Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

Через пять минут путешественник добрался до вполне приличного домика, выстроенного на лесной поляне. Он торопливо постучался в дверь, и ему немедленно отворила пожилая женщина почтенной наружности. Увидев при огне свечи, которую она держала в руке, мраморное лицо девушки, женщина вскрикнула от испуга.

– О, Вильдон! Вильдон! Наша бедная Анжела! – завопила она. – Неужели бедняжка умерла?

– Нет… она придет в себя, если ей окажут помощь, – ответил путешественник, входя со своею ношей в дом. Ему навстречу поспешно шагнул человек лет пятидесяти с честным и доброжелательным лицом. Он и жена его, покрыв поцелуями Анжелу, которая уже начала подавать признаки жизни, отнесли ее в другую комнату.

Пока они отсутствовали, путешественник осмотрел помещение, в котором его оставили: повсюду царствовал строгий порядок, копченые окорока, висевшие на потолке, говорили о том, что обитатели хижины прочей пище предпочитали лесных кабанов.

Воротившийся через несколько минут Вильдон сообщил, что Анжела очнулась, но еще не в силах объяснить, что произошло с нею. Путешественник описал ему случившееся, рассказал и о своем участии в приключении. Вильдон поблагодарил его в самых энергичных выражениях.

– Я полагаю, что очаровательная Анжела ваша дочь? – спросил гость.

– Нет, – ответил Вильдон. – Но мы любим ее как родную. Полчаса назад она пошла за родниковой водой, и, вероятно, негодяи, которых вы так славно отделали, попытались похитить ее. Мы уже начали тревожиться, что ее так долго нет: когда вы появились, я как раз собирался взять ружье и отправиться на поиски. От нее и от нас снова и снова выражаю вам нашу искреннюю признательность.

– Вы догадываетесь, кто эти мерзавцы? – поинтересовался путешественник.

– Не имею ни малейшего понятия, – ответил Вильдон. – Но, возможно, потом Анжела сообщит такое, что наведет нас на след. Мы не богаты, – продолжал он, – но если вам угодно, то наше гостеприимство…

– Прежде чем я решусь, – перебил незнакомец, – я спрошу вас, далеко ли отсюда до замка Альтендорф?

– Одна миля, не более. Дорога вдоль леса, – Вильдон махнул рукой, указывая направление, – ведет прямо к замку.

– Скажите, – задал новый вопрос путешественник, – а что говорят о бароне Альтендорфе? Пользуется ли он хорошей репутацией в вашей стране? Вы, наверное, служите у него?

– Нет, – покачал головой Вильдон. – Этот лес принадлежит графу Розембергу, его замок в трех милях отсюда, к западу. Я его лесничий… и вы сами видите, – прибавил он, самодовольно озираясь вокруг, – что я служу щедрому господину.

– Да… я слышал много лестных отзывов о графе Роземберге, – пробормотал путешественник, словно разговаривая сам с собой. А через минуту добавил с живостью: – Но барон Альтендорф иной человек? Он не слывет ни добрым, ни щедрым?

– Сказать по правде, – промолвил лесничий, – я не знаю ни одной вещи, в которой можно было бы упрекнуть барона Альтендорфа. Люди, что ему служат или зависят от него, называют барона человеком жестоким и строгим. О нем болтают разные разности, уверяют даже, будто из замка порой доносятся странные вздохи и загадочный шум. Дело в том, что правый флигель там заперт уже много лет… Практически, на моей памяти, он был заперт всегда. А я с самого детства живу в этом краю. Но если вы спросите, известно ли мне хоть одно преступление или дурной поступок барона Альтендорфа, я не колеблясь отвечу отрицательно.

– Вы говорите как честный человек, – заметил путешественник. Будучи сам личностью откровенной и великодушной, он умел ценить эти качества в других. – У барона, кажется, есть сын?

– Да, господин Родольф, ему двадцать один год, – кивнул лесничий. – Порой в нем проскальзывает что-то свирепое… Некоторые называют его злым, но я никогда не мог пожаловаться на него. Правда, я ни в чем не завишу от господина Родольфа, но с позволения моего господина он часто охотится в нашем лесу, и мне случалось несколько раз встречаться с ним. Если он немножко ветрен и легкомыслен, то, наверное, оттого, что никогда не испытал материнской заботы. Его матушка умерла, когда ему было несколько месяцев.

– Крестьянин, у которого я пережидал грозу, говорил, что жена барона скончалась скоропостижно и даже как-то таинственно двадцать лет назад, – вставил путешественник.

– В то время действительно ходили подобные слухи, – подтвердил Вильдон, – Но я сомневаюсь в их справедливости. Люди качали головами со значительным видом, и предположения делались самые невероятные, но если бы и вправду совершилось дурное дело, граф Роземберг не перенес бы случившееся спокойно, ведь баронесса Альтендорф была его сестрой.

– Я вижу, вы не принадлежите к числу тех, кто плохо думает о человеке, не имея явных доказательств, – заметил путешественник. – И мне нравится ваш характер. Но, пока мы беседуем, лошадь моя, брошенная на дороге, наверняка выходит из терпения. Простите, но я пе останусь у вас. Через три дня… мне необходимо прибыть в Прагу… А эту ночь я намерен провести в доме барона Альтендорфа. Спустя несколько недель я снова проеду по этой дороге и тогда обещаю возобновить знакомство с вами.

– Вы окажете мне большую честь, – серьезно ответил Вильдон. – Да и Анжела будет рада лично поблагодарить вас за сегодняшнюю услугу.

Простившись с лесничим, путешественник снова углубился в лес. Как следует сориентировавшись, он без труда нашел дорогу и, проходя мимо того места, где случилась потасовка, вспомнил о человеке, которого опрокинул наземь. Но он напрасно искал его: негодяй, всего лишь оглушенный ударом, наконец очнулся и удрал.

Лошадь в кустах спокойно щипала траву. Путешественник сел в седло и продолжил свой путь к замку Альтендорф.

Через двадцать пять минут крепостные башни начали обрисовываться в небе подобно облакам, теряющимся в высоте. Вершины громадных построек сияли в лунных лучах, а основание покрывала густая темнота.

Правый флигель замка далеко выдавался в лес, точно стиснутый со всех сторон гигантскими дубами, которые, как и стены, стояли здесь, будто наперекор усилиям разрушительного времени. От центральной башни до конца правого флигеля ни единого огонька не мелькало в узких готических окнах. Левый флигель, напротив, переполняли огни, часть из них оставалась на месте, другая перелетала из комнаты в комнату. Это освещение, впрочем, только подчеркивало мрачное величие замка, окруженного широкой рекой.

Подъехав к подъемному мосту, вздыбившемуся, как черная масса, над рвом, путешественник затрубил в рог, висевший на цепи у столба. Почти сразу в воротах напротив отворилась калитка и па пороге появился караульный.