Валерий Ванико - Золото по ленд-лизу

Поселил хозяин Огнева, тот назвался Юрием Молохом, в небольшой уютной светелке, с окном, выходящим в сад. На следующее утро тот съездил на вокзал, забрал из камеры хранения свой кейс, а в универмаге приобрел кое-что из вещей: спортивный костюм, пару сорочек, свитер и комплект зимнего армейского камуфляжа. А еще, не желая быть обузой для гостеприимного хозяина, накупил целую сумку продуктов.

Вечером, когда посмотрев по телевизору очередную серию документального фильма «Великая Отечественная», они с хозяином сидели на кухне и пили чай, Дим Димыч заметил, что военная хроника тех лет не отображает всех событий первых дней войны.

- А каких именно? - поинтересовался Огнев.

- Да хотя бы наших десантов в тыл немцам летом 41-го.

- Разве такие были? - удивился Огнев.

- И не один. В двух я лично участвовал.

- Расскажите, это интересно.

И старый солдат рассказал следующее:

- Сам я, как ты видел на фотографии, из флотских. Но войну начал воздушным десантником в Белоруссии. Там, в лесу под Минском, базировалась наша воздушно-десантная бригада. Тринадцатого июля мы получили приказ маршала Шапошникова высадиться в тыл наступающим немцам для совершения разведывательно-диверсионных операций.

Десантировались с ночных бомбардировщиков, сразу же после налета на несколько крупных вражеских объектов. Уничтожили то, что осталось после бомбежки и ушли в лес.

Потом рвали железнодорожные и шоссейные мосты, по которым двигалась вражеская техника, громили немецкие гарнизоны и комендатуры, захватывали немецких языков. Через две недели остатки бригады с боями прорвались к своим, и нас перебросили в Подмосковье. Там пополнили личным составом и в конце августа забросили в район Ржева.

Через сутки мы уничтожили крупный железнодорожный узел в Нелидово и нарушили график движения вражеских эшелонов на восток. А затем по рации получили приказ, захватить немецкого штабного офицера и переправить его за линию фронта. Провели разведку и установили местонахождение одного из немецких штабов.

Разгромив его, захватили в плен немецкого генерала и с партизанской базы отправили его самолетом на Большую землю. Фашисты в отместку организовали карательную операцию, и мы ушли в леса. Там отряд пополнился за счет «окруженцев» и провел еще несколько операций по уничтожению живой силы и техники врага на дорогах.

Короче, воевали мы в тех лесах, до января 42-го. А когда из десанта осталось всего ничего, решили прорываться к своим. Без приказа. Связи тогда у нас уже не было.

Выходили ночью, по льду Селигера, нарвались на вражеский заслон, там меня в бою и шарахнуло. Потом немецкий плен, побег из него и штрафбат. А в начале 70-х, уже здесь, в военкомате, мне вручили «Красную Звезду», за те десанты. Такая вот история.

Только в военных хрониках про это ничего нету, хотя некоторые из десантников до сих пор живы. Мы даже встречались в Москве на сорокалетие Победы. Мой корешок Миша Усатов организовал. Он, кстати, к тому времени стал адмиралом и крупной шишкой в КГБ.

- Михаил Андреевич Усатов? - удивленно вскинул брови Юрий.

-Точно, Михаил Андреевич, - внимательно поглядел на него Дим Димыч. - А ты никак его знавал?

- Нет, просто слышал от одного своего приятеля, - отвел Огнев глаза в сторону.

Первого заместителя начальника ПГУ [2] Первое Главное Управление, занималось разведкой вице - адмирала Усатова он знал, поскольку в Высшей школе учился в одной группе с его сыном, парни дружили, и Юрий не раз бывал у них дома. К сожалению, в живых уже не было ни первого ни второго, иначе судьба Огнева могла повернуться иначе.

- Да, белых пятен в той войне немало,- задумчиво произнес он через минуту. - И аннотация к сериалу верная - «Неизвестная война».

В последующие дни, перебрав двигатель на старенькой «шестерке», Дим Димыч познакомил гостя с городом, а затем они съездили на рыбалку в станицу Кагальницкую, где у хозяина были родственники.

На обратном пути с ними случилась неприятность.

Километрах в тридцати от города, «шестерку» Вонлярского подрезала иномарка и, чиркнув ее крылом, унеслась вперед. А когда Дим Димыч остановился и они с Огневым вышли из салона, осмотреть повреждение, резко затормозила и сдала назад. Из машины вышли трое бритоголовых парней в спортивных костюмах и кожаных куртках, и не спеша, направились к «жигулям».

- Ну что, дедуля, платить будешь? - просипел один из них.

- За что платить? Вы ж меня сами подрезали, - удивился Дим Димыч.

- Плати, «козел» а то щас отрихтуем твой шарабан, - осклабился второй, и в руках у него возникла бейсбольная бита.

В тот же миг старик резко взмахнул рукой, бита загремела по асфальту, а парень дико взвыл. Остальные двое на мгновение опешили, и это им дорого обошлось. Одного Огнев свалил молниеносным ударом ноги в пах, а второго резким тычком кулака в висок.

- Так-то, парни,- ухмыльнулся он, оглядев их бесчувственные тела, и поднял валявшуюся у ног биту. - Дим Димыч, а что вы сделали этому? - кивнул он на все еще воющего в кювете парня.

- «Козу», - растопырил тот клешнястые пальцы. - Мне по моим годам она еще по силам.

Затем подошел к иномарке и вырвал из блока зажигания провода.

- Нехай позагорают засранцы, может умней станут.

После этого они сели в машину и тронулись с места.

- Вот и мой Сашка, вроде этих, - переключая скорость, сказал Дим Димыч. - Правда стариков и убогих не обижал, а все едино бандит. Из армии пришел, а работать негде - шахты и заводы позакрывали. Потыкался к коммерсантам - те нос воротят, бывший «афганец», такие, мол, нам не нужны. Сходил к военкому, как же так? А тот ему, - живи, как знаешь - я тебя в Афганистан не посылал.

Вернулся домой, трясется весь,- где ж справедливость, дед? А что я скажу? Промолчал. Ну, он и связался с «братвой». Смотрю, деньги появились, дорогие шмотки, а потом и крутая тачка. Я ему толкую, завязывай с этим, внучок. Пропадешь. А он смеется - еще немного подзаработаю и открою автосервис, будешь в нем директором. Подзаработал. Ограбили они богатых армян и попались. Теперь пишет из зоны - вернусь, начну новую жизнь. Хрен он чего начнет. Дружки недавно заезжали, ждут, не дождутся.

…Шли дни, и чем больше Огнев общался со стариком, тем больше проникался к нему доверием и удивлялся жизненной силе, заложенной в этом человеке. Не смотря на преклонный возраст, Дим Димыч содержал в образцовом порядке дом, немного подрабатывал извозом и живо интересовался всем, что происходило в стране. Причем отрицательно относился к новой власти и всему, что называлось «демократическими преобразованиями». Называл их по своему «дерьмократическими».

И в один из вечеров, когда они чаевничали на кухне, взвесив все «за» и «против», Огнев решил показать старому солдату, найденную в самолете записку.