Олег Красин - Другая жизнь

Его размышления прервал телефонный звонок.

— Станислав Игоревич, — по голосу Евграфов узнал следователя Следственного Комитета, ведшего дело вместе с ним, — вы в курсе? Директора «Россервиса» выпускают под подписку о невыезде.

— Да ты что? — Евграфов был сильно раздосадован. — С браслетом на ноге хотя бы?

— Нет, без него. Посчитали, что никуда не денется.

— Ну, молодцы, что еще сказать!

— А вы думаете, сбежит?

— Честно говоря, не знаю, — недовольно заметил Станислав Игоревич, — но если бы я попал на его место, то подумал о таком варианте. Значит отпустили? А разве не хватило информации для суда о его влиянии, возможности давить на свидетелей, сбежать за границу?

— Видимо нет! Может быть, намекнули сверху.

— А хозяйку «Улисса» тоже выпустили?

— Александру Егоровну? Пока сидит в изоляторе в Лефортово, но отпустят, можете не сомневаться! Уже звонили влиятельные люди.

— Опять стрелочников искать! Кого будем козлами отпущения делать? — попытался пошутить Станислав Игоревич.

— Скорее козлами опущения. Придется этих, из «Улисса», директора и его заместителя. Они ведь тоже замешаны.

— Да, но счета в офшорах не на них, — засомневался Евграфов.

— Ну, это вопрос технический. Оформят на обоих счета с небольшими суммами, и уже криминал! Но мне не хотелось бы, чтобы наше следствие приняло такой оборот. В общем, вся надежда на вас!

— В каком смысле?

— Вы же нашли флэшку. Там может быть убойный компромат. Если вытащите его, тогда директора «Россервиса» снова закроем, а ребята из «Улисса» пойдут прицепом, но не главными фигурантами.

— Если вытащим, — недовольно пробурчал Евграфом, — криптографы уже второй день бьются над расшифровкой. Названия папок читаются, а внутренности нет.

— Да, там такие вкусные фамилии, — мечтательно протянул следователь, — если расшифруете, то много больших людей будет держаться за задницу и ходить с оглядкой…

Закончив разговор со следователем, Евграфов подумал о его словах.

Перед тем, как отдать флэшку для дешифровки, он посмотрел её содержимое на компьютере и название электронных папок, озаглавленных фамилиями известных журналистов, коммерсантов, чиновников, настроили его на оптимистический лад. Это была крупная рыба! За разработку такого дела могли представить к внеочередному званию «полковник» в порядке исключения, рассмотреть повышение в должности на начальника отдела, а еще лучше службы. Перспективы захватывающие дух!

Осталась одна малость — узнать, что скрывается в самих электронных папках, какие страшные сведения для обозначенных в заглавии лиц, укрываются в них. Счета, платежки, недвижимость за границей? «Близок локоть да не укусишь!» — припомнилась Евграфову русская пословица, вызвав в душе досаду.

Эта маленькое препятствие, возникшее в последний момент, неожиданная загвоздка, омрачали радость удачного завершения оперативной разработки. Флэшка для Евграфова сделалась финишной чертой, которую намеренно отодвигали от бегунов, чтобы те продолжали бежать или охапкой сена, висящей перед мордой осла и заставляющей глупое животное продолжать путь. Хотя путь уже был пройден.

Другим неприятным обстоятельством было то, что директора «Россервиса» выпустили до суда.

Подполковник встал, нервно заходил по кабинету, ощущая давление в висках. В случаях сосудистого недомогания обычно помогала рюмка коньяка, бутылка которого всегда пряталась в его сейфе. Евграфов подошел к тяжелому и неуклюжему железному ящику, на минуту заколебался, но затем открыл дверцу и прямо внутри налил небольшую рюмку. Но выпить он не успел. К его удивлению боль мгновенно прошла, словно один вид маленькой рюмки напугал то коварное существо, которое таилось в нем и время от времени грызло мозг.

«Вот ведь!» — удивился он, но рюмка была налита, и пришлось всё-таки выпить.

Евграфов еще походил по кабинету. Следовало поторопить криптографов, затянувших с таким пустяшным делом. Видите ли, не могут взломать шифр! Это же не сложный шифр иностранной разведки, созданный специалистами! Наверняка, обыкновенный, простой, подобранный программками типа архиваторов WinRAR или WinZip.

Однако намерение Станислава Игоревича предупредил звонок телефона внутренней связи, по которому Евграфову передали просьбу подойти в подразделение, занимающееся взломом шифра.

«Неужели расшифровали?» — радостно мелькнуло в голове.

Он двинулся по коридорам Лубянки, прошел несколько переходов и этажей, пока не очутился в нужном месте. Любопытство обуревало его. Что же там было? Счета, проводки, суммы взяток?

Начальник отдела — невысокий, с большими залысинами человек, с правой стороны лба у которого темнело заметное родимое пятно, выглядел обескураженным и у Станислава Игоревича ёкнуло сердце от нехорошего предчувствия — он решил, что криптографы или случайно стерли флэшку, или не нашли код к шифру.

— Что всё плохо? — стараясь выглядеть невозмутимым, спросил он.

— Для нас нет. Мы свою работу сделали.

— Тогда плохо для меня?

— Смотря, с какой стороны. Короче, код нашли, шифр взломали, но папки оказались заполнены всякой чепухой.

— Как так? — Евграфов непонимающе посмотрел на главного криптографа.

— Там были тексты из книг, газетных статей и прочий мусор, не имеющий отношения к делу. Никаких финансовых документов.

— Это точно? А не может быть в этом тексте свой шифр, так сказать, шифр в шифре?

— Нет, мы всё проверили, и так смотрели, и эдак, даже на стеганографию изучали. Ничего нет!

— Стеганографию?

— Это текст, зашифрованный в изображении. К примеру, в файл фотографии вшит файл с текстом, который вы, естественно, не заметите, разглядывая фото.

— Значит, ничем меня не порадуете? — расстроился подполковник, почувствовавший, что присвоение внеочередного звания уже не светит.

— Ничем, Станислав Игоревич!

К утру стало свежо. Сумрачный полог ночи, постепенно раздвигая края, обнажал небо, уже зарозовевшее на востоке нежным цветом, как вишни в японских хокку.

«Кто это написал, — подумал Алексей, — Басё или Исса?» Он не был знатоком японской поэзии, но отдельные хокку и танка западали в мозги, как падают в морские волны галечные камешки, брошенные посторонней рукой. В волнах галька шлифуется, перемешивается, стираются острые грани. Вот так же и мысли в голове, возникшие после прочтения японской лирики, шлифовались и обрабатывались, чтобы всплыть из глубин сознания в определенное время.

Он давно уже не спал, а поначалу лежал с открытыми глазами в постели, потом оделся, заварил кофе и сидел, просматривая чертежи яхт, напечатанные в специализированном журнале. Для него это было своего рода хобби, как у некоторых девушек с вожделением рассматривающих новые коллекции гламурной одежды или домохозяек, дотошно изучатющих схемы вязания крючком в журналах «Бурда» или «Верена».