Анастасия Дока - Полярные чувства

– Да, меня интересует бывший опер Весников Андрей Степанович.

– Повезло тебе, Сашенька, я его помню. Мы с ним хорошо общались, можно сказать приятельствовали. Талантливый был сотрудник, но несчастный. Ему в жизни жутко не повезло.

– Подробнее.

– Уволили со скандалом, жена на развод подала, сын без вести пропал. А он его боготворил. Знаешь, Сашенька, редко встретишь отца, который все время говорит о сыне, а Весников только о мальчике и рассказывал. И жена бедная. Ох, сложная это история. Только я не понимаю, почему она тебя интересует?

– Сказать не могу. Дайте бумагу, – она решила соблюдать осторожность.

Кирилл Андреевич протянул лист и ручку. Александра взяла и быстро написала:

«Весников и есть маньяк, оставлявший шифры».

Анюхин, прочитав, не удивился и ответил:

«Знаешь, Сашенька, возможно так и есть. Совпадение или нет, но он очень любил придумывать шифры. Мы его иногда даже называли Шифровальщиком».

– Я не верю в такие совпадения, – отложила бумагу, – Кирилл Андреевич, что вы еще помните?

Тот вздохнул, бросил взгляд на часы и предложил:

– Пойдем в столовую, перекусим, там и поговорим.

– Лучше в кафе. Так безопаснее. Я плачу.

Анюхин улыбнулся. День был в самом разгаре, но в лабораторию обращались только по предварительному звонку и не так часто, как бы ему хотелось, поэтому он с чистой совестью подошел к двери, включил сигнализацию, ведь здесь хранилось множество улик, способных изменить сотни судеб, повернул ключ и под руку с Александрой вышел из здания.

В кафе они заказали комплексный обед, Селиверстова не удержалась от десерта, а когда официант поставил тарелки и удалился, Кирилл Андреевич рассказал все, что помнил о бывшем опере и его семье.

Клавдия Евгеньевна сидела в любимом кресле напротив окна, ожидая, когда яблочный пирог покроется любимой Василисочкиной корочкой. Дочка с ранних лет обожала хрустеть сахарным тестом и говорила, что этот пирог останется навсегда ее самым любимым. И не солгала.

Через час позвонил Алексей и предупредил об опоздании – где-то впереди случилась авария, и возник жуткий затор. Клавдия Евгеньевна сказала, чтобы он не переживал, а сама вернулась на кухню. Для доченьки она наготовила котлеток по новому рецепту, где использовалось совсем немного масла – доктор запретил жирное, поэтому можно сказать котлетки больше варились, чем жарились. Клавдия Евгеньевна сняла пробу и осталась довольна: несмотря на неказистый внешний вид, они оказались вкусными. Приготовила пюре на обезжиренном молочке, салат из свежего перца и огурцов. Нарезала бутерброды с творогом и зеленью. И, конечно, домашний компот из яблок и вишни. Еще раз все проверив, Клавдия Евгеньевна переместилась в комнату и вновь опустилась в кресло.

Арсений мяукнул, потерся о руку хозяйки, и она вздохнула, почесав того за ушком. Что греха таить, пожилой женщине необходим был не только перерыв на отдых, но и возможность унять нервы. Сердце после новости о попавшей в больницу Василисочке слегка пошаливало. Врач говорил все обойдется, но от этого не становилось менее страшно: уж больно были похожи их с дочерью судьбы, и пусть в больнице пожилая женщина держалась молодцом, дома позволила себе слабину.

Клавдия Евгеньевна смотрела в окно на моросящий мокрый снег и невольно вспоминала о палате и шумной соседке. Вспоминала то, через что пришлось пройти ей самой.

На сохранении она лежала на таком же сроке, что и ее Василисочка. Тоже упала с лестницы. Всем рассказывала, будто споткнулась, оступилась, а на самом деле ее толкнул первый муж.

Конечно, она простила, списав вспышку на его проблемы на работе: он как раз тогда не мог выследить какого-то маньяка и очень злился по этому поводу. К тому же Андрей не знал о ее беременности, а когда понял, что произошло так долго извинялся, буквально молил о прощении. Любящее сердце простило, уверенное в том, что подобное никогда не повторится.

Но ребеночка она в больнице все-таки потеряла. Муж винил себя, чуть не наложил руки – вовремя опомнился. Все время, пока она лежала в больнице, стоял под окнами с цветами, кричал, раздражая других пациентов пьяными признаниями о том, как сильно ее любит, но, конечно, молчал о своей вине. Ни ему, ни ей не хотелось афишировать о том, что произошло в семье.

Клавдия Евгеньевна отлично помнила палату, не слишком заботливую медсестру и соседку, с которой подружилась. Ее звали Вика, и они общались, пока та не переехала в другой город. Потом их пути разошлись.

Подруга была столь же активной и болтливой, как Лида.

«Бывают же такие совпадения!» – удивилась тогда Клавдия Евгеньевна, рассматривая Лиду. Она очень бы не хотела в этом признаваться, но ее крайне волновало то, насколько сильно их с дочкой судьбы похожи. Пугающе сильно. Мало внешней схожести – Василисочку легко было издалека принять за Клаву в юности, так им еще и схожий типаж мужчин нравился, и в больницу она попала на той же неделе. Да еще и эта соседка-болтушка. Наверно, в каждой палате найдется такая Лида или Вика, но на душе все-равно было тревожно. Хорошо еще, что муж Василисочки совсем не походил на отца Василисы и к счастью, совершенно не напоминал Андрея, при одном воспоминании о котором становилось тоскливо и больно ничуть не меньше, чем много лет назад.

Они познакомились в общежитии на дне рождении общего знакомого Ильи. Андрей отметил ее красивые рыжие волосы, сделал комплимент. Так все и началось – сейчас бы сказали по старинке. Вместе гуляли по городу, ходили на танцы. Андрей встречал ее всегда с мороженым или конфетами «коровка» и провожал до трамвайной остановки.

Он был невысок, но хорошо сложен. Черты лица вызывали ассоциации с портретами аристократов, а его родинка на правой щеке так и притягивала взгляд. Клаве каждый раз хотелось коснуться ее, очертить сердечком. Почему-то именно эта родинка снилась ей каждую ночь, и влюбленная девушка мечтала, что внешнюю особенность унаследует их ребенок.

Они поженились через два года знакомства. Свадьба была достаточно пышной по советским временам: родственники, друзья, одногруппники – все принимали участие. Лучшая подруга сшила платье, на туфли и фату собирали всем курсом, прическа, макияж стараниями тех же подруг. Бусы – бижутерию, но красивую одолжила дочка соседки.

С праздничным столом тоже помогли. Одни принесли шампанское, кто-то сумел достать вино. Другие наготовили дома закусок: нарезали докторской колбасы, сыра, принесли зеленый горошек. Родители со стороны жениха отвечали за салаты, а семья невесты организовала фрукты. Тогда это было редкостью, но им удалось достать бананы. Клавдия Евгеньевна отлично помнила, как вместо торта все наслаждались кружками экзотического фрукта. В качестве десерта поставили и любимые многими конфеты «коровка».