Джеймс Грейди - Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник)

– Понимаю. Но ведь я могу какое-то время пожить в отеле и…

– Мы не можем пойти на такой риск.

– О каком риске вы говорите?

– Я не хочу вам лгать. Видите ли… нам пришлось поучаствовать кое в каких стычках. Результатом стали несколько трупов.

– Несколько трупов?

– Мы этого не хотели, – пояснил Кондор. – Но бывают вещи, которых невозможно избежать.

Мерль покачала головой.

– Смерти. Стычки. А теперь вы хотите втянуть в свои дела меня, в результате чего я, совершенно посторонний человек, могу пострадать. Стать тем, что в военных сводках называется потери среди гражданского населения.

– Нет, – возразила Фэй. – Никто не знает, что мы здесь. И никто не узнает о том, что вы предоставили нам временное убежище. А потом нам на выручку придут те, кого принято называть «хорошими парнями», и все закончится.

– Ваши слова ничего не стоят. – На лице Мерль появилась страдальческая улыбка. – Было бы неплохо знать, что происходит.

– Это невозможно, – сказала Фэй. – Мы сами не понимаем, что происходит. На данный момент нам известно только то, что мы находимся здесь, что будем защищать вас все то время, пока вы с нами, и что мы готовы отдать свою жизнь за то, чтобы вам не причинили вреда.

– Серьезное обещание для первой встречи. – Моргнув, Мерль окинула взглядом обоих незваных гостей. – И это все, что вам нужно, – временное убежище?

– Откровенно говоря, нам нужно все, что мы можем получить, – заявила Фэй.

– Вот как.

Мерль обвела взглядом стены квартиры, которую еще совсем недавно считала своим жилищем, и невольно вздрогнула. Фэй видела, что она старается принять обрушившуюся на нее новую реальность и как-то примириться с ней.

– И что же мы теперь будем делать? – шепотом спросила Мерль.

– Ничего особенного, – ответила Фэй. – Нам надо на время затаиться. Здесь мы в безопасности, но оба измотаны до предела.

– Вы голодны? – Мерль нерешительно пожала плечами. – Знаете, я обычно покупаю огромные замороженные лазаньи, пеку их в духовке, режу на куски, а потом снова замораживаю и достаю из холодильника по мере необходимости… в моей обычной жизни.

– Сейчас ваша жизнь на какое-то время перестала быть обычной и привычной. Но есть нам в самом деле хочется, – сказала Фэй.

– Тогда давайте займемся решением этого вопроса, – предложила Мерль. – Могу я…

Фэй утвердительно кивнула, дав понять, что хозяйка квартиры может встать с дивана, пойти на кухню, достать завернутую в фольгу смесь из теста, мясного фарша, помидоров и пасты и положить ее на разделочный столик…

На всякий случай Фэй последовала за ней.

Внезапно Мерль застыла на месте.

– Господи! – прошептала она.

«Вот оно, начинается», – подумала Фэй.

– Вы ворвались ко мне в дом. У вас оружие, вы убили нескольких человек. А я просто…

– Просто дышите глубже, и все пройдет, поверьте мне. Вы справитесь с этим, – подбодрила женщину Фэй.

– Всю свою жизнь я постоянно слышу эти слова, – с горечью пробормотала хозяйка квартиры, и взгляд ее затуманился. – Ты справишься. Ты сможешь сделать это. Ты сможешь сделать то. И никто никогда не спрашивал, хочу ли я… Этот вопрос никогда ни у кого не возникал. Ты сильная, ты сможешь это сделать – и ничего больше.

– Все хорошо, вы прекрасно справляетесь с ситуацией, – сказала Фэй, внутренне готовая к тому, что женщина отшвырнет завернутую в фольгу лазанью, бросится к двери и попытается позвать на помощь соседей.

– Если все хорошо и я прекрасно справляюсь, то почему я здесь? – тихонько пробормотала Мерль чуть хрипловатым голосом.

Кондор встал со стула, прошел на кухню и остановился в двух шагах позади нее. Он до сих пор так и не снял черную кожаную куртку.

– Вы здесь из-за меня, – сказал он. – Поверьте, я вовсе не хотел, чтобы вы оказались в таком положении. Но вы – все, что у меня есть, мой единственный шанс.

– Не надо было мне вчера ходить в кафе, – прошептала Мерль.

– Никто никогда не знает, где начинается цепочка дел, которые нам не следовало бы делать. Каждый делает то, что должен, – заметил Кондор.

«Я тоже здесь, – подумала Фэй. – И должна спасти этих двух практически незнакомых мне людей, да еще и умудриться уцелеть самой».

– Есть еще остатки салата, – сказала Мерль.

Микроволновка пискнула пять раз подряд. Ножки стульев заерзали по белым плиткам пола, зазвенели тарелки и вилки. Через пару минут все трое сидели за кухонным столом – Мерль рядом с плитой, Кондор напротив нее, Фэй у самой двери, спиной к ней. Перед каждым стояла тарелка с куском разогретой лазаньи и несколькими листьями салата и стакан с водой.

«Эта кухня – западня, в которой оказались мы все», – продолжала размышлять Фэй.

Кондор и Фэй уже почти покончили с едой, которая в другой ситуации вполне могла бы показаться вкусной, когда Мерль спросила:

– И все-таки, что случилось?

– Чем меньше вы будете знать, тем лучше для вас, – ответил Кондор.

– В самом деле? Вы считаете, что неведение – залог безопасности? – Мерль недоверчиво покачала головой. – Не стоит пытаться внушить мне подобную чушь – по крайней мере в ситуации, когда я не могу встать и выйти из собственной квартиры.

Фэй взглянула на Кондора. Глаза его, усталые, запавшие, оставались внимательными и настороженными.

– Так что же произошло? – шепотом повторила свой вопрос хозяйка.

Фэй вздохнула.

– Все, что мы можем вам рассказать… – начала было она.

– Нет, – перебила ее Мерль. – Я сейчас говорю не об этом.

– Представьте себе, что вы идете по улице, – заговорил Кондор. – В витрине магазина вы видите отражения машин, других людей, но не видите собственного. Потом оно вдруг появляется, но вы едва можете узнать собственное лицо.

– Вы, похоже, в самом деле сумасшедший. Что у вас за болезнь?

– Старость, – ответил Кондор.

Они с Мерль невольно рассмеялись.

Фэй заметила, что, сидя на стуле, Кондор сильно ссутулился, и вспомнила целую батарею лекарств, которую видела в стенном шкафчике его ванной комнаты.

– Ваши лекарства у вас с собой? – спросила она своего седовласого напарника.

– Да. Кроме тех, которые мешали мне видеть окружающее.

Из карманов рубашки и черной кожаной куртки Кондор выудил несколько флаконов с таблетками и расставил на столе рядом с опустевшей тарелкой со следами кетчупа.

Фэй заметила, что хозяйка квартиры внимательно изучает этикетки – в том числе на флаконе, содержавшем препарат для контроля мочеиспускания, помимо прочего, он способствовал укреплению потенции. Уловив это, Фэй, разумеется, не могла понять по лицу Мерль, о чем она при этом думает.

– Вы работаете в Библиотеке Конгресса? – поинтересовалась Фэй.

– С ума сойти. У вас на боку пистолет, дверь квартиры заперта, а вы задаете мне типичный светский вашингтонский вопрос: «Чем вы занимаетесь?» Это довольно-таки смешно, – улыбнулась Мерль. – Лет двадцать назад меня никто не принимал за библиотекаря. Сейчас я вполне могла бы уйти на пенсию и спокойно доживать годы, отпущенные мне богом. Извините, обычно я не пускаюсь в подобные разговоры, но… Да, я работаю в Библиотеке Конгресса. В киноархиве. Смотрю черно-белые киноленты. Каталогизирую их, готовлю списки картин для перевода на цифровой формат – разумеется, тех, которые для этого еще пригодны. Само собой, при этом я учитываю художественную ценность, плюс качество пленки, плюс… Впрочем, вам, вероятно, все это неинтересно. Если вдуматься, я провела большую часть жизни, сидя в темной комнате и глядя на то, как другие люди реализуют свои идеи на экране с черно-белым изображением. Но сама я не имела к этому никакого отношения. По сути, я занималась не тем, чем мне хотелось бы.