Роберт Ладлэм - Круг Матарезе

- Продолжайте, - почти потребовал граф.

- Предположим, что есть некий шейх, живущий в районе Персидского залива. Его дядя король, по нашим понятиям - человек из другого века, то есть очень старый, но его слово по-прежнему является для всех законом. Он растратил свою казну на сомнительные предприятия, и теперь его племянник обращается в организацию через сына Альберто Скоцци, названного в честь корсиканского падре тоже Гильомом... Здесь, собственно, и кончается послание, которое я уполномочен вам передать, а далее я уже буду говорить от себя.

- Кто вы? - спросил итальянец. Глаза его расширились. - Кто вас послал?

- Сначала дайте мне закончить, - быстро проговорил Брэй. - Шейх хочет убрать своего дядю, и, говоря откровенно, если бы мне посчастливилось привезти ему ответ, я тоже стал бы в несколько раз богаче. Вы, конечно, можете назвать свою цену, но я опережу вас и назову обещанную в качестве вознаграждения сумму. Она составляет пятьдесят миллионов долларов.

Это сработало.

Граф стоял молча, потрясенный, а Скофилд тем временем продолжал:

- Сумма, полагаю, вполне подходящая, и ответ можно было бы дать сразу. Но дело в том, что старика охраняют и днем и ночью. В конце концов племянник имеет в виду банальное самоубийство... Понимаете? Растраты и все такое...

- Хватит! - прошептал Скоцци. - Кто вы, господин пастор? Означает ли что-нибудь это слово "пастор"? Имя? Сан? Может быть, вы первосвященник, посланный проверить меня? Вы говорите о вещах, которые похоронены в далеком прошлом. Как вы посмели?

- Я говорю всего-навсего о пятидесяти миллионах долларов. И не напоминайте ни мне, ни моему клиенту о каких-то давно забытых вещах. Его отец был похоронен с горлом, перерезанным от уха до уха людьми, которых прислал Орден. Покопайтесь в своих архивах, если они у вас имеются. Там вы сумеете найти упоминание об этом деле. Мой клиент хочет получить свое и готов заплатить ровно в пятьдесят раз больше, чем заплатил его дядя за смерть его отца. - Брэй с минуту помолчал и продолжил: - Ровно за половину этой суммы я предлагал ему устроить либо революцию, либо гражданскую войну. Но его интересует лишь то, что делаете вы. И мне кажется, я знаю почему. Он кое-что рассказал мне о своих впечатлениях, но я не знаю, должно ли это войти в текст его послания к вам. Он сказал, например, что путь Матарезе - единственно правильный, и "они должны убедиться в том, что я верю в них", так он сказал. Мне кажется, он хочет сделать вам какое-то предложение...

- Какое право вы имеете говорить со мной таким образом? Я не понимаю, о чем идет речь.

- В самом деле? В таком случае мы ошиблись и вышли не на того человека. Мы продолжим поиски, и я найду нужного нам. У нас есть пароль, и нам известен отзыв...

- Какой пароль? О чем вы?

- Перро ностро... - Скофилд понизил голос, не сводя глаз со Скоцци.

Губы графа непроизвольно были готовы закончить фразу, которая уводила на семьдесят лет назад, к зеленым холмам Порто-Веккьо.

Но последнее слово не прозвучало. Вместо этого Скоцци вновь зашептал, слова его были едва слышны. Страх перекосил лицо итальянца, ему трудно было двигать губами.

- Бог мой! Вы не можете... Откуда вы пришли? Что вы обо всем этом знаете?

- Я знаю достаточно, чтобы найти тех людей, которые мне нужны. Хотя бы одного из них. Ну как? Мы не договорились? Я должен получить ответ.

И тут Скофилд понял, что одна из причин нерешительного поведения и странной реакции графа заключается в том, что граф скорее всего ничего не решает сам и должен получить консультацию тех, кто имеет право решать. Возможно, прямо здесь и сейчас, у кого-то на вилле.

Граф крикнул что-то невнятное по-итальянски, и тут же рядом со Скофилдом появился высокий широкоплечий человек в смокинге. Он выхватил оружие и направил его на Брэя.

- Сейчас очень непростые времена, господин пастор! Кругом много террористов. Поэтому приходится принимать самые разные меры предосторожности.

Возник подходящий момент, чтобы еще раз попробовать воздействовать на него словом.

- Я понимаю, ваши познания о терроризме достаточно обширны, ведь у вас в Италии есть "Красные бригады". Кстати, кто отдает им приказы? Случайно, не корсиканские пастухи?

Было такое впечатление, что графа ударили невидимым молотом. Он согнулся почти пополам и торопливо пошел к дому, на ходу крикнув охраннику:

- Оставайся с ним!

Скофилд повернулся к человеку и произнес:

- Я не знаю, что с ним произошло! Во всяком случае, вы могли видеть, что с моей стороны не было никаких действий, выходящих за рамки приличия! Я предложил вашему боссу определенную сумму денег от человека, который находится в затруднительном положении. Бог мой, да ведь я всего лишь посредник!

Тот выслушал признание молча, с холодным видом но явный страх и растерянность, прозвучавшие в голосе американца, несколько успокоили его.

- Вы разрешите мне закурить? Вид оружия всегда угнетает меня.

- Курите, - проговорил телохранитель, и это были его последние слова. Как только итальянец упал ничком, Брэй вырвал пистолет из его руки и опустил тяжелую рукоятку на его голову. Затем он оттащил упавшего подальше в сумрак деревьев.

Нельзя было терять ни секунды. Гильом Скоцци определенно поспешил на связь с кем-то из членов сообщества. Это служило единственным объяснением тому, как поспешно граф ретировался. Значит, где-то здесь на вилле он сообщит обо всем конкретному человеку - или нескольким - о происшедшем в этой ночи.

Брэй побежал по аллее, стараясь держаться под деревьями, затем перешел на быстрый шаг. Куда, к кому побежал Скоцци?

Оружие телохранителя Скофилд прихватил с собой. Теперь оно находилось в кармане брюк. Свой автоматический пистолет он заранее пристроил на груди, под смокингом. Пройдя через распахивающиеся двери, он оказался среди танцующей толпы в огромном помещении. Оно примыкало к террасе, от которой появился граф, спеша к фонтану Ипполито. Скорее всего Скоцци и вернулся этим путем. Но куда он пошел дальше? Отсюда можно было двигаться в двух направлениях... Дело решил простой случай. Растанцевавшаяся пара едва не влетела в дверь справа, но двое мужчин решительно остановили танцоров, и после некоторого замешательства инцидент был исчерпан. Брэй неожиданно для себя получил ответ на свой вопрос: раз туда не пускают, значит, ему туда и надо. Он стал медленно продвигаться к этой двери, извиняясь перед танцующими. Двое охранников тем временем куда-то исчезли. Приблизившись, он осторожно приоткрыл дверь. В глубине виднелась узкая винтовая лестница из каменных плит. На верхних ступеньках были слышны удаляющиеся шаги.

Кроме шагов был слышен и разговор, который проходил очень бурно. Брэй поднялся на несколько ступеней, чтобы расслышать голоса. Один голос принадлежал Скоцци, а второй, суровый и громкий, Брэй, конечно, никогда не слыхал.