Питер Чейни - Мрачная комедия

О'Мара произнес уголком рта:

— Прекрасно… пользуйтесь временем, пока я тут привязан за ногу. Скоро… очень скоро… я встану и тогда…

— О господи, — сказала она холодно, — как я боюсь этого!

О'Мара улыбнулся ей.

— Дразните меня, издевайтесь надо мной, сколько хотите. Но я хочу кое-что сказать вам. Когда я сидел там у залива, прислонившись к стене, и видел, как пришла ваша машина, — для меня это было как послание небес. Это было прекрасно, особенно когда вы вышли из машины. Мне кажется, что прекраснее вас я ничего не видел в жизни. Вы были как глоток кислорода для больного воспалением легких. Я понял, что стоит жить несмотря ни на что…

— Льстец… — пробормотала она.

Глаз О'Мара блеснул.

— Конечно. Я тогда не понимал, что все познается в сравнении. То, что я тогда был ослеплен великолепной фигурой, божественной походкой, неземным очарованием, — ничего не значит теперь. Сейчас… когда я лежу здесь и вспоминаю действительно чудесных женщин, которых встречал в Рио, я могу, слава Богу, отвести вам достойное место в своей памяти.

— Какое место? — спросила она резко. О'Мара потянулся.

— Без всяких сомнений, — сказал он с довольной улыбкой, — вы приятная, добрая, домашняя и уютная женщина. Нельзя ли еще бренди?

Она подошла к столу и налила еще мензурку. Повела своими изящными плечами.

— Господи… домашняя… и уютная!

Зазвонил телефон. Танга вышла из комнаты, и он услышал ее смех. Через минуту зазвонил параллельный телефон на тумбочке у кровати. О'Мара взял трубку.

— Привет, Шон, — раздался голос Куэйла. — Ты можешь спокойно говорить. Линия не прослушивается. Танга рассказала мне, что ты выжил, что они были грубы с тобой, но ты все еще О'Мара. Я был уверен, что ты выдержишь.

— Приятно слышать это от вас. Очень приятно. Нужно сказать, я был очень рад, когда прибыл Тодрилл. Они как раз собирались заняться моими ногтями.

— Ужасно… Между прочим, что ты подумал о Тодрилле?

— А ничего. Я столкнул его со скалы. Вам нравится это?

— Да. Я предполагал что-нибудь подобное. Кстати, Гелвада прибыл?

— Он приехал вчера вечером, — ответил О'Мара. — Сейчас он здесь.

— Ты можешь продолжать? — спросил Куэйл уже серьезно.

О'Мара мрачно пробормотал в трубку:

— К чему эта чушь собачья — могу ли я? Вам приходилось когда-нибудь сталкиваться с тем, что я не могу чего-нибудь? Правда, лицо у меня разбито, одна рука и одна нога не будут действовать несколько дней, но в остальном все прекрасно. Мне повезло. Между прочим, кто знал об этом Тодрилле. Откуда он появился?

— Эппс привел его. Эппс был связан с нацистами и попал к нам еще в первые дни войны. Он выложил все, чтобы спасти свою шкуру. Думаю, что и они знали это. Когда война уже подходила к концу, немцы забросили Тодрилла, который был опытнейшим разведчиком Гиммлера, в концентрационный лагерь. По легенде он был французским разведчиком, схваченным немцами. Эппс верил в это, и я не стал его разочаровывать. Мне хотелось понаблюдать за Тодриллом и выяснить его цели.

— Понятно, — сказал О'Мара, — что дальше?

— Вы разоблачили Тодрилла, — сказал Куэйл… — А получили ли вы от него какую-нибудь информацию? В данный момент не ждите от меня помощи. Действуйте, если у вас есть хоть чуть-чуть информации — неважно сколько — лишь бы можно было ее использовать. Есть ли у вас зацепка?

— Есть, и очень хорошая. Четкая, как волнорез в море.

— Что вам нужно? — спросил Куэйл. — У Гелвады есть деньги и неограниченный кредит. Танга сделает все, что вам потребуется. Она прелестна, не правда ли, Шон, и умна.

— Ничего не могу сказать о ее уме. Она домашняя и уютная.

— Я скажу ей это, — засмеялся Куэйл. О'Мара ухмыльнулся:

— Я уже сказал, — и продолжал: — Мне нужен контакт со Вторым отделом. Дайте мне парижского резидента и кого-нибудь для черной работы. И попросите дать мне хорошую связь здесь или где-нибудь поблизости с человеком из маки или Сопротивления. Мне все равно, кто он, лишь бы он был нашим человеком. Я хочу использовать его для поддержки, когда это будет необходимо. Можете ли вы это устроить?

— Договорились, — ответил Куэйл. — Через час я позвоню и дам имена.

— Хорошо, — сказал О'Мара.

— Вы проделали огромную работу. Вы уверены, что чувствуете себя хорошо?

— Какая чепуха! Не думаете же вы, что эти ублюдки могли действительно что-то сделать со мной?

— Нет, — сказал Куэйл задумчиво, — конечно, я не думаю так.

— Питер, — спросил О'Мара тихо, — где, черт побери, вы нашли эту Тангу. Я никогда не видел ничего подобного.

Он закашлялся в телефон, так как в этот момент Танга вошла в комнату.

— А, значит, она вошла, — догадался Куэйл. — Не потеряйте ее, она бесценна — да вы и сами скоро узнаете это. Удачи, Шон.

— Вам тоже, — ответил Шон, повесил трубку и сказал:

— Еще немного бренди, пожалуйста. Позовите сюда Гелваду, садитесь возле меня и слушайте.

Она принесла бренди и сказала:

— Сегодня вам больше не нужно пить. Лучше поспите. Я домашняя женщина и могу быть хорошей няней.

— Это смешно, — улыбнулся О'Мара, — но женщина предпочтет, чтобы ее назвали безобразной, но не домашней. — Он внимательно посмотрел на нее одним глазом и продолжил: — Действительно, в вас что-то есть. Когда-нибудь я вам это скажу. А сейчас позовите Гелваду.

— К вашим услугам. Я здесь для того, чтобы прислуживать вам. — И она вышла из комнаты.

О'Мара сбросил простыню, спустил ноги с кровати и сел, рассматривая забинтованную ногу. Он встал сначала на одну ногу, затем осторожно на вторую и попытался идти. Вскоре он отказался от этой попытки и вернулся в кровать.

Танга и Гелвада вошли в комнату. На Гелваде был хорошо сшитый смокинг, шелковая рубашка, муаровый шелковый галстук. Он выглядел шикарно.

Гелвада принес и поставил два стула к тумбочке. Подвигая стул Танге, он сказал:

— Поздравляю, О'Мара. С благополучным выздоровлением, я надеюсь.

— Мы будем поздравлять друг друга, когда закончим дело. Я связан ногой на несколько дней, но и так сделать можно многое. Есть у кого-нибудь сигареты?

Гелвада достал сигареты и прикурил их. Затем О'Мара сказал:

— Одно из двух обстоятельств совершенно ясно. Я скажу вам, каковы эти обстоятельства. Этот Тодрилл был нацистским агентом, достаточно опытным, должен сказать. Куэйл знал об этом и хотел узнать, каковы намерения Тодрилла. Очевидно, у Куэйла были подозрения, что между гибелью агентов в районе Гуареса и Тодриллом была какая-то связь. Но он искал подтверждения этому. И воспользовался мною, чтобы найти эту связь.

— Думаю, что я и нашел, — продолжил О'Мара, ухмыляясь. — Танга была с Эппсом в Париже. Эппс вне подозрений, но он дурак. Он принимал все, что говорил Тодрилл, за чистую монету. Он верил ему, потому что Тодрилл был освобожден из немецкого концлагеря, куда его специально посадили — старый трюк, — и Тодрилл ему много порассказал о своей работе на французское Сопротивление. Во всяком случае, не имея, возможности проверить, Эппс все это принял на веру. Понятно?