Джордж Джонас - Месть

— Почему не сказать ему, что нам нужны деньги? — сказал один. — Вы боитесь это ему сказать?

— Кроме фруктов, нам ничего не нужно, — ответил второй голос.

Люди в патио, несомненно, были арабами. Информация «папа» и на этот раз была в общем правильной, независимо оттого, окажутся ли среди них те, кто им был нужен, или нет.

Авнер и Стив услышали стук — застекленная дверь в дом захлопнулась. Стало тихо. Авнер осторожно выглянул из-за угла. Так и есть. В патио больше никого не было. Не оглядываясь на Стива, он на цыпочках продвинулся к окнам. Из дома его было невозможно увидеть, и, наоборот, он хорошо мог разглядеть все, что происходило в доме. Заглянув в окно, Авнер увидел человек семь-восемь арабов. Они разговаривали, стоя у стола, заваленного фруктами. Головы двоих украшали клетчатые кафы.

— Террористы, — прошептал Стив.

Авнер кивнул. Оружия не было видно, но, по всей вероятности, это и в самом деле были террористы.

С другой стороны, не только федаины носили такие головные уборы. Теоретически, все эти арабы могли быть вполне мирными посетителями Испании — туристами, студентами, бизнесменами. С уверенностью утверждать, что это террористы можно было бы, если бы среди них оказался кто-нибудь из лидеров: Саламэ, Абу Дауд или Хадад, наконец, Жорж Хабаш или Ахмед Джибрил. Кто-нибудь.

Но никого из них в комнате не было. Конечно, в доме было еще множество других комнат, в которых могли находиться не менее десяти человек. Кроме того, по сведениям, поступившим от осведомителей «папа», арабы не предполагали приезжать все сразу. Кого-то, может быть, ожидали только через несколько дней. Возможно, что совещание, если это действительно было совещание, еще и не начиналось. А арабы в комнате составляли всего лишь авангард — разведывательный отряд.

Авнер и Стив все еще заглядывали в окна, как вдруг позади них раздался шум раздвигаемых кустов — кто-то шел через кусты. Ничего не подозревающий человек, судя по тому, что он, не скрываясь, направлялся прямо к ним.

Авнер и Стив оглянулись.

Тот, кто к ним приближался, разглядеть их лиц не мог, но понять, что они здесь посторонние — вполне. Два израильских агента, окруженных толпой враждебно настроенных арабов в глухом саду в Испании. Этого допустить было нельзя. Мгновенно они согнули колени и заняли боевую позицию. Правая рука вытащила «беретту», левая описала в воздухе дугу и оттянула курок.

Из кустов вышел молодой араб в своей клетчатой кафе. Всего в трех метрах от них. Он оторопело смотрел на пистолеты. Если он и заметил их раньше, еще из кустов, то явно не предполагал, что это кто-то чужой. Правой рукой он придерживал штаны, точно еще не закончил их застегивать. В левой — держал автомат Калашникова. Секунду спустя он начал его поднимать.

Авнер и Стив выстрелили одновременно. Дважды. И еще раз дважды. Ноябрьский ветер гнал опавшие листья и заглушил шипящие звуки их выстрелов. Юноша пытался сохранить равновесие, затем согнулся и боком упал на землю, корчась от боли и задыхаясь. Автомат, однако, он не выпустил, сжимая его левой рукой и глядя на Авнера и Стива снизу-вверх.

В доме никто ничего не слышал. Столпившись у стола, арабы ели фрукты, разговаривали, по обыкновению сильно жестикулируя, кто-то даже смеялся.

Не спрятав даже пистолета, Авнер повернулся и двинулся к выходу из сада, теперь уже по кратчайшей дороге, прямо к воротам. Стив — за ним. Они шли быстро, время от времени оглядываясь по сторонам. Но никто их не преследовал.

Выйдя за ворота, они бросились бежать. Вниз с холма, наперегонки с сырым ноябрьским ветром. Следом мчались только засохшие листья. А они бежали все быстрее и быстрее.

Этот бег Авнер будет помнить всегда. Они завершили свою грандиозную историческую миссию, убегая по петляющей, посыпанной гравием дороге на юге Испании. Завершили так, как будто были тяжело провинившимися школьниками, пытающимися уйти от наказания.

Тарифа, как и очень многие города Андалусии, имеет бурное историческое прошлое. Всего в нескольких метрах от того места, где лежал арабский юноша, находилась когда-то крепость. Чтобы не сдать врагам осажденную крепость, человек, вошедший в историю под именем Гузман Прекрасный, согласился пожертвовать своим девятилетним сыном. Руинами этой крепости интересуются в настоящее время только немногие туристы.

В ста пятнадцати милях на северо-запад, в дель Коста де ла Люз, арабские воины впервые в истории европейских войн применили порох. Все эти события относятся к тринадцатому веку. С тех пор характер военных конфликтов мало изменился.

Но ни Авнер, ни Стив об исторических аналогиях, естественно, и не помышляли, когда бежали, едва переводя дух, к месту, где их ждал Ганс.

Стив вел машину без огней на бешеной скорости, пока Авнер не остановил его резким окриком. Преследователей не было. Нелепо превращать прибрежное шоссе в гоночную трассу и привлекать к себе внимание окружающих. Несколько успокоившись, Стив включил фары и сбавил скорость. Ганс спрятал свой автомат в багажник. Однако со своими «береттами» они не расставались, пока не доехали до отеля.

Сидя в номере у Авнера, они пытались обрести спокойствие и оценить сложившуюся обстановку. В настоящий момент им ничего не угрожало. Обыкновенные арабские туристы или бизнесмены не путешествуют с автоматами в руках. Так что на вилле, несомненно, находились террористы. Они, разумеется, обращаться в полицию не будут. Не станут и обыскивать местность в поисках преступников, которых даже не видели. Единственный человек, который мог бы что-нибудь о них рассказать, — юноша-араб с автоматом, наверное, умер. Если даже допустить, что полиция будет предупреждена, не было никаких оснований подозревать в чем-нибудь Авнера и его партнеров. Они — туристы из Западной Германии, как тысячи других, с безупречными паспортами. Идентифицировать их можно было лишь по пистолетам, из которых они стреляли, и по следам, оставленным их шинами на дороге, покрытой гравием.

Авнер позвонил сотруднику «папа» и попросил его приехать утром с тем, чтобы забрать оружие. Эту ночь, считал Авнер, они могут спокойно провести в отеле. На следующий день в Мадрид поедут уже без оружия и в новой машине. И им не придется больше думать о полиции и заставах на дорогах.

Ехали долго. Время от времени Авнер сменял Стива за рулем. Молчали. Авнер прекрасно понимал, что все они думают об одном и том же.

Правильно ли они действовали? Была ли возможность сделать все по-другому, лучше? Может быть, они потеряли контроль над собой? Не могли ли они скрыться, не убивая этого арабского мальчика? Было ли это убийство на самом деле актом самозащиты?

Они, собственно, не знали, погиб ли этот юноша. Но он был уже четвертым безымянным палестинцем, в которого они стреляли. Эти четверо, хоть, строго говоря, и не принадлежали к категории ни в чем не повинных людей, как тот официант в Лиллехаммере, но все же в их списке не значились. Впрочем, не только они отсутствовали в этом списке. Там не было Мухасси. Не было и агента КГБ. Наконец, не было и Жаннет.