Ник Картер - Серия Киллмастер автора Сола Верника [ЛП]

«Хорошо», — сказал я. "Я понимаю". Я начал одеваться. Рубашка и брюки достаточно хорошо сидят. Туфли могли быть на полразмера меньше. Это были действительно полусапоги с длинными шнурками из сыромятной кожи.

Джули осмотрела меня, когда я заканчивал одевание. "Вы сделаете. Как вы планировали добраться через город до Филдс-Корнер?"

«Метро или такси».

«У меня есть фольксваген», — предложила она. «Я отвезу тебя».

Я собирался сказать «нет», но передумал. «Пойдем», — сказал я.

Grogan's — это тот бар, о котором любит писать Джимми Бреслин. Его покровители — синие воротнички, работающие ирландцы. Некоторые из них работают в городе, некоторые не могут найти работу, а некоторые из них работают только время от времени — на то, что закон не одобряет. Дом отделан панелями из красного дерева, потемневшего за долгие годы, и мебельный воск натер его вручную, а также из-за разливов виски и пива и бесчисленных протирок влажной тряпкой каждые несколько минут. Сильный запах пива витает в воздухе, он проникает в древесину кабин, столов и пола. Это мужское место.

В то время утром клиентов было не так много, поэтому я заметил Рейли, как только мы вошли. Он сидел один в средней будке у правой стены.

Я повернулся к Джули и обнял ее за плечи. «Как насчет того, чтобы двигатель оставался в тепле? Я ненадолго».

Она взглянула на Рейли, затем снова на меня и пожала стройными плечами. «Хорошо, но не забывай обо мне». Она подмигнула и повернулась к двери. "Я тоже буду держать свой мотор в тепле!"

Я обнадеживающе улыбнулся Рейли, проскользнув в будку напротив него. "Я должен тебе бутылку?"

Его драчливое лицо было более сердитым, чем обычно. "Ты должен мне намного больше, чем бутылка!" — прорычал он. Он повернул голову, чтобы я могла полностью рассмотреть его лицо. Его левый глаз был полностью закрыт. Кровь залила кровавый порез, который бежал от виска по скуле. Левая часть его рта сильно опухла.

"Вы хотите рассказать мне об этом?" Я спросил.

«Попытайся помешать мне рассказать», — ответил он. Рейли принадлежит к третьему поколению, но у него все еще есть нотка акцента. Бостонские ирландцы держатся за него дольше, чем их родственники где-либо еще в стране. «Милый Иисус, Ник! Я знал, что мне никогда не следовало идти вместе с тобой в первую очередь! Тогда я сказал себе, черт возьми, искать информацию в морге не кажется самой опасной вещью в мире. Итак, я так и сделал. Я провел день, просматривая все старые клипы. По правде говоря, я с нетерпением ждал стакана холодного пива, там было так сухо и пыльно.

«Вы что-то нашли», — сказал я. «В противном случае этого бы не случилось». Я указал на его щеку.

Он покачал головой. «Я ничего не нашел. То есть ничего, кроме неприятностей по дороге сюда».

"Когда?"

«Около десяти часов. Четверо. Большие, тоже были».

"Бандиты?"

Он снова покачал головой. «Ты знаешь лучше, Ник. В городе нет панка со связями, который не знал бы лучше, чем оставить меня в покое. Нет, мой мальчик, это была другая порода. Слишком хорошо одеты, во-первых. правильный класс, для другого. Было что-то в них, что говорило мне, что они не принадлежат этому району. И они не пытались задержать меня или что-то в этом роде. Просто напали на меня, как будто они хотели прикончить меня. Не говорю ни слова. Один из них поймал меня на ударе в блэкджек. Вот почему я получил это". Он указал на свою распухшую, рассеченную щеку. «Мне повезло. Я ушел от них и начал стрелять. Не думаю, что я попал в кого-либо из них, но этого было достаточно, чтобы напугать их, поэтому они бросились бежать».

Он был почти смущен. «Четыре года у меня было эта пушка, и ни разу не пришлось им пользоваться. Я слишком хорошо известен, Ник. Теперь им все равно, что случится, если меня убьют».

"Так это не Синдикат?"

«Нет, если только они не сошли с ума! И я в этом сомневаюсь! Нет, мой мальчик, это была чужая работа».

"Что вы нашли в морге?" Я спросил. "Вы, должно быть, нашли что-то, или они

не пошли бы за тобой".

«Ничего подобного, — печально сказал он. «Каждый из этих пяти мужчин — образцовые порядочные граждане, о которых мало что написано, я признаю, — он блеснул следом своей старой циничной улыбки, — из-за их влияния. У них много это, понимаешь".

"А как насчет Александра Брэдфорда?"

«Он самый интересный из них», — сказал Рейли, глядя мне в глаза. «Почему ты теперь так интересуешься им одним? Почему не другими?»

Я уклончиво пожал плечами. «Просто расскажи мне о нем».

«Ну, — сказал Рейли, — он из старой семьи, как и другие. Все они возвращаются на «Мэйфлауэр», или, может быть, на второй или третий корабль после него, самое позднее. Он единственный, кто остался в его семье. о нем. Его отец и мать умерли, когда он был ребенком. Его воспитывала его двоюродная бабушка. Служил во время Второй мировой войны. Он был подполковником в пехотной части. Попал в плен к немцам, потратил год в лагере для военнопленных… "

«Подожди», — сказал я. Вот и все. Это то, что я искал. "Какой сталаг?"

Рейли был озадачен. "Какая, черт возьми, разница?"

"Вы узнали, в каком лагере?"

Рейли посмотрел на меня, как если бы я был учителем, обвинявшим его в том, что он не выполнил свою домашнюю работу полностью. Мой вопрос был оскорблением столь же хорошего газетчика, как и он сам.

Рейли упомянул количество сталагов. И это подошло. Я знал, что именно этот находился на территории нынешней ГДР. Deutche Democratische Republic. Восточная Германия.

«Его освободили русские», — сказал я. "Правильно?" Внимательно глядя на мое лицо, Рейли спросил: «Это предположение или вы знаете?»

«Я сделаю еще несколько предположений», — сказал я, становясь все более и более уверенным в своей гипотезе, потому что это был единственный способ, которым это могло произойти, единственный способ, которым русские могли совершить обмен. «Его не вернули в Штаты сразу после освобождения, верно?»

Рейли кивнул. «Пришли слухи, что он был в больнице. Ему потребовался почти год, чтобы выздороветь, сначала в российской больнице, а затем снова здесь, в Штатах, у Уолтера Рида. Было много операций. Какое-то время они думали, что он может не выжить".

"Пластическая хирургия?"

«Некоторые. Немного, — сказал Рейли.

«Достаточно, чтобы, если бы кто-то, кто знал его до войны, задавался вопросом о разнице в его внешности, операция объяснила бы это».

«Можно сказать и так, — сказал Рейли.

«Нет семьи? Нет родственников? Верно?»

«Просто бабушка, как я упоминал ранее, — сказал Рейли. «Она вырастила его, но к тому времени, когда он вернулся из Германии, она была очень старой».

«Значит, если бы он не только выглядел по-другому, но и действовал бы по-другому, то действительно некому было бы это заметить?»