Джордж Джонас - Месть

Авнер вышел, пятясь, захлопнув левой рукой за собой дверь. Побежал к лестнице, окликая Стива, чтобы тот по ошибке не начал стрелять. Затем кинулся по лестнице вверх. Недоумевающий Стив побежал за ним, не задавая никаких вопросов.

Трое арабов лежали в комнате в луже из молока и крови. Один из них стонал. О двух других ничего сказать было нельзя. Ганс стоял, притаившись за колонной, сжимая в руке пистолет.

— Что случилось?

— Ничего, — ответил Авнер, пряча пистолет. — Никого, кроме троих «галут» там нет. — Почему он сказал это на идише? Никогда прежде он на идише не разговаривал.

— Давайте поскорее убираться отсюда.

Через несколько секунд они были у машин. Еще не совсем стемнело. В церкви они провели не более семи-восьми минут.

— К Люцерне, — сказал Авнер Роберту, показывая на запад.

«Шестое чувство» подсказало Авнеру, что в Цюрих возвращаться им не следует. Он открыл дверцу для Ганса и Стива и дождался Карла, который подъехал на второй машине.

Они ехали на средней скорости по снежной дороге в горах. Авнер хотел было выбросить все пистолеты и дымовые бомбы из машин, но передумал. Если в течение ближайших сорока минут они попадут в засаду, это будет значить, что священники предупредили полицию и так или иначе опознают его. Самое лучшее было бы оставить все оружие в своей машине и отправить всех остальных во второй с Карлом. Им бы тогда ничего не угрожало. Не было смысла всем вместе попадать в полицию. Они остановились у обочины, чтобы поменяться машинами.

— Что же это? И у нас получился Лиллехаммер? — спросил Роберт.

— При чем тут Лиллехаммер? — обиженно отозвался Стив. — Мы не стреляли в официантов. Мы стреляли в трех террористов, вооруженных автоматами Калашникова. Ты что думаешь, они посещают церкви в Швейцарии ради обеда?

— Ладно, — отозвался Карл. — Сейчас нам необходимо одно — двигаться вперед.

Авнер решил, что, если его остановят, он будет говорить, что возвращается с озера Комо, которое находится по ту сторону итальянской границы. Он был достаточно хорошо знаком с местностью, чтобы описать ее, а его немецкий паспорт не обязательно было на этой границе штамповать. Если обыска в его машине не будет, то рассказ об озере Комо может оказаться кстати.

Но на шоссе, ведущем в Люцерну, никаких застав не было.

В Люцерне они поселились в квартире, снятой заранее. Из ближайшей телефонной будки Авнер позвонил по местному телефону человеку, который должен был забрать у него все оружие. Затем он соединился с осведомителем «папа» в Цюрихе.

— Их там не оказалось, — сказал он.

— Нет, они там были, — ответили ему.

На этом разговор и закончился.

Возражать было нечего. Кто мог с уверенностью сказать, были Саламэ и Абу Дауд в Гларусе или нет? Ясно одно: если они там и были, то после того, что произошло в церкви, они пробыли там недолго. Стив был безусловно прав — трое вооруженных арабов в черных свитерах не ради ленча появились в этой церкви.

— Есть еще одно обстоятельство, которое отличает нашу операцию от операции в Лиллехаммере, — сказал Авнер Роберту, когда они приехали в Люцерну.

— Какое?

— Нас не поймали. Не так ли? [78]

В мае 1974 года Авнер, Карл и Ганс прилетели в Лондон. Это был второй визит Авнера в британскую столицу.

В первый раз он провел в Лондоне несколько месяцев еще будучи стажером. Осведомители, поставлявшие ему сведения, находились главным образом в Германии. За исключением, конечно, людей «папа». В Риме обслуживали Карла. Ганс имел своих информаторов в Париже. Роберт и Стив — в Лондоне и Амстердаме. Все они делились полученной информацией. Если всплывало что-нибудь интересное, любой из них мог отправиться по следу — ведь их было всего пять человек. Осведомители, особенно арабы, как правило, предпочитали иметь дело с постоянными клиентами, но не отказывались продавать свою информацию и другим, если были уверены в безопасности.

Последние сведения о террористах пришли из Лондона. Роберт в это время как раз был в Бельгии, а Стив находился в отпуске в Южной Африке у родителей. Пришлось Авнеру, Карлу и Гансу поехать в Лондон с тем, чтобы проверить дошедшие до них слухи, что Али Хасан Саламэ, страдающий каким-то заболеванием глаз, в конце мая прибудет в Лондон на консультацию к офтальмологу.

В четверг, 9 мая, Ганс поселился в Лондоне на квартире, Авнер и Карл — в отеле «Европа» на углу Дьюк-стрит и площади Гросвенор. Новую операцию они еще не планировали, предполагая сначала поговорить с осведомителем и изучить обстановку. Где Саламэ будет жить? Где находится кабинет его врача? Правда ли, что Саламэ встретится со своими осведомителями в центре Лондона в магазине? Где находится этот магазин?

Авнер хотел во всем лично убедиться. Он не забыл о том, что им пришлось пережить в Гларусе.

Операция в Гларусе, возможно, и отличалась от операции в Лиллехаммере, тем не менее вряд ли можно было назвать ее успешной. Это была первая их неудача. Саламэ и Абу Дауд от них ускользнули, если они вообще там были. Положение осложнялось тем, что они ранили, а может быть, и убили трех человек. Пусть даже и не ни в чем не повинных свидетелей в точном смысле этого слова, но все же людей, которых в их списке не было. Правда, израильские коммандос, как правило, не испытывали угрызений совести, когда стреляли в арабов, вооруженных автоматами Калашникова или Токарева. И все же — они совершили ошибку, к тому же грубую. Из тех, которые они обязались никогда не делать.

Многие высказывали сомнения в целесообразности контртеррора вообще. То, что случилось в Лиллехаммере или в Гларусе, в большей или меньшей степени, но подтверждало их точку зрения. Правы оказались те, кто утверждал, что в подобных операциях неизбежны ошибки. Это, кстати, была и позиция Голды Меир. «Как можно быть уверенным, что не пострадают ни в чем не повинные люди?» — говорила она всякий раз, когда заходила речь о контртерроре [79]. Так оно и было. Гарантий никто дать не мог.

С другой стороны, из всех действий с применением силы операции контртеррора сопровождались несравненно меньшими жертвами гражданского населения. Это в конце концов должна была признать и премьер-министр Израиля.

— Мы ликвидировали девять человек, — не раз говорил Стив, когда они вновь начинали обсуждать операцию в Гларусе. — Девять лидеров. Вы только представьте себе, сколько бы пострадало гражданских, если бы эта задача была возложена на авиацию.

Это было правдой.

Существовал, однако, в этом деле еще один, психологический, аспект, который вкупе с политическими соображениями, играл немалую роль при контртеррора, так же, собственно, как и при террористических операциях.

Инцидент в Гларусе прошел незамеченным. Но надо было все время помнить, что гибель одного-единственного ни в чем не повинного свидетеля в одном из городов Запада вызвала бы отрицательное отношение к Израилю в большей степени, чем десятикратный обстрел ракетами «воздух-земля» во время вооруженных столкновений на Ближнем Востоке. А между тем десятки гражданских лиц гибнут при этом.