Павел Бергер - Братство тибетского паука

Такие скверные времена наступили, мистер Картрайт, что приличного портного в Лондоне еще можно найти, а вот хорошей прислуги — днем с огнем! Прямо хоть бери и частного детектива нанимай для поисков, можете мне поверить.

Неужели? Но его милость сэр Эдвард рассчитывает с вашей помощью приискать респектабельного дворецкого.

Если его милости нужен дворецкий — совсем беда. Другому я бы сходу десяток предложила, но его милости врать не стану. Сейчас среди британцев проще наемного убийцу найти, чем толкового дворецкого!

Глубоко внутри щелкнула невидимая шестеренка: действительно, дворецкий мог вовсе не быть англичанином. Может быть, он действительно русский — тот самый, которого упоминала княгиня Львова? Как же была его фамилия? Кажется, Деев? Вполне возможно раздобыть фотографию 1оуапвЬа Оееуа, если он был военным… Через джентльменов из Военной разведки или через Бёрджиса с его кембриджскими приятелями, вхожими в Советское посольство и Коминтерн. Огаст же хотел сделать пометку в календаре для записей, но отложил остро отточенный карандаш, так и не прикоснувшись им к бумаге. Посредник между верхним и нижним мирами вообще не нуждается в национальности. Он сам найдет Огаста — если в том будет нужда.

Узнает ли он «мистера Честера», когда встретит в новом обличии?

Дворецкий может быть иностранцем или выходцем из колоний, — сказал мистер Картрайт излишне громко, чтобы заглушить смутные мысли. — Вы же знаете, миссис Диксис, его милость — человек широких политических взглядов…

Только из уважения к его милости — есть у меня один джентльмен на примете, только немолод, зато начинал лакеем при дворе короля Эдуарда, еще прежнего [55] В 1939 г., когда происходит действие романа, королем Великобритании был Георг VI (1895–1952), занявший престол после отречения в 1936 г. его брата Эдуарда VIII (1894–1972), правившего страной менее года. Однако миссис Диксис имеет ввиду их деда, короля Эдуарда VII (1841–1910). — Примен. ред. , упокой Господь его душу. Есть и другой — из беглых русских, говорит, служил при великом князе, но как тут проверить? Правда, говорит с акцентом, зато внешность презентабельная, бакенбарды — прямо загляденье! Прислать вам Curriculum Vitae [56] Curriculum Vitae — жизнеописание, резюме. ?

Пришлите непосредственно его милости… — ответствовал Огаст и едва не обрушился с высоты своего положения от вихря, поднятого появлением леди Уолтроп. Мардж просто-напросто нырнула в кабинет под рукой камердинера, добросовестно пытавшегося воспрепятствовать такому бесчинству:

Нет, миледи, остановитесь! Мистер Картрайт не одет!

Миледи даже не думала останавливаться — пронеслась по комнате, встала прямо напротив Огаста, оглядела его со всех сторон, как рассматривает экспонаты провинциальный учитель, наконец-то добравшийся до залов Британского музея, и картинно всплеснула руками:

Н-да уж… Значит, на континенте действительно скоро начнется война, раз наш прозорливый мистер Картрайт решил запастись французскими костюмчиками.

Причем тут война, Мардж? Меня избрали вице-председателем клуба вместо покойного лорда Глэдстоуна… — он посмотрел на Маргарет сверху вниз, не опуская подбородка: именно так взирали на сенат его тезки Августы [57] Огаст — английская транскрипция латинского имени Август. , полновластные римские императоры. — Я буду самым молодым вицепредседателем в истории клуба и не собираюсь приступать к обязанностям нагишом! Поняла?

Нагишом ты произвел бы фурор!

О! — монокль выскользнул из глаза месье Жискара, его помощники зарделись и потупились. — Нам следует удалиться…

Они принялись поспешно укладывать сантиметры и подушечки для булавок:

Ждем вас в любое время, мистер Картрайт, — бормотал месье Жискар, склонив голову и пятясь к выходу. — Нужно выбрать ткани…

Лакей и камердинер сразу же поспешили на помощь своему джентльмену — подхватили под руки, вернули с пуфика на грешную землю, упаковали в расписанное белыми и золотыми хризантемами кимоно, перехватили шелковые полы поясом, расправили складки и бесшумно удалились. Огаст вернулся в кресло, напустил на себя деловитый вид и углубился в чтение корреспонденции.

Мардж пододвинула свой стул поближе к столу, принялась нервно барабанить пальцами по инкрустированной столешнице, потом не выдержала и объявила:

Я уезжаю.

Удачной тебе поездки.

Тебе совсем не интересно куда? — пальцы Маргарет остановили барабанную дробь и стали перебирать всякую мелочевку.

Маргарет, ты совершеннолетний, вменяемый человек с собственными средствами. Никто не может запретить тебе делать что пожелаешь. Ни я, ни даже отец…

Ты уже сказал отцу?

Что именно?

Что ты все знаешь и ненавидишь его за вашу с матерью испоганенную жизнь…

Некоторые люди никогда не меняются! Огаст вынужден был отвлечься от изучения корреспонденции и посмотреть на леди Уолтроп:

Это ты его ненавидишь, Марж! Я отношусь к сэру Эндрю с уважением, он дал мне надлежащее воспитание, положение в обществе и всегда меня поддерживает.

Значит, ты промолчишь и все останется по- старому?

Да. Поверь, так будет лучше…

Быстрые пальцы леди перебрали все мелкие предметы на столешнице и дотянулись до аккуратной стопочки книг Дианы Флер-дю-Мар. Доктор придвинула книжки к себе, взглянула на заглавия — ее губы изогнулись в саркастической улыбке и стали похожи на средневековый лук, оружие весьма опасное в умелых руках. Маргарет зачитала вслух:

«Маленькая пророчица», «Синеглазый раджа из Бомбея», «Железная дева», «Братство черного паука»… Гасси, ты что, действительно читаешь романы для шоферов и девиц из цветочной лавки?

Надо признаться, что мистер Картрайт в самом деле прочитал все романы Дианы Флер-дю-Мар, все до единого! Абсолютно все изданные романы, а также рукописи, черновики и наброски, хотя так и не стал поклонником литературного дарования писательницы. Из всего многообразия только одна книга действительно впечатлила его до глубины души, до самого ее чистого дна: «Синеглазый раджа из Бомбея».

Сентиментальная история немолодых любовников — сельского доктора и рано овдовевшей леди. Греховная страсть привела к естественному финалу: леди готовилась стать матерью — как раз в канун охотничьего сезона. Доктор пребывал в глубокой печали: он совсем не хотел, чтобы из-за их связи его подруга лишилась пенсии от богатой родни покойного супруга и благорасположения друзей-аристократов, имевших обыкновение проводить охотничьи сезоны в пасторальном сельском коттедже вдовы. Он решил солгать любовнице, сказать, что их младенец родился мертвым, а новорожденную девочку передать в какую- нибудь состоятельную семью, которая действительно потеряла малыша. Возвратить некоей женщине радость материнства вместо горечи потери представлялось ему весьма гуманным и даже не лишенным благородства!