Микки Спиллейн - Кровавый рассвет

В дверях стояла Ева, держа 45-й и смеясь. Она подошла к Спааду и стукнула маленькой ножкой в замшевых мокасинах по его боку.

– Мой тигр вернулся? Спаад зазевался первый раз в жизни. Жаль…

– Я тоже разиня.

– О, ты другое дело. И мне будет весьма не хватать тебя, особенно первое время, – она мотнула головой в сторону Мартела. Ее светлые волосы лежали плащом на спине, глаза сверкали. – Этот человек думал, что я жду его, чтобы рожать ему детей, таких же ублюдков, как и он. Но у меня другое задание. Меня специально заслали сюда наши.

– Твои партнеры – покойники, Ева. Мы перестреляли их, и наши ребята раскроют всю агентуру по торговым книгам. Хозяин этой конторы «Фоунтайнд» был очень деловым и аккуратным человеком, моя дорогая Ева.

– А ты никогда не станешь таким, не успеешь. Но прежде чем ты умрешь, ты подпишешь вот это, или я пристрелю твою девочку, которую ты так жаждал трахнуть в постельке. Это сделают за тебя другие, если я оставлю ее в живых.

– Что это такое?

– Заявление в газеты, что Мартел был похищен вашей разведкой, а не добровольно сдался в поисках убежища. Мы поднимем грандиозный международный скандал, и все узнают, что с немцами сотрудничает знаменитый американский разведчик.

– Но ведь я не числюсь в вашей разведке!

– Тогда что ты теряешь?

– Честь.

– И свою девочку. Смотри, ее смерть не будет легкой и быстрой. Я сделаю так, что она будет корячиться у моих ног, вымаливая смерть.

– Милый, – глаза Рондины ласково смотрели на меня, – я ничего не боюсь. Пусть я умру, но не подписывай бумагу!

Так могла сказать только владелица замка. Этот тон, этот надменный поворот головки взбесили Еву, и она нанесла ответный удар.

– Мой тигр… – неожиданно страстно прошептала она и ее глаза стали на секунду такими же, как в нашу первую встречу в постели. – Мне будет не хватать твоих рук, твоих сильных пальцев, жгучих поцелуев, твоего огромного…

– Заткнись! – это был голос Рондины, в котором были страдание и боль.

Ева расхохоталась. Она сделала сопернице больно, и даже теперь в ней оставалась какая-то тайная сила, которая заставляла меня хотеть ее. Ее тяжелые бедра, груди, все тело…

Она повернулась к Рондине и, хрипло рассмеявшись, сказала:

– Ты никогда его не выиграешь!

– Ты хотела сказать, что мы никогда не проиграем? Оружие в руке Евы плясало от напряжения и нетерпения. Пора было кончать игру.

– Я подпишу.

И я подписал, но прежде под дулом 45-го перекатился к трубе отопления и приковался к ней наручниками, которые она бросила мне через всю комнату. Из осторожности она не подходила близко ко мне и командовала из дверного проема. Затем она вынесла какой-то предмет.

– Это мой вам сюрприз, милые вы мои. Маленькая штучка, которая наделает много шума. Кричать бесполезно, стены здесь звуконепроницаемые. А я проверю все входы и выходы, чтобы не попасть впросак, как это сделал Спаад.

Тут она заметила у меня в руке ручку Эрни с блестящим колпачком.

– Хотелось бы обменяться сувенирами, так, кажется, заканчивается официальная часть приемов, – Ева вытащила из заднего кармана брюк нож и отсекла локон белокурого золота. – Вот!

– А тебе, Ева, вот это, – и я протянул ей ручку, сняв блестящий колпачок.

Она прошла вперед, и замок щелкнул за ее шикарной фигурой.

– Теперь живо!

– Но, Тайгер…

– Потом, крошка!

Я стал вывертывать руку из наручников. Каждое движение причиняло боль, каждое движение казалось последним. Наконец я вскочил на ноги и рывком поднял Мартела. Развязывать Рондину не было времени. Я рванул путы на его ногах и крикнул:

– Быстро вперед!

Я схватил Рондину в охапку, и мы вылетели из убежища. Следом за нами раздался взрыв.

– Все, игра закончена, – облегченно вздохнул я, глядя Рондине в лицо, покрытое пылью и слезами. – Но это последняя игра. Она отвернулась.

– Но ты подписал бумагу!

– Черт с ней, она не доживет до рассвета.

– А мы?

– Взгляни, крошка…

Прямо перед нами вставало солнце, и его прекрасные лучи отсветами ложились нам под ноги.

Ева до рассвета не дожила. Последнее изобретение Эрни громогласно сказало свое веское слово.

[1] В ветхозаветном предании возлюбленная Самсона; выведав по наущению филистимлян, что неодолимая сила Самсона скрыта в его волосах, усыпила его, велела остричь, а затем передала в руки врагов. (Прим. ред.)

[2] Лос-Анджелес (Прим. ред.)