Джордж Джонас - Месть

Гларус находится в самом центре Швейцарии. Его точные координаты 47° широты и 9° долготы. Город окружен смешанными лесами. Количество выпадаемых осадков — от ста до ста пятидесяти сантиметров в год. Это значит, что в январе здесь много снега.

Саламэ и Абу Дауд должны были встретиться в церкви в субботу 12 января. Авнер, Стив и Ганс в двух машинах объездили в пятницу одиннадцатого числа весь город. Роберта и Карла они оставили в Цюрихе.

Роберт был болен. У него оказалась тяжелая форма желудочного гриппа. Авнер собирался отстранить его от участия в операции, но Роберт и слышать об этом не хотел. Пришлось пойти на компромисс. Роберт вместо Стива поведет машину, на которой они будут уходить от преследования, а Стив и Ганс — помогать Авнеру во время основной операции. Конечно, как водителя Роберта нельзя было и сравнить со Стивом. Да и дороги в этом районе были более опасными, чем обычно. Так что распределение функций на этот раз не было оптимальным. Но иначе ничего не получалось.

В пятницу было ясно и холодно. Церковь находилась на краю города. Главный фасад церкви выходил на маленькую площадь, посередине которой был устроен небольшой фонтан. Позади церкви было кладбище. К центральному входу, который был на запоре, вели несколько ступенек. В другом крыле здания оказалась еще одна дверь, вероятно, никогда не запиравшаяся. Внутри церкви длинный узкий проход вел прямо к алтарю.

Авнер ничего не знал ни о церквях как молельных домах, ни о синагогах. В архитектуре церквей тоже не разбирался. Так что в христианский храм ему предстояло войти впервые в жизни. Цветные витражи в окнах и свет, струящийся сквозь них, ему понравились.

Направо от главного входа была дверь, которая вела в очень просторную комнату — библиотеку и одновременно приемную. Большой деревянный стол посередине комнаты был завален книгами и старинными рукописями. По стенам — стеллажи с книгами. Вторая дверь от входа выходила на лестницу, по которой, идя наверх, можно было попасть на галерею и к органу. Внизу, в полуподвале церкви, находилось еще несколько комнат.

По мнению Ганса, только здесь и могла состояться встреча. Священный алтарь в глубине церкви был местом недостаточно безопасным. Других зданий вокруг не было видно, за исключением нескольких сараев. Патер, видимо, жил где-нибудь по соседству или в какой-нибудь квартире в цокольном этаже церкви. Ганс считал поэтому нецелесообразным заходить во все комнаты, расположенные у подножия лестницы. Они смогут, если понадобится, ворваться туда на следующий день. Внезапно. За несколько секунд. Кто-то один из них будет стоять на страже наверху лестницы. Террористы окажутся в ловушке. Бежать им будет некуда.

Потом, в ретроспективе, все они придут к выводу, что этот план был не лучшим. Но в дерзости ему отказать было нельзя. Преимуществом его была полная неожиданность нападения. Впрочем, выбора у них все равно не было. Они охотились за Саламэ уже больше года. Как знать, сколько еще потребуется времени, чтобы такая возможность представилась вновь.

Провести ночь в городе они не могли. В Гларусе было всего несколько маленьких отелей, и пятеро мужчин, остановившихся на ночь и покинувших отель на следующий день после убийства, — наверняка привлекут к себе самое пристальное внимание. Пяти свободных номеров может и вообще не оказаться. До Цюриха было шестьдесят пять километров. До Люцерны — почти вдвое больше. От Люцерны до Цюриха еще около шестидесяти. И все же Авнер решил попробовать этот путь в качестве запасного. Возможно, им придется даже разделиться — с тем, чтобы одна машина пошла к Люцерне, а вторая — на Цюрих. Вечером он позвонил Луи и попросил организовать еще одну квартиру в Люцерне. На всякий случай.

Наутро, в субботу, двенадцатого числа, потеплело. По небу плыли облака и время от времени шел снег.

В одной машине ехали Авнер, Стив, Роберт и Ганс. Карл следовал за ними в другой. У каждого была «беретта» из партии оружия, закупленной Авнером еще в самом начале их деятельности у швейцарца Лензлингера, с которым его свел Андреас. Тогда Авнер и оружие, и паспорта оставил в Швейцарии, и теперь Ганс предложил ими воспользоваться.

Авнер и Стив, кроме того, захватили по дымовой бомбе. Они с трудом запихнули их в карманы курток — бомбы были довольно большими. Но для атаки в закрытом помещении они вполне годились. Если возможности бежать, выпрыгнув, скажем, из окна, не было, то через каких-нибудь тридцать секунд после взрыва такой бомбы человек становился совершенно беспомощным. Сами они не собирались оставаться в помещении. Воспользовавшись суматохой, они выйдут один за другим. При поспешном отступлении дымовая бомба была прекрасной защитой. Пока обнаружится, что именно произошло в церкви, они будут уже на пол пути к Люцерне.

— Может быть… Но Ллойд не выдал бы страховку на эту операцию, — сказал Роберт.

Сомнения были и у Авнера, но ни он сам, ни Карл ничего лучшего, чем нападение в церкви, придумать не могли.

Саламэ и Абу Дауд вряд ли прибудут на тайное совещание в маленький швейцарский городок в сопровождении целой армии телохранителей. В лучшем случае с ними будут двое или трое. Напасть на пятерых ничего не подозревающих людей внутри помещения было значительно легче, чем сделать это в открытой местности. В последнем случае Авнеру пришлось бы разбить свою группу на две, чтобы поставить кого-то наблюдать за обоими путями выезда из Гларуса. Так что непосредственная задача по уничтожению Саламэ и Абу Дауда легла бы в этом случае только на двоих. Кроме того, после акции им, возможно, пришлось бы пользоваться поврежденной в столкновении машиной, что было верной гарантией того, что через каких-нибудь десять минут они были бы пойманы. На шоссе из Гларуса машины попадались не так уж редко. К тому же, если они решат захватить Саламэ на дороге, а он останется ночевать в городе, что тогда они будут делать? Мерзнуть всю ночь на этом шоссе? Нет, план, предусматривающий захват террористов в церкви, явно был лучше.

О происшествии в церкви, независимо от того, чем оно закончится, швейцарские власти могут и не узнать. Служители церквей в течение уже многих лет использовались и левыми, и правыми экстремистами, получая поддержку в своей борьбе за «справедливое» дело. Часто это происходило без ведома и одобрения высшего духовенства. Однако и в этой среде находились люди, принимавшие непосредственное участие в тайной войне. Так, например, один из епископов был вскоре после событий в Гларусе арестован за контрабандный провоз оружия для ООП из Ливана в Иерусалим. В большинстве случаев эта помощь оказывалась не из меркантильных соображений, а носила вполне выраженный идеологический характер, то есть делалась из моральных побуждений. Некоторые религиозные деятели по малопонятным психологическим соображениям были очень чувствительны к пропаганде экстремистских идей националистического, фашистского и марксистского толка [77].