабым светом, излучаемым часами, спидометром и другими приборами, установленными на передней панели автомашины.

— Удивлены?

— Нет, — помрачнел Джек, сел в машину и быстро захлопнул дверцу передней кабины. — Скорее огорчен. Я уверен, этот неожиданный сюрприз ничего хорошего мне не сулит.

Шеф довольно усмехнулся. Маленькие глазки на его полном, холеном лице сузились. Он включил скорость, и машина рванулась вперед.

— Бывают дела, которые я не считаю возможным доверять своим помощникам, хотя они и старательные парни, — пояснил он, выводя автомашину на широкое шоссе.

— Но вы могли вызвать меня к себе, — заметил Джек. Хозяин машины засмеялся:

— Вы плохо знаете мой кабинет, Джек. Стены его обладают чудеснейшим свойством — они слышат. А у меня сегодня появилось желание поговорить с вами наедине. Вы не против?

Джек промолчал. Насупив широкие, сросшиеся над переносицей черные брови, он сидел, уткнувшись тяжелым подбородком в грудь, и угрюмо смотрел на убегающий под колеса автомашины освещенный фарами асфальт.

Промелькнули последние дома города, а машина, не сбавляя хода, мчалась дальше.

— Выше голову, старина! — покосился на Джека шеф. — На этот раз ничего опасного. Небольшая увеселительная прогулка вдоль берегов Средиземного моря. Ницца, Монте-Карло, Неаполь, Палермо...

Немного выдавшаяся вперед толстая нижняя губа Джека чуть дернулась.

— И я буду там играть в казино, любоваться пальмами, флиртовать с южанками и принимать солнечные ванны на Лазурном берегу, — с иронией произнес он.

— А вы почти угадали, Джек, — улыбнулся шеф, — и я вам завидую. Слово джентльмена! Но не стану вас томить неизвестностью. Вы будете сопровождать Артура Хэвиленда. Молодой принц угля и стали, перед тем как жениться на несравненной мисс Ребозе Чендлер, о чем второй месяц трещат все газеты обоих полушарий, решил последний раз кутнуть. Ну, это понятное желание. Жена хотя и с миллионами, все равно жена... Вы будете следовать за ним всюду, но никому не мозолить глаза. В том числе и счастливому жениху. Учтите, он ничего не будет знать о вашей благородной миссии. Сделать вас его тенью — идея Хэвиленда старшего, который с трогательной отцовской заботой печется о своем единственном наследнике. Поэтому, если молодой принц заметит вас и прибьет, а это в его сиятельном характере, винить вам придется только себя.

— Понятно.

— Но за жизнь его вы отвечаете головой.

— Это моя единственная и постоянная ставка.

— Чтобы не рисковать этой сомнительной ценностью, вам следовало бы избрать себе другую профессию, друг мой. Скажем, поступить в начальную школу учителем пения.

Шутка показалась шефу удачной, и он захохотал.

— Но не унывайте, Джек. Вам предстоит выпить не один стакан чудеснейшего вина, — весело продолжал он.

Джек хотел что-то возразить, но шеф, продолжая смеяться, приказал молчать, приложив палец к губам. Затем, ловко сняв стекло с часов, укрепленных на передней панели кабины, он остановил их, подвел машину к обочине дороги и выключил мотор.

— В часы вмонтирован магнитофон, — отведя Джека шагов на десять от машины, объяснил свои действия шеф. — Остроумная штучка ювелирной работы. Наш разговор записан от первого до последнего слова на тончайшую стальную нить.

— Коммунисты? — насторожился Джек.

— О, нет. Коммунисты такими методами брезгуют. Это дело наших друзей. — Последние слова он произнес с

подчеркнутой иронией. — Наши союзники доверяют нам столько же, сколько и мы им.

Вдоль пустынного шоссе дул неприятный, пронизывающий насквозь ветер.

— Понятно, — поежился от сырости Джек. — Отлично же вы снабжаете их информацией. Сразу чувствуется блестящий опыт, незаурядный ум...

Откровенная лесть, видимо, не смутила шефа. Подвижный, пухлый от жирка, он напоминал преуспевающего бизнесмена в момент заключения выгодной сделки.

— Вот, вот! — самодовольно усмехнулся он. — Учтите это, Джек, когда опять перемахнете к ним на работу. — И шеф хвастливо продолжал: — Сегодня механик, которого они старательно подсунули мне, задержится в гараже у моей автомашины несколько дольше обычного, чтобы незаметно сменить в магнитофоне катушку со стальной нитью. Ну, а часом позже полковник в известном вам кирпичном доме с мраморными капителями будет внимательно вслушиваться в наши голоса и ликовать, что так ловко меня обставил.

— Значит поездка на Лазурный берег Средиземного моря...

— Чепуха, конечно. Работа не для вас. Эта легенда для них, чтобы они не рылись в нашем грязном белье, докапываясь, о чем мы говорили в автомашине.

— Та-ак, — протянул Джек. — Что же. тогда для меня?

— Для вас? — шеф взял его под руку и отвел еще дальше от автомашины. — Для вас — достойное дело... Поездка в Советский Союз.

Джек вырвал свой локоть из рук начальника и негромко, но членораздельно выговорил:

— В Советский Союз я не поеду. У меня договор...

— Знаю, Джек, знаю. По договору вас не должны посылать туда, но обстоятельства заставляют нас это сделать.

— Меня это не касается.

— Дело очень серьезное. Джек, если я вынужден говорить с вами ночью, выбрав для этого самое глухое место на всем шоссе. Вы окончили специальную школу, отлично владеете русским языком, на вашем счету десятки изумительных операций, проведенных вами на всех континентах. Вам завидуют, вас ставят в пример, про вас