Дональд Гамильтон - Ликвидаторы

Бет сидела на ручке того же кресла, не смея пошевелиться. Левой рукой Мартель непринужденно обнимал её, удерживая в таком положении, и ладонь его левой руки покоилась именно там, где, как нетрудно догадаться, и надлежало ей находиться в подобной ситуации. Даже если подобные вещи не интересовали бы его, как Мартеля — а досье утверждало как раз обратное — то, ему все равно нужно было соответствовать стилистике взятой им на себя роли Фенна, а эти провинциалы с гангстерскими замашками просто сходят с ума от женской груди. Возможно, это происходит потому, что их матери слишком рано перевели их с грудного на искусственное вскармивание — если, конечно, у них вообще были матери.

Я также заметил, что английское ружье было аккуратно водружено на свое прежнее место на стене. А два патрона, которыми оно было заряжено, стояли на ближайшем столе, ясно давая мне понять, что оружие разряжено, и, с моей стороны, было бы глупо строить в отношении его какие-либо планы. Как и подобает настоящему профессионалу, Мартель учел решительно все.

— А теперь нож, — приказал он. — И без фокусов.

Такова оборотная демонстрации наиболее эффектных трюков перед придурками типа Тони и Рики. К самый ответственный момент, когда вам действительно необходимо ими воспользоваться, вдруг выясняется, что все уже знают, чего от вас ожидать. Что ж, хотя с ним этот трюк у меня, скорее всего, все равно не прошел бы. Я осторожно сунул руку в карман, и вынул из него складной немецкий ножик, держа его между большим и указательным пальцами.

— Бросай на пол.

Я так и сделал.

— Вперед, герцогиня. Принесите его мне, — скомандовал он, убирая руку и отпуская её. Бет неуверенно встала. Мартель одобряюще хлопнул её по аппетитной попке. — Давайте. Поднимите нож и дайте его сюда. — Он усмехнулся. — Герцогиня… Герцог и герцогиня. Сладкая парочка…

Еще один человек, находившийся в комнате услужливо засмеялся, чем в первый раз за все это время привлен к себе мое внимание. Он не представлял из себя ничего особенного — просто знающий свое дело работник со сломанным носом на широком, недобром лице. Всего одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что он ничего не знает. Наверное, именно поэтому Мартель продолжал строить из себя перед нами Фенна — а, возможно, он уже настолько сжился с этой ролью, что теперь это выходило у него само собой.

И вот теперь этот, второй человек, снова подал голос, сказав:

— Фенн, там телефон.

— Ну и что теперь?

— Он все ещё звонит.

— Сам слышу, — огрызнулся Мартель. — Я, конечно, понимаю, Джои, что это очень неприятно, вроде как серпом по яйцам, но ты уж потерпи, поагонизируй ещё чуток, ладно? — Он снова подтолкнул Бет. — Действуйте, герцогиня. Подберите ножик и дайте его сюда.

Бет неуклюже двинулась вперед; она напоминала девочку-подростка, впервые примерившую мамины туфли на каблуках. Она остановилась у дивана и виновато воглядела на меня.

— Мэт… я… мне очень жаль.

— Конечно, — сказал я.

Не было заметно ни малейших признаков борьбы. Должно быть, они просто вошли сюда через незапертую дверь кабинета, что находилась рядом с камином — теперь я припоминал, что та комната имела отдельный вход — и отобрали у неё заряженное ружье, прежде, чем она смогла заставить себя выстрелить. Что ж, мне следовало бы догадаться заранее, что все именно так и будет. Я требовал от неё слишком многого, хотя, честно говоря, самому мне так тогда не казалось.

Бет всегда была противницей того, чтобы привлекать к себе внимание или поднимать шум — и тем самым выставить себя в невыгодном свете — и, насколько мне известно, подобное странное предубеждение характерно почти для всех респектабельных людей. Мысль о том, чтобы вот так запросто взять да и пальнуть из ружья в собственной гостиной, представлялась ей просто нелепой. И она ждала, желая убедиться в том, что это действительно необходимо, а потом было уже слишком поздно.

В этот момент я, разумеется, не мог не вспомнить и о тех женщинах, которые, имея в своем распоряжении ружье и достаточно количество патронов, могли бы оберегать мой сон от целой армии таких вот Мартелей и Джои, но это было не честно по отношению к Бет. Ведь у неё не было ничего общего с Марией, Тиной и любой другой из тех девушек, с кем меня свела война — все они были настоящими воительницами, хищницами в человечьем обличье. Она же была просто Элизабет Логан, в прежнем замужестве Бет Хелм, любящая жена и заботливая мать.

— Я… я не смогла, — проговорила она упавшим голосом.

— Да, конечно.

Беззвучно открывая рот, она одними губами сказала: «Питер».

Тем временем в кресле у неё за спиной нетерпеливо заерзал Мартель.

— Поднимите и несите сюда! — скомандовал он.

Бет не была до конца уверена в том, что я её понял. Она принялась подавать отчаянные знаки взглядом, видимо, намекая на то, что кто-то или что-то находилось на улице, и, нагибаясь за ножом, снова беззвучно произнесла то же имя. Затем она вернулась обратно и передала его Матрелю. Он оглядел трофей и даже как будто удивился его небольшим размером, но вслух ничего не сказал, а просто сунул маленький ножик в свой карма.

— Вставай, — приказал он мне. Я встал с дивана и сунул ноги в ботинки. — Вот так, — одобрил Мартель. — А теперь мы позаботимся о телефоне, чтобы Джои смог бы наконец успокоиться. Снимите трубку, герцогиня. Если спросят, почему вы так долго не отвечали, скажете, что вас просто не было дома. Вы только что вошли — вы оба — и услышали, что звонит телефон. Выясните, кто это и что им надо. Одно неверное слово, и вы об этом очень пожалеете. Все ясно? Действуйте.

Мысленно я твердил себе, что ещё слишком рано, ещё не время. Он все ещё продолжал приглядываться ко мне и, разумеется, был готов к любым неожиданностям с моей стороны. Тем более, что торопиться было некуда. Если бы он задался целью убить нас, то уже давно бы это сделал, тем более, что возможностей для этого у него было больше, чем достаточно. Видимо, для чего-то мы ему все-таки были нужны живыми, так что не стоило рисковать и пытаться действовать немедленно, тем более, что наши шансы на успех были так ничтожны.

К тому же, если парнишка действительно уже приехал и находился на улице, он, со стороны, вполне мог бы устроить какую-нибудь диверсию. Теперь я припоминал, как Бет накануне говорила о том, что ему было велено приезжать сюда каждое утро в определенное время. Хотя больших надежд я на него не возлагал. Все-таки это не игра для великовозрастных деток в ковбойских сапогах.

— Фенн! — воскликнул Джои.

— Чего тебе?

— Телефон!

— Ну, что на этот раз?

— Он перестал звонить!

Мартель прислушался.

— Точно, перестал, — тихо проговорил он. — Ну что, Джои, теперь-то тебе полегчало?