Алексей Наст - Кровавый пасьянс

Выбравшись за город, выжимая не меньше ста двадцати километров в час, по федеральной трассе направились в городок Сергеевск. Андреева сидела за рулем, курила словно мужик, держа сигарету в углу рта. Дым ел глаза, она жмурилась. Сергей поглядывал на нее, но молчал, хотя на такой скорости можно было бы вести аккуратнее — чуть неверное движение, и они слетят с трассы прямо в стену подступающего к дороге леса.

Через сорок минут пути Александра сбросила скорость и сошла с трассы на выложенное из бетонных плит дорожное покрытие, стелющееся через выгоревшие в прошлые годы просеки. Вскоре показались панельные пятиэтажки. Город начался резко, без предшествующих окраин частного сектора. Панельные дома стояли квадратами, перемежаясь двухэтажными бревенчатыми.

— Какой тихий городок, — сказала Александра. — Ли, как вам? Тихий омут. Типичный. Стоячее болото. — Выкручивая руль на повороте, продолжила свою мысль: — В тихом омуте черти водятся.

— Лакрионов черт? — усмехнулся Сергей. Он представил мужика в костюме и галстуке в кожаном кресле за массивным столом с гербованными телефонами, над ушами у него торчали короткие бычьи рожки. Мужик был сердит. Сергей снова усмехнулся.

— Кто он такой, мы выясним, — сказала Андреева и тоже усмехнулась.

Быстро обнаружив здание местной администрации — типичное, с елями и памятником Ленину, остановили «ауди» рядом с «джипом». Андреева кивнула.

— Машина мэра.

— Откуда у него «джип»?! Пятьдесят штук евро стоит.

— Купил на бюджетные деньги.

— А что вы хотите у него спросить, босс?

— Терпение, агент Ли, вы все узнаете.

Они вышли из машины, по парадной лестнице прошли к входу, оказались в просторном, отделанном мрамором вестибюле. Полицейский на входе бросил взгляд и остался безу частен. Они стали подниматься по укрытым красной ковровой дорожкой ступеням лестницы на второй этаж. Впереди вверху маячила табличка: «Приемная». Они вошли в приемную. Секретарша, умевшая узнавать людей по виду, улыбнулась им: она уже знала — они могут любую дверь, как говорят в поговорке, открыть ногой.

«Неудержимые, как лавина», — подумал Сергей, и еще он подумал, что такая мысль могла прийти в голову или пятнадцатилетнему подростку, или идиоту его возраста, которого дико тянет к начальнице. А внутренний голос оправдался: «А что, здесь главная, вон, руководительница, а Сергей Ли, суперагент, только так, для вида и количества».

Андреева, посмотрев на него снизу вверх, осуждающе покачала головой, словно прочитала его мысли.

Толчок миловидной дамской ручки в обитую мягкой кожей дверь кабинета мэра, и… вот он, черт. Сергей был уверен на все сто, что именно это лицо он представлял, только рогов у Лакрионова не было. Козел плешивый. Сергей удивился его дурости — у Лакрионова была такая красивая любовница — Ольга, дочь Хэн Хана, а этот хорек еще поразился, что его в конце концов бросили! А чему ж тут удивляться? Сергей подумал, что, будь женщиной, он бы Лакрионову ни за какие блага цивилизации не дал. Это оскорбление, если такой мужчина взгромоздится на женщину.

Андреева снова бросила на Сергея осуждающий взгляд. «Убери с лица свои мысли», — клял себя Сергей, растягивая рот в улыбке. «Теперь ты похож на лакея», — подумал он, и еще ему подумалось, что в царское время с такой улыбкой подобострастные половые в трактирах подавали пьяницам водку. «Пожалуйте! Спасибо! Очень рад-с! Премного благодарен-с за оплеуху!»… Лакрионов по лицу Сергея, в отличие от Андреевой, читать не умел. А может, ему просто плевать было на то, что там себе думают нижние чины. Просто говоря, черт Лакрионов ничего не заметил.

Мэр бодро вскочил из-за стола и, хлебосольно протягивая руку к мягким стульям у стены, пригласил садиться.

— Ждал! Ждал именно вас — москвичей! Наше ФСБ… Впрочем, не будем обсуждать ваших коллег. — Тут Лакрионов сжал лицо в обиженную мину. — Ольга предала меня… И она помогала шпиону!

— Почему говорите о ней в прошедшем времени?

— Что-о? До сих пор помогает?!

Андреева, садясь на стул и закидывая ногу на ногу, весело заметила:

— У вас тут, как в фарсе — прибыл шпион из-за границы, и все девятимиллионное население края знает об этом и обсуждает на все лады приезд столь «значимой» особы, только автографы пока не берут!

— Шутите? Ха-ха-ха! Да, у нас так, в Дальневосточье — люди доброжелательные и любопытные. Может, чаю?

— Чего уж там, давайте коньяк, лимоны и копченую кету, — велела Андреева.

Сергей про себя поразился: что это она шикует — коньяк заказала, а ехать обратно как? Ночевать, что ли, здесь собралась?

Лакрионов стал сама любезность. Он не нажимал никаких кнопок, он просто дернул бровями, и сразу вошла вышколенная секретарша — белокурая стерва с идеальной фигурой и черными бровями. Такими приятно овладевать после тяжелой работы, когда думаешь, что увидишь постель, и все — сточасовой беспробудный сон тебе обеспечен, но, если такая безделушка успеет заскочить в расстеленную постель до того, как ты (ужасно усталый) коснешься лбом подушки, — спать не будешь до утра, будешь любить, любить, любить, а она, утомленная, под утро прошепчет: «Милый, ты такой сильный», и захочется любить ее еще, но будильник протрезвонит, что пора идти на работу…

Сергей перевел взгляд на Андрееву и подумал, что все то же самое можно отнести и к ней.

Александра ему мило улыбнулась, мол, да, мысли правильные.

Лакрионов, присев за придвинутый ближе маленький столик, вожделенно посмотрел на составляемые с подноса рюмочки, блюдца с закусками, улыбнулся москвичам:

— Все, как заказывали.

Секретарша ушла.

Лакрионов наполнил рюмочки коньяком.

— Скажите, господин мэр, Ольга действительно написала вам записку… ту, знаменитую записку, где говорится…

Рука мэра дрогнула и застыла с бутылкой над уже наполненной рюмкой. Капля сорвалась и упала, переполнив одну из рюмочек. Коньяк вздулся выше краев, но не пролился.

Андреева, заметив это, улыбнулась и закончила фразу:

— Где говорится, что Ольга сопровождает Лу Пычена?

Мэр, расслабившись (про маленький член не упомянули!), поставил бутылку на столик.

— Не сам же я написал ту проклятую записку.

— Когда в последний раз вы видели свою подругу?

— Кхе… кхе… Ольгу я видел в тот вечер… Мы поужинали в ресторане «Уссури», я поехал в мэрию, она — домой… ко мне домой. Она жила со мной… как супруга… в моей квартире.

— Говорят, у нее был рыбный цех?

— Всякое могут говорить.

— После ухода Ольги от вас цех закрыли по инициативе вашей администрации… Так?

— У нас в администрации есть специальная служба, которая следит за подобными предприятиями… Видимо, были нарушения… Что ж, давайте выпьем за знакомство.