Джордж Джонас - Месть

Роберт и Стив вылетели в Цюрих с тем, чтобы оттуда поездом отправиться в Германию, Авнер и Ганс днем позже улетели прямым рейсом. На контрольном пункте на их паспорта едва взглянули.

Итак, начало отмщению было положено. Первая из операций завершилась удачно, включая и то, что им удалось скрыться от властей.

На протяжении следующих нескольких недель ничего нового о местопребывании кого-либо из террористов в их списке они не узнали. Возможно, что некоторые прятались в Европе. Но не менее вероятным казалось предположение, что они будут отсиживаться в странах Ближнего Востока в течение многих месяцев, а может быть, и лет. Однако Авнеру и его группе туда доступ был закрыт.

Не исключено, что кое-кто находится в Восточной Европе или на Кубе, но это опять-таки было за пределами зоны их деятельности.

Поскольку «трудные» были пока недостижимы, надо было заняться «легкими», теми, кто шел под номерами три, пять и девять. А точнее, в данный момент их интересовал номер три — Махмуд Хамшари. Где в настоящее время находились номера пять и девять — профессор юриспруденции Аль-Кубаиси и директор театра Будиа, — они не знали.

Махмуд Хамшари жил в Париже. Обсуждая план действий, они решили, что Авнер, а не Ганс, который хорошо знал Париж и говорил по-французски, должен отправиться в Париж. К тому же у Ганса было много работы над документами в маленькой лаборатории, которую он оборудовал для себя в своей квартире во Франкфурте.

Ориентировался Авнер во французской столице неплохо, но языка практически не знал. Однако в Париже у него было и еще одно дело он должен был встретиться с Луи, которому было уже пора отдать деньги. Обязательство перед Тони надо было выполнить. В сфере бизнеса, который не регулируется законом, обязательства должны выполняться неукоснительно. К тому же Луи в Париже мог оказаться не менее полезным, чем Тони в Риме.

Авнер решил поехать в Париж с Андреасом и Ивонной. Он не думал, что его встреча с Луи может обернуться провокацией, но все же согласился с Карлом, которого они прозвали Осторожным, что первый контакт с Луи должен завязать Андреас, тем более, что у них было впечатление, что Андреас встречался с Луи раньше по делам Баадер-Майнхоф. Андреас говорил Авнеру, что у Луи есть некоторое сходство с Тони. Значит, этот Луи был радикально настроенным молодым человеком, давно изжившим увлечение разговорами о политике.

Андреас ничего не имел против того, чтобы съездить в Париж и оказать услугу Авнеру, — очередную услугу. Ему пришлось уже ездить с ним в Рим на встречу с Тони и комиссионные в пользу фракции «Красная Армия» оказались достаточно щедрыми. Ганс по этому поводу высказался так: «Половина террористов в Европе купается в молочных реках с кисельными берегами, потому что мы их содержим. В скором времени они покинут русских и будут работать только с нами».

Авнер, конечно, понимал, что Ганс прав. Положение было двусмысленным: Израиль финансирует банду Баадер-Майнхоф, которая не раз помогала федаинам в их террористических акциях против Израиля. Какой-то порочный в своей безысходности круг! Но что еще могли они предпринять? Им было поручено ликвидировать террористов. «Проникайте в террористические организации, — говорил Эфраим. Он должен был отдавать себе отчет в том, что «проникать» могло означать лишь одно — платить террористам.

Все остальные были с Авнером согласны.

— Не наше дело рассуждать, старик, — сказал Стив. — Пусть этим занимаются там, наверху. Кроме того, — прибавил он, — мы опять же двух зайцев убиваем. Вы только взгляните на этого молодчика Андреаса. Он не может не догадываться, что помогает нам уничтожать его же единомышленников.

Авнер, однако, не был в этом уверен. Андреас покинул Рим до акции и, разумеется, не расслышал имени человека, за которым обязался следить Тони. Кроме того, сообщение о смерти Звайтера не попало на первые страницы итальянских газет. А в Германии об этом, похоже, и вообще не сообщалось. Андреас мог ничего не знать об этом, или во всяком случае не усмотреть связи между убийством Звайтера и деятельностью Авнера.

Члены различных палестинских группировок часто убивали друг друга. Если даже Андреас что-нибудь и подозревал, он бы удовлетворился объяснениями Авнера. Он, Авнер, делец, собирающий информацию о террористах для перепродажи. Андреас мог предполагать, что Авнер продает ее террористическим группам, враждующим с его, Андреаса, фракцией. Но, разумеется, ему и в голову не приходило, что друг его детства сам осуществляет террористические акции. А Тони вряд ли стал бы ему об этом рассказывать. Тони дураком не был.

Ране тем не менее был прав. Вся эта операция иногда казалась безумием. Лучше слишком много об этом не думать. Они были всего лишь агентами. Если бы они располагали информацией, которая была доступна главе Мосада или даже Эфраиму, может быть, ситуация казалась бы им яснее. Возможно, что с позиций тех, кто наверху, во всем этом был смысл.

В Париже Андреас, по поручению Авнера, позвонил по телефону, который ему дал Тони. Этот телефон находился в бистро на Левом берегу, — так предполагал Андреас. Он попросил передать, чтобы Луи позвонил ему в отель.

Луи позвонил на следующий день вечером, сразу после шести. Авнер в это время сидел в номере Андреаса и взял трубку параллельного аппарата.

— Как поживаете? — начал Андреас по-французски, но ради Авнера сразу же перешел на английский. — Один из моих друзей приехал в Париж с поручением от Тони.

— Да, я ждал сведений от Тони. — Голос звучал без нажима, но очень уверенно, по-мужски. Таким мог быть голос телевизионного комментатора. По-английски Луи говорил хорошо, акцент едва улавливался. — Передайте своему другу, что мы можем встретиться здесь сегодня вечером в девять часов. Если это его устроит. Андреас взглянул на Авнера.

— Я уверен, что он сможет быть в девять. Но предпочел бы, чтобы встреча произошла у отеля «Рояль-Монсо». Вы, наверное, знаете, авеню Гох.

— Разумеется, знаю, — ответил Луи с оттенком сарказма в голосе. Отель «Рояль-Монсо» был одним из самых дорогих в Париже. — Он что, там остановился?

Авнер отрицательно покачал головой.

— Нет, я не думаю, — ответил Андреас, но именно там он хотел бы встретиться с вами.

— Хорошо, — коротко ответил Луи. — Скажите ему, что в девять я буду. Как раз перед входом, в черном «ситроене». Со мной будет Фифи.

— Это его собака, — объяснил Андреас. — Он часто берет ее с собой на всякие встречи. Так что узнать его тебе будет нетрудно.

Авнеру такая привычка была понятна и по душе. Он бы и сам с удовольствием взял с собой Чарли, даже на все время задания. На самом деле он действительно остановился в «Рояль-Монсо», но пока не хотел сообщать об этом Луи. Где Авнер остановился, не знал и Андреас. Ему Авнер сказал, что будет жить у друзей. Чем меньше о нем будет известно на этой стадии операции, тем лучше. Меньше риска. Издевательский смысл этих слов для человека, находящегося в его положении, вызвал у него усмешку. И все-таки не стоило облегчать работу толпам, вооруженным «Калашниковыми».