Джон Гришэм - Брокер

— Миллион баксов для них — сущая ерунда. Это не обсуждается.

— Очень хорошо. Полагаю, остаются китайцы.

— Есть предложения?

Клейберн еще не вступал в разговор. Он наклонился вперед, опершись на локти, и сказал:

— На мой взгляд, они никогда этого не забудут. Ваши клиенты просто-напросто украли многомиллиардную систему и сделали ее бесполезной без их доморощенного программного обеспечения. У Китая крутятся в небе девять самых совершенных из когда-либо созданных спутников, но их невозможно использовать. Китайцы не забудут и не простят, и их едва ли можно за это винить. К сожалению, у нас очень мало рычагов воздействия на Пекин при обсуждении деликатных вопросов разведки.

Майор Роуланд кивнул.

— Боюсь, я должен согласиться с сенатором. Мы можем известить их о том, что программа у нас, но они этого никогда не забудут.

— Я их не осуждаю. Просто хочу выжить, только и всего.

— С Китаем мы что-то предпримем, но, возможно, мало чего достигнем.

— Господа, предлагаю сделку. Вы даете мне слово, что уберете из моей жизни ЦРУ и быстро успокоите израильтян и саудовцев. По возможности договоритесь с китайцами — я понимаю, здесь мало на что можно рассчитывать. И вы дадите мне два паспорта — австралийский и канадский. Как только они будут готовы — думаю, сегодня во второй половине дня это реально, — вы их мне приносите, а я передаю оставшиеся два диска.

— Договорились, — сказал Роуланд. — Но, разумеется, нам необходимо посмотреть программу.

Джоэл достал из кармана диски номер один и два. Роуланд позвал компьютерщиков, и вся группа прильнула к большому монитору.

Агент МОССАДа с кодовым именем Альберт решил, что видел, как Нил Бэкман входил в фойе «Мариотта» на Двадцать второй улице. Он позвонил своему начальнику, и через тридцать минут два других агента уже находились в гостинице. Час спустя Альберт опять увидел Нила Бэкмана, он вышел из лифта, неся в руке портфель, которого у него не было, когда он входил в гостиницу, подошел к стойке администратора и стал заполнять регистрационную карточку. Затем достал бумажник и протянул кредитную карту.

Он вернулся к лифту, где Альберт на долю секунды с ним разминулся.

Информация о том, что Джоэл Бэкман, возможно, остановился в «Мариотте» на Двадцать второй улице, была крайне важна, однако это также создавало невероятные проблемы. Во-первых, убийство американца на американской земле было настолько деликатной операцией, что требовалась консультация с премьер-министром. Во-вторых, сама по себе ликвидация была кошмаром с точки зрения организации. В отеле было шестьсот номеров, сотни проживающих в них, сотни обслуживающего персонала, сотни посетителей, проходило не менее пяти мероприятий. Тысячи потенциальных свидетелей.

Тем не менее план быстро созрел.

Они ужинали с сенатором в дальнем зале вьетнамского ресторана около Дюпон-серкл, в районе, который, по их оценкам, не был посещаем лоббистами и прочими людьми из их старой жизни, которые могли увидеть их вместе и поднять очередную волну горячих слухов, поддерживающих в городе обычное оживление и накал страстей. В течение часа, пока они боролись с пряной лапшой, настолько острой, что ее едва можно было есть, Джоэл и Нил слушали, как рыбак из Окракоука услаждал их бесконечными рассказами о своих славных днях в Вашингтоне. Не раз он произнес, что совсем не скучает по политике, однако, по его воспоминаниям, те дни были наполнены интригами, юмором и дружескими отношениями.

Клейберн начал этот день, думая, что для Джоэла Бэкмана даже пуля в голову была бы слишком большой роскошью, однако при расставании на тротуаре у кафе он умолял Бэкмана приехать посмотреть на его лодку и привезти с собой Нила. Джоэл не рыбачил с детства и знал, что никогда не выберется на берега Северной Каролины, но из благодарности обещал постараться.

Никогда еще Джоэл не был так близок к тому, чтобы получить пулю в голову. Когда они с Нилом прогуливались по Коннектикут-авеню, за ними плотно следили агенты МОССАДа. Снайпер сидел в полной готовности в кузове взятого напрокат автофургона. Однако окончательное подтверждение так и застряло в Тель-Авиве. И кроме того, на улице было слишком много людей.

С помощью «Желтых страниц», обнаруженных в номере отеля, Нил нашел магазин мужской одежды, который рекламировал подгонку костюма за одну ночь. Он очень хотел помочь — отцу срочно требовалась новая одежда. Джоэл купил синий костюм-тройку, белую рубашку, два галстука, твидовые брюки, повседневную одежду и, к счастью, две пары черных выходных туфель. Все это стоило 3100 долларов, и он заплатил наличными. Туфли для боулинга остались в мусорной корзине, несмотря на то, что продавец даже высказал какой-то комплимент в их адрес.

Ровно в 16.00, когда они сидели в кафе «Старбакс» на Массачусетс-авеню, Нил взял мобильный, набрал номер, который дал майор Роуланд, и передал трубку отцу.

Роуланд ответил сам.

— Мы в пути, — сказал он.

— Номер пять-двадцать, — произнес Джоэл, его глаза внимательно следили за другими посетителями кафе. — Сколько вас будет?

— Приличная группа, — ответил Роуланд.

— Меня не волнует, сколько человек вы взяли с собой, просто оставьте всех в фойе.

— Я могу это сделать.

Они забыли про кофе и прошли десять кварталов обратно к «Мариотту», за каждым их шагом внимательно следили хорошо вооруженные агенты МОССАДа. Все еще никаких указаний из Тель-Авива.

Когда в дверь постучали, Бэкманы находились в номере уже несколько минут.

Джоэл бросил взволнованный взгляд на сына, который застыл на месте и выглядел таким же испуганным, как и его отец. Возможно, момент настал, сказал себе Джоэл. Эпопея, начавшаяся на улицах Болоньи, путешествие пешком, затем в такси, автобус в Модену, поездка на такси в Милан, другие короткие пешие маршруты, другие поездки на такси, поезд в Штутгарт с неожиданным изменением маршрута в Цуге, откуда другой водитель за наличные доставил его в Цюрих, две поездки на трамвае, затем Франц и зеленая «БМВ», мчавшаяся со скоростью 150 километров в час всю дорогу до Мюнхена, откуда доброжелательные и милые крылья «Люфтганзы» принесли его домой. Возможно, настал конец пути.

— Кто там? — спросил Джоэл, подходя к двери.

— Уэс Роуланд.

Джоэл посмотрел в глазок и никого не увидел. Он глубоко вздохнул и открыл дверь. На майоре теперь были спортивная куртка и галстук, он был один и с пустыми руками. По крайней мере казалось, что он один. Джоэл выглянул в холл и увидел пытавшихся спрятаться людей. Он быстро закрыл дверь и представил Роуланда Нилу.

— Вот паспорта, — сказал Роуланд, вытаскивая из кармана куртки два потертых паспорта.