Сергей Бакшеев - Дирижер

Музыкальная фантазия Дирижера натолкнулась на неожиданное препятствие. Он видит, как сестра открывает рот, но не слышит ее голос. В позе что-то тревожное, а мимика не соответствует словам песни. О чем она хочет сказать? Он всматривается, пытается угадать слова и понимает, что сестра вообще не поет, а кричит!

Пальцы Саната соскользнули с клавиш. Он открыл глаза. Образы Лии и Саны испарились, а перед ним стояла хозяйка и красноречивым жестом показывала: пора платить.

Сану запихнули в вишневую «четверку» на заднее сиденье. Медведь сел рядом и пригрозил:

— Будешь вести смирно, ребенка не трону.

Камаз подошел к белым «жигулям» Самородова и растолковал дальнейший план подельникам:

— Возвращаемся в Сочи. Мамаша покажет, где спрятала деньги. Ее мужа связать, и в багажник.

Он увидел безжизненное лицо Самородова с вывалившимся языком и удавкой на шее.

— Какого хера?

— Кажется, я перестарался, — сознался Ираклий, убирая с шеи покойника веревку.

— Он ударил меня, хотел вырваться, закричать, — оправдывал брата Георгий.

— Черт! — пугливо заозирался Камаз. — Вас никто не видел?

— Никого не было.

— Бросьте его. Смываемся!

— Труп оставлять здесь нельзя, — возразил Георгий.

Он вышел из машины, обнаружил в ногах Самородова упавшую бейсболку, нацепил ее на поникшую голову покойника и надвинул козырек на глаза.

— Похож на бухого. Пристегнем к сиденью и перегоним его тачку в город. Я поведу. Там спросим, как быть, — решил он.

Вместе с синтезатором Дирижер приобрел и наушники. Он отгонял дурные мысли и успокаивал себя — всё идет по плану. Его видение с кричащей сестрой — плод нервного истощения. Санат упаковал синтезатор в чехол и решил сразу ехать к Лие. Он сдержал слово, они могут репетировать. Музыка улучшит его настроение.

На горной дороге по направлению к морю продукция АвтоВАЗа выстроилась по порядку. Впереди ехала вишневая «четверка». За рулем был Камаз, за его спиной Сана с дочкой и присматривающий за ней Медведь. За «четверкой» следовала белая «пятерка», которую вел Георгий. На пассажирском сиденье рядом с ним «дремал» задушенный Самородов. Замыкала процессию «шестерка» Ираклия.

Сана смирилась с потерей денег и убаюкивала дочь. В ее жизни появилось более ценное существо, чем все деньги мира. Побыстрее бы избавиться от неприятностей и покормить дочку грудью.

Она показала дорогу к домику, заросшему виноградом. Сюда они собирались заехать с мужем за проклятыми деньгами. Вот и приехали. Антон, конечно будет недоволен. Но выхода нет. Главное, что дочка с ними. А деньги как пришли путем лжи и хитрости, так и уйдут, не в них счастье.

Войдя в дом, она сразу указала на тайник за диваном. Георгий достал сумку, пересчитал пачки — больше ста тысяч рублей, но ему показалось мало.

— Где еще? Говори!

— Это всё. Остальное потратили. Больше у нас ничего нет, — призналась Сана.

— Заберем их машину, — предложил Ираклий.

Сана не спорила. Худшее позади, считала она. Ребенок, спавший в дороге, проснулся и захныкал. Мама стала укачивать дочурку и только тут сообразила — что-то не так! В доме все четыре бандита, неужели они оставили Антона одного без охраны.

Она рванулась к окну. В белых «жигулях» виднелась знакомая фигура. Сана не вглядывалась, она слушала. Ее слух проник в машину, она пыталась уловить биение родного сердца, но слышала лишь мертвую тишину.

— Вы убили его, убили! — закричала она, прижимая плачущую дочку.

— Закрой рот и уйми ребенка! — Георгий отдернул женщину от окна и толкнул к Ираклию.

Чепчик спал с головки младенца. Георгий придавил тряпицу кроссовкой и приказал подельникам:

— Уведите бабу в другую комнату, заткните им рот и поищите деньги. Я пока позвоню дяде.

Лия сбежала вниз, увидела на пороге дома Саната с синтезатором и от восторга чмокнула его в губы. Нана Ревазовна сделал вид, что не заметила вольности дочери. Лия потащила друга в гостиную.

— Пойдем скорее, надоело одной шептаться с Сонатой.

— Шептаться?

— Играть без подключения к комбику, — пояснила девушка и изобразила недовольную рожицу: — Это совсем не то.

Санат установил синтезатор, подключил инструменты к комбинированному блоку — усилителю со встроенной колонкой. Лия от нетерпения приплясывала с электроскрипкой на плече.

Нана Ревазовна, следившая за приготовлениями музыкантов, указала дочери пальцем вверх:

— Папа.

В последние дни муж был нервным и озабоченным. Раздражать его громкой музыкой было рискованно.

— Мы пустим звук через наушники, — предложил Санат, показывая, что купил не только синтезатор.

Лия кивнула и тоже нацепила на голову обод с большими наушниками. Они заиграли, слушая друг друга через наушники. Лия выбирала композицию и начинала исполнение. Дирижер подхватывал мелодию, они импровизировали и даже немного чудили.

Отыграв несколько мелодий, девушка столкнула наушники на плечи и задорно подмигнула Санату:

— Чувствую такую энергию, аж в груди щекочет.

— Где именно? — игриво спросил Санат, приблизился к девушке и коснулся пальцами ее груди.

Лия отложила скрипку, прижалась к нему и вытянулась для поцелуя. Молодые люди слились в объятиях. После продолжительного поцелуя девушка вывернулась и закружилась по комнате.

— Сейчас бы сюда твою сестру вокалистку. И без наушников на полную громкость!

— Ей пока не до нас. Она сегодня родила. Девочку.

— Ух, ты! И как себя чувствует?

«Хорошо», — хотелось ответить Санату, но прежняя неясная тревога вновь заскребла на душе.

Минуту назад во время поцелуя он невольно прислушивался, чтобы их не застали врасплох. Чуткий слух продолжал контролировать обстановку в доме. Мама Лии готовила на кухне, а отец в кабинете только что откликнулся на телефонный звонок.

Одна из фраз прозвучала в устах Беридзе особенно резко:

— Выбора нет. Прикончите воровку!

Санат насторожился. Отар Гурамович с кем-то разговаривал по телефону и объяснял:

— Один уже мертв, свидетель нам не нужен.

— Сжечь в доме? — предложил собеседник, в котором Санат распознал голос Георгия.

— Незачем привлекать внимание, вас могли видеть соседи. Лучше вывезти их в горы и столкнуть в машине с обрыва, якобы не справились с управлением. Только девку прибить заранее, чтобы наверняка. Никаких ножей, чем-нибудь тупым по голове.

— У нас есть кастет.

— То, что надо. И найдите место, где их не сразу найдут.

«О ком они говорят? — встревожился Санат и сам себя успокоил: — Это не может быть Сана. Ее не могли быстро найти. Ее нет в городе, она в безопасности».

Лия заметила, что Санат побледнел.

— Что с тобой? Тебе нехорошо?