Александр Логачев - Капитан госбезопасности. В марте сорокового

— Что там такое?

— Адамец убит.

— Как убит?

— Нашли в машине с перерезанным горлом.

— А Шепелев где?

— Неизвестно.

И Меркулов рассказал все, что узнал сам о побеге из львовского следственного изолятора.

— Что это значит? — спросил Берия, когда рассказ был закончен.

— Трудно сказать, товарищ Берия.

— Дрянь какая-то. Хорошо, будем считать, что Адамца зарезал тот, с кем бежал Шепелев, а капитан не смог помешать. Продолжайте, как было задумано. А какая связь осталась у капитана?

— Во Львове их встречал сотрудник местного НКВД, капитан может выйти на него.

— В какой мере проинформированы местные органы?

— Только те лица, которых пришлось задействовать как прикрытие.

— Ясно, товарищ Меркулов. Пусть идет, как идет, там посмотрим. Пускай, Шепелева и его объект разработки разыскивают как сбежавших уголовников.

— Может быть, послать кого-то из наших московских сотрудников координировать действия местных органов, чтобы в случае необходимости срочно вмешаться. Ведь того же Шепелева могут застрелить при попытке оказания сопротивления милиции, при попытке бегства или…

— Не надо, — прервал Берия. — Грош цена тому оперативнику, который даст себя застрелить своему же, так сказать, однополчанину. Будем ждать, когда капитан выйдет на нас.

— А если он вообще не выйдет?

— Тогда все равно когда-нибудь отыщется. В виде трупа или в виде перебежчика. Жаль будет, что операция провалилась…

День прошел в пустой маете. Главным образом, в хождении от сеней до отведенной им комнаты мимо запертой двери хозяйки, с посещением ванной комнаты.

Хозяйка ушла вскоре после того, как напольные часы с маятником, могущим при необходимости заменить булаву, пробили одиннадцать раз. Тогда «Жох» снова вернулся к прерванному накануне расспросу о женщине по имени Христина. Но сперва он поинтересовался другим:

— А сюда может кто-нибудь прийти кроме хозяйки?

— Ни.

— Почему так уверен?

— Ключи тильки у ний.

— И куда она пошла?

Так, мелким вопросом и кратким ответом, удалось выяснить у молчаливого Кеменя, что Христина преподает в университете языки. Что с работы она вернется в пятом часу. Что живет она на этой странной квартире, потому что была замужем за университетским преподавателем, который перебрался сюда из Варшавы, намереваясь проработать здесь всего год. Ему предоставили на время это жилье. Но муж Христины через полгода после переезда во Львов умер от пневмонии, а поскольку она тоже вела занятия, ее оставили в этой квартире. Муж ее скончался десять или около того лет назад.

А еще Шепелев выяснил, что уйти отсюда можно не только через дверь. Еще можно забраться в подпол и выбраться с той стороны дома через подвальное окно, с которого легко вынимается решетка. Крайне утомившись, устанавливая все это, Шепелев долгое время беседы с Кеменем не возобновлял. А украинец так вообще за все время их общения первым разговор никогда не начинал.

До пяти часов предстояло чем-то занять себя. Согласно собственному желанию капитан развлек бы себя сном часа на четыре, а потом повалялся бы с книгой на кровати, если б, конечно, нашел среди книгопечатных залежей что-нибудь с русским шрифтом. Ну, а согласно образу приходилось маяться. Также приходилось жаловаться, что нечего выпить.

— Ну, чего, фраерок, водяра у нас будет сегодня?

— Увечери принесуть.

— Кто принесет?

— Чоловик один.

— Кто такой?

— Друг мий.

А потом «Жох» принялся шарить по шкафам и полкам, перебирая вещи. Их содержимое представляло собой свалку ненужных университету вещей. Сносили их, по-видимому, со всех лабораторий и аудиторий. Одних портретов преимущественно бородатых мужей с высокими лбами хватило бы на целую галерею. Капитан сделал предположение, что портреты вынули из рам с установлением Советской власти, но не уничтожили, а сохранили в надежде, что власть поменяется. Рамы же, конечно, не простаивают, в них сейчас заправлены новые лица.

Хватало в жилище дамы Христины и всяческих неисправных приборов. Осциллографы, амперметры, вольтметры, гнутые штативы, чего тут только не было. Капитан сразу удалось опознать в груде металла и коробов радиоприемник ЭЧС экранированный, четырехламповый, с питанием от сети, ремонту не подлежащий. Жаль, что не подлежащий. Не получилось починить и сломанный граммофон.

В поисках занятий «Жох» почистил наган. Потом продолжил осмотр помещения. Найдя толстую книгу с занимательными картинками из жизни вымерших животных и немецким текстом, долго листал ее. Еще обнаружил и отлистал несколько иллюстрированных книг. Особенно долго, не выходя из образа и не без пользы для себя, шелестел страницами какого-то восточного трактата об искусстве любви с цветными рисунками.

А за стенами весь день безостановочно кропил львовскую землю дождь. В их комнате окон не было, но они слышали монотонное постукивание по крыше и карнизам. На кухню, где окно имелось, они решили не выходить, хоть окно и занавешено, но мало ли что. Нечего показывать, что в доме Христины кто-то есть в то время суток, когда там никого не должно быть.

С Кеменем они изредка обменивались малозначительными фразами, но однажды, когда «Жох» посетовал, что вот, дескать, сгнию я тут со скуки за такие неделю-другую, Кемень поинтересовался, что вор собирается делать дальше, есть ли планы. Ну, не вечно же он прятаться собирается, а его не смогут вечно прятать. Потом-то куда? «Жох» ему ответил:

— Куда, говоришь? Куда ни кинься, везде достать могут. Если уж на вновь освобожденных территориях покою нет. Рожу ведь не поменяешь. Легавые бы одни так это ладно, свои отыщут быстрее. Знаешь, как у них дело поставлено! Не хуже, чем у «енкеведе». А то и лучше. В любом селе разыщут, потому как везде есть свой глаз. Через вокзал не пройдешь, там вор на воре. Да и поездом не прокатишься. Фартовых в каждом составе хватает. И из проводников половина наводчиками работает у «чемоданников». Им дадут приметы, кто-нибудь и срисует. В автобусах с трамваями не проедешь, чтоб на щипача не напороться. Просто по улице ходить будешь, как по минному полю. Когда любой босяк тебя признать может. Вот и кумекаю, что в стране жить не дадут. И надо делать ноги с Родины. Попадись я здесь, что мусорам, что деловым — все едино кранты. Весь выбор — пуля или перо. А тут у вас и граница рядом. Вот что я думаю. Смотаться из «эсэсера» я думаю…

Хозяйка пришла в половине шестого, и через полчаса состоялся обед. А в восемь часов в дверь постучали и Христина пошла открывать. Человек пришел один. Кемень вышел ему навстречу из кухни, они пожали друг другу руки. «Вор» встречал гостя, прислонившись к дверному косяку отведенной им комнаты. «Жох» грыз семечки, найденные в сенях, сплевывая в кулек, на который ушел лист какого-то конспекта. Они с незнакомцем пересеклись взглядами и долго ими обшаривали друг друга, как лучами прожекторов. Потом визитер заперся на кухне с Кеменем, и к ним присоединилась Христина.