Говард Фаст - Ключ. Холостой прогон

— Спасибо, — холодно сказала Алиса. — Что же дальше?

— Вы подгоняете меня? Но что я могу сказать? Уверен, вы согласитесь отдать все, что у вас есть, в обмен на своего ребенка. Полагаю, мы в дружеских отношениях, именно поэтому предлагаю вам свою помощь. Уверен, будь у вас двадцать пять тысяч долларов, вы с радостью отдали бы их, стоило лишь похитителям потребовать. Но это огромные деньги для таких людей, как вы. Если бы у меня имелись в наличии двадцать пять тысяч долларов, я не колеблясь отдал бы их вам. Разве можно истратить деньги более благородным способом? Но, увы, в данный момент я такой возможности не имею. Десять тысяч — да. Десять тысяч долларов я смог бы для вас найти, если бы они помогли вашему горю.

При этом я бы просил за них самое минимальное обеспечение, которое для вас не представляет никакой ценности. Подумайте и позвоните мне.

— Что от нас требуется? — спросила Алиса.

— Боюсь, при данных обстоятельствах вы ничего не сможете сделать, пока с вами не свяжутся похитители. Я бы советовал дать им то, что они требуют. Безопасность ребенка прежде всего.

— Но как…

— Ребенок прежде всего.

— Монтец, — крикнул я, — мы понимаем, что все козыри в ваших руках. Но ради Бога…

— Я уже сказал, что вы всегда можете позвонить мне. До свидания, мистер Кэмбер. Миссис Кэмбер, я был чрезвычайно рад с вами побеседовать. До свидания.

Телефон замолчал.

— Мне хочется рыдать, — сказала Алиса. — Почему же я не плачу, Джонни? Что со мной происходит?

Я лишь покачал головой.

— Джонни, что делать?

— Ждать.

— Джонни, я не хочу об этом думать, но мысли не покидают меня. Она такая слабая, беззащитная, беспомощная!

Зазвонил телефон. Алиса устремилась в спальню, и мы одновременно сняли трубки. Звонила Элен Федерман из комитета родителей и преподавателей. Она сообщила, что к Крис Тенни, согласившейся устроить у себя очередной ленч для членов общества, неожиданно приехали родственники мужа. И хотя она не отказывается от обещания, если это так необходимо, ей, тем не менее, было бы удобней с кем-нибудь поменяться датами.

— Конечно, — сказала Алиса, — только сейчас я не могу продолжить разговор.

— Дорогая, вы выражаетесь загадочно.

— Ничего загадочного. Просто я ожидаю очень важного звонка.

— Так вы согласны заменить ее?

— Обещаю.

Возвратившись в гостиную, Алиса дрожала всем телом. Я подошел и обнял ее.

Телефон снова зазвонил. Это была соседка, Дженни Харрис. Она беспокоилась, всё ли у нас в порядке. Алиса заверила ее, что у нас ничего не произошло.

— Ты по-прежнему считаешь, что необходимо обратиться в полицию? — спросила она.

— Нет, — ответил я после небольшой паузы. — Нет. Мое мнение изменилось. Пожалуй, ты права.

— Ужасно, что мы так беспомощны…

Раздался очередной телефонный звонок.

— Кэмбер? — Я не сразу узнал голос. Он был твердым, ровным и холодным.

— Да, Кэмбер.

— Слушай внимательно, повторять не буду. Ты знаешь лодочную станцию на Хакенсек-Ривер?

— Я бывал там.

— Когда закончим разговор, садись в машину и отправляйся туда. Один. Хозяина зовут Маллигэн, он там обычно до шести тридцати или семи. Скажи ему, что хочешь взять напрокат лодку. С десятисильным мотором. Тебе она потребуется поздно вечером, можешь придумать любой предлог. Он станет шуметь, что не выдает лодки так поздно и что сезон ещё не начался. Дай ему двадцать пять долларов. Это компенсирует ему сверхурочные и поможет открыть сезон. Если не умеешь управлять подвесным мотором, он покажет. Даже придурок научится за три минуты. Убедись, что мотор работает, и прихвати запасную канистру. Потом привяжи лодку к причалу, отправляйся домой и жди. Около полуночи тебе позвонят и дадут конкретные указания. К этому времени ключ должен быть у тебя. Теперь слушай. Делай, как я говорю, и твой ребенок останется жив. Если попытаешься меня обмануть, тебе и твоему ребенку не поможет ни Бог, ни черт. Ты меня понял, Кэмбер?

— Да, понял.

— И давай без полиции, Кэмбер, если хочешь, чтобы девчонка осталась в живых. Когда ты уйдешь, жена останется. Если будут звонить, она не должна отвечать. Выполняй всё точно, Кэмбер. Ты понял?

— Да.

— Тогда все. — Он повесил трубку.

Когда Алиса вошла в комнату, я продолжал стоять у телефона. Она даже сумела изобразить на лице подобие улыбки.

— Сейчас я чувствую себя лучше, Джонни, — сказала она. — Хорошо, что он позвонил. Теперь мы хоть что-то знаем. Последние полчаса я думала, что умру. Но теперь мне лучше, я знаю, Полли жива.

— Молю Бога, чтобы твои слова оказались правдой. И тем не менее…

— Нет, — твердо заявила Алиса, — они не могут убить Полли. Не могут — потому что не получат ключа или не узнают, где он, пока мы не увидим Полли своими глазами. Значит, пока мы её не увидим, она будет жить.

— Если они не предложат оставить ключ в каком-нибудь условном месте. Тогда мы их можем вообще не увидеть.

— Зачем им убивать её сейчас, когда никто не помешает им сделать это позднее? Надо сохранять благоразумие и хладнокровие, потому что ставка в этой игре — жизнь нашей дочери. Ты должен следовать их инструкциям. Думаю, они наблюдают за нами.

Я начал рыться в карманах. В них было пять долларов сорок центов. В сумочке Алисы мы обнаружили ещё одиннадцать долларов и двадцать два цента.

— Мало, — сказал я. — Не знаю, согласится ли Маллигэн на двадцать пять долларов. Вдруг он потребует пятьдесят?

— Разменяй чек. Магазин Хадсона ещё открыт. Он примет чек и даст тебе наличные.

Мы прошли в кухню, где Алиса хранила чековую книжку. На нашем счету в банке лежало около двухсот долларов. Банковский счет семейства Кэмбер испытывал волнообразные колебания, пик волны приходился обычно на конец месяца.

— Выпиши чек на семьдесят пять долларов, — сказала Алиса, — думаю, такая сумма у него найдется. С тем, что у нас есть, хватит.

Я выписал чек.

— Держись спокойно и быстрее возвращайся.

— Ты не боишься остаться одна?

— Со мной ничего не случится. Я запру дверь. Я поцеловал её и вышел.

8. Ленни

Я выгнал машину на улицу. Возможно, за домом следили, однако признаков наблюдения я не заметил. Я поехал к магазину Дэйва Хадсона, стараясь не думать ни о чем, кроме того, что мне предстояло сделать.

У Дэйва Хадсона магазин скобяных изделий и спортивных товаров, который он открыл после войны. Он записался в армию добровольцем вместе с братом-близнецом, причем оба застраховались на небольшую сумму. Брата убили, и Дэйв использовал его страховку на приобретение магазина. Однако в самом Дэйве словно осталась половина человека. Он не женился, магазин его был открыт до поздней ночи, а сам он в свободное время трудился в крошечной механической мастерской, которую оборудовал в складском помещении за своей лавчонкой. Он постоянно что-то изобретал и был уверен, что в один прекрасный день станет сказочно богат. Впрочем, деньги не сделают его счастливым, говорил он, потому что тогда ему придется отказаться от магазина. Ведь миллионер не может содержать лавочку в маленьком городке.