Уильям Питер Макгиверн - Одинокий мститель. Убийство в госдепартаменте.

— Знаете, проявлять благородство совсем не обязательно.

— Мне чертовски неприятно, что я впутал вас во всё это, — сказал Корнелл.

— Здесь лучше, чем в тюрьме, правда?

Ему пришлось признать, что она права. Салли избегала смотреть на него. Она хлопотала на кухоньке, и вскоре он почувствовал запах свежесваренного кофе. Он не стал спрашивать, когда она успела запастись провизией. У него было ощущение, что вопросы бесполезны. У этой девушки имелся четкий план, и она действовала в строгом соответствии с ним. Она всё расскажет, когда сочтет необходимым; Корнелл даже испытал облегчение — можно расслабиться и положиться на кого-то. Она знала, что делает.

Салли отошла от крошечной плиты и подала ему кофе. В мягком свете лампы она выглядела славно — чистенькая, свежая и приветливая. Он заметил, что глаза у неё сине-зеленые, умные и веселые, и снова подумал, что она не так проста, как кажется. Потом вспомнил их встречу в троллейбусе, и в нем проснулось недоверие, потому что теперь он ещё лучше понимал, что Салли вовсе не случайность.

— Это вас подбодрит, — сказала она. — Я сама держусь только на кофе.

Горячая жидкость немного прочистила ему мозги.

— Есть вопросы? — спросила она.

— Ещё сколько.

— Барни, а до утра они подождать не могут?

— Послушайте, Салли, — ответил он, — я же ничего не знаю.

— Обо мне?

— Да. О вас. Обо всем.

— Это совсем просто, — сказала она. — Я ведь уже говорила, я просто хочу помочь вам. А что касается Гутси Томаса, я знаю его тысячу лет. Его знал ещё мой отец. Гутси всегда очень хорошо ко мне относился, как старший брат. В том, что мы вас сегодня нашли, нет ничего загадочного. У нас было преимущество: мы со стороны наблюдали, как они преследовали вас. По свету их фонарей легко было сообразить, куда вы направились. Просто нам повезло, и мы нашли вас раньше полицейских, вот и все.

— Что известно Гутси? Он знает, кто я?

— Я сказала ему, что вы мой муж.

Корнелл усмехнулся:

— Но ведь было ясно, что полицейские гонятся за мной…

— Гутси не слишком жалует полицейских, — коротко ответила Салли. Она допила кофе, забрала чашки и отнесла их в кухню. Корнелл смотрел на её прямую спину и плечи. На мгновение у него потемнело в глазах, и он почувствовал, как его охватывает непреодолимая усталость. Салли обошла все окна и плотно задернула занавески. Подойдя к нему, она сказала:

— Вы устали больше, чем я. Остальные вопросы могут подождать. — В её голосе зазвучала какая-то странная нежность. — Не беспокойтесь обо мне, Барни. Пожалуйста. Вы сказали, что не убивали Джейсона Стоуна, и я верю вам.

— А вдруг я убил его?

— Это ничего не меняет, — сказала она, — Решительно ничего. А сейчас я ложусь спать. Вы не возражаете?

Он встал, достал из шкафа простыни и одеяла. Он едва держался на ногах от усталости. В голове мелькали бессвязные мысли. Он видел, что Салли Смит раздевается, видел её быстрые, грациозные движения, слышал шум воды в душе. Корнелл зажег сигарету, подошел к двери и посмотрел на причал. Неоновая реклама над баром Келли уже погасла. Замолчал музыкальный автомат. Широкая гладь залива Чесапик смутно поблескивала под звездным небом. Вокруг не было ни души.

Корнелл повернулся, когда за его спиной погас свет, и услышал, как Салли забралась в постель. Он зажег ещё одну сигарету и при крошечном огоньке спички успел увидеть, что она натянула одеяло до самого подбородка. Она заплела длинные волосы в косы и смотрела на него широко открытыми глазами, мудрость которых совсем не вязалась с её прежним весельем. Корнелл, прихрамывая, подошел к одному из кресел, опустился в него, нашел пепельницу и попытался устроиться поудобней.

В темноте голос Салли прозвучал тихо и словно издалека:

— Вы собираетесь спать там?

— Да.

— Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — отозвался он. И, помолчав, добавил: — Спасибо за все, Салли.

Между ними лежали тишина, темнота и эта незнакомая комната. Сон никак не шел. Возможно, он слишком устал, события сегодняшнего вечера взбудоражили его. Во время войны с ним не случалось ничего подобного. Нога болела, в колено словно вонзались иглы. Он снял ботинки, пиджак, галстук, расстегнул воротник. Но сколько ни пробовал, никак не мог найти удобное положение для ноги. И хоть он старался производить как можно меньше шума, при каждом движении кресло поскрипывало. Сигарета догорела, он зажег другую. Снова при свете спички взглянул в другой конец комнаты и увидел широко открытые глаза наблюдавшей за ним Салли Смит.

— Барни? — прошептала она.

— Да.

— Вы беспокоитесь о ней?

— О ком?

— О Кери Стоун.

Она знала и о Кери. Он не удивился. Похоже, Салли знала о нем немало. Он не ответил, и её голос раздался снова:

— С ней всё в порядке. Мы с Гутси видели её машину. Она была с Полом Эвартсом. Я думаю, ей удалось удрать.

— Спасибо, — отозвался он.

Снова молчание.

Корнелл затянулся сигаретой, и красноватый отблеск осветил твердую линию подбородка и резкие черты его типично американского лица.

— Барни?

— Ну что еще?

— Вы любите её? Я имею в виду Кери. Очень любите?

Он не знал, что ответить.

— Любите, Барни?

— Не знаю, — ответил он.

В комнате опять воцарилась тишина, но он был уверен, что что-то изменилось. Словно исчезло какое-то напряжение. Он снова пошевелился, но, занятый мыслями о том, что сказала Салли, неосторожно задел колено и невольно вскрикнул. Сквозь пронзившую его боль он услышал шорох одеяла, потом звук босых шагов.

— С вами всё в порядке?

— Всё нормально.

Она наклонилась, и он почувствовал аромат её волос.

— Барни, это же глупо, — сердито произнесла она. — Вам необходимо отдохнуть. Утром я сделаю всё что надо для вашего колена, но, если я сейчас зажгу свет, это может привлечь внимание. Идите в постель. Дайте я вам помогу.

В комнате было слишком темно, и он не мог видеть Салли. Но когда она обхватила его талию, прикосновение её тела подействовало на него как электрический разряд. Она была совершенно нагая. Кожа под его пальцами казалась прохладным шелком. Прихрамывая, он направился к кровати, всё время чувствуя её присутствие. Опустившись на постель, он с благодарностью ощутил прохладу простыней. Салли отодвинулась, и он услышал, как она обошла вокруг, почувствовал, что она легла с другой стороны. Она не касалась его, но её голос, казавшийся бесплотным в полной темноте, звучал совсем рядом.

— Мне всё равно, что вы думаете обо мне, Барни. Нет, я не хочу сказать, что это неважно, потому что это не так. Я хочу, чтобы вы думали обо мне хорошо. Но сегодня мне всё равно. Я знаю, вы удивлены, что я так много знаю о вас и делаю всё это. Я читала о вас, видела фотографии в газетах и знаю, что всю эту ложь придумал Стоун. Так что мы не совсем незнакомы. Мне так не кажется.