Эдгар Уоллес - Тайна желтых нарциссов (сборник)

Смайли совсем запыхался, в горле першило, легкие горели от едкого зловонного тумана, во рту пересохло, и он ощущал странный привкус, напоминающий привкус крови. Но он все-таки переборол это ощущение, глотнул воздуха и крикнул отчаянно:

— Дитер!

Фрей посмотрел на него, кивнул и произнес:

— Ваш покорный слуга, Джордж, — и нанес Менделю страшный, жестокий удар ручкой пистолета. Он медленно распрямился и, держа пистолет дулом вниз, стал взводить обеими руками курок.

Начисто забыв о своем неумении драться по-настоящему. Смайли слепо бросился на него, размахивая короткими руками, нанося удары открытой ладонью. Головой он уперся Дитеру в грудь, колотя его по бокам и спине. Он обезумел, и его безумие, придав ему сил, помогло оттеснить противника назад, к парапету моста. Покалеченные ноги Дитера были слишком слабой опорой, чтобы противостоять такому натиску. Смайли чувствовал удары Дитера, но решающего удара тот так и не смог нанести. Смайли кричал Дитеру: «Свинья, свинья!» — и, когда тот отклоняся назад еще дальше, Смайли снова мог наносить ему в лицо неуклюжие, детские удары. Дитер спиной перегнулся через парапет, и Смайли, увидев линию ого чисто выбритого подбородка и горла, тут же выбросил вперед правую руку, и пальцы его ладони сомкнулись у Дитера на рту и нижней челюсти, помогая левой, он стал толкать это мощное тело все дальше и дальше вперед, от себя. Дитер вцепился ему в горло, а потом вдруг его пальцы оставили горло Смайли и ухватились за воротник его макинтоша: Дитер оставил попытку задушить Смайли, ему нужно было спасаться самому, — он начал проваливаться в пустоту за спиной. Смайли принялся отчаянно колотить по этим рукам, а потом за него никто уже не цеплялся, а Дитер падал, падал в клубившийся под мостом туман, и наступила тишина. Ни крика, ни всплеска. Его больше не было, он ушел, как будто бы принесенный в жертву лондонскому туману и текущей под его покровами зловонной черной реке.

Смайли перегнулся через парапет. В голове мучительно больно пульсировала кровь, нос был разбит, пальцы правой руки сломаны. Перчатки он где-то потерял. Смайли смотрел вниз, вглядываясь в туман, но ничего не мог разглядеть.

— Дитер, — позвал он с мукой в голосе. — Дитер!

Он закричал снова, но голос его захлебнулся, на глаза навернулись слезы. «Боже праведный, что я наделал! Господи, ну почему Дитер не остановил меня, почему не ударил своей пушкой, почему не стрелял?» Он прижал руки к лицу и тут же ощутил на губах вкус крови, смешанной со слезами, Смайли отслонился к парапету и плакал, как дитя. Где-то там, далеко внизу, несчастный калека отчаянно, из последних сил, борется за жизнь, захлебывается в вонючей жиже, барахтается и хватается за любую дрянь, за любую соломинку, а потом сдается, его охватывает и тащит вниз грязная черная вода.

Он проснулся и обнаружил Питера Гиллэма, сидящего около его постели и наливающего ему чай.

— A-а, Джордж, добро пожаловать домой. Два часа пополудни.

— А сегодняшним утром…

— Сегодня утром, парнишка, вы с товарищем Менделем распевали веселые песенки на Бэттерси Бридж.

— Как он там, Мендель?

— Ему очень стыдно за себя, как ты догадываешься. Быстро выздоравливает.

— А Дитер?

— Мертв.

Гиллэм подал ему чашку чая и миндальное печенье от Фортнумов.

— Давно ты здесь сидишь, Питер?

— Ну, я совершал тактические маневры на самом-то деле. Первый мой заход был вместе с тобой в больницу Челси, где они зализали твои раны и дали сильнодействующий транквилизатор. Потом мы приехали сюда, и я уложил тебя в постель. Это было отвратительно, Джордж. Потом мне вдруг приперло сесть на телефон и, так сказать, пройтись с заостренной палкой, натыкая на нее мусор и прибираясь. Время от времени я тебя навещал. Амур и Психея. Ты либо храпел, как дворник, либо читал вслух Уэбстера.

— Господи.

— Кажется, из «Герцогини Амальфи». «Сказала я тебе, когда была безумна, Чтоб ты убил его, и ты убил мне друга!» Чушь несусветная. Джордж, извини, но мне так показалось.

— Как полиция нашла нас — Менделя и меня?

— Джордж, можешь мне не поверить, но ты так громко обзывал Дитера, что…

— Да, разумеется. Вы услышали.

— Мы услышали.

— Ну, а что Мэстон? Что Мэстон говорит обо всем этом?

— Кажется, имеет желание с тобой встретиться. Он просил передать, чтобы ты зашел к нему сразу, как только будешь чувствовать себя получше. Уж не знаю, что там он обо всем этом думает, просто ума не приложу.

— Что ты имеешь в виду?

Гиллэм налил еще чаю.

— Ну, давай-ка пораскинь мозгами, Джордж. Всех трех главных героев, виновников торжества, медведи съели. За последние полгода не произошло никакой утечки секретной информации. Ты что, действительно веришь в то, что Мэстону охота вдаваться в детали? Ты думаешь, он горит желанием приказать Форин Оффис провести там у них генеральную уборку? Или признать, что шпионов мы ловим, только когда спотыкаемся об их трупы?

Зазвонил дверной звонок, и Гиллэм отправился вниз ответить на его зов. В некотором замешательстве Смайли услышал, что визитера впустили в холл, затем послышались приглушенные голоса и шаги по лестнице вверх, к нему в спальню. Раздался стук в дверь, и вошел Мэстон собственной персоной. В руках он держал неправдоподобно большой букет цветов и выглядел так, словно появился прямо из цветочной оранжереи. Смайли припомнил: сегодня пятница, видимо, он едет в Хенли на уик-энд. Мэстон улыбался. Он, должно быть, надел эту улыбку еще там, на лестнице, а может, с ней и поднимался по ступеням.

— Ну что, Джордж, еще воюем?

— Да. Боюсь, что так. Еще одно неприятное происшествие.

Мэстон уселся на край постели и оперся о нее одной рукой, нависая над ногами Смайли.

Наступила небольшая пауза, потом он проговорил:

— Вы получили мою записку, Джордж?

— Да, получил.

Еще одна пауза.

— Ходят разговоры, Джордж, о том, что в департаменте будет организован новый отдел. Мы (то есть наш департамент) считаем, что должны уделить пристальное внимание техническим изысканиям, в частности практическому применению спутников в разведывательной деятельности. Хоум Оффис, я рад это признать, придерживается аналогичной точки зрения. Гиллэм согласился на сотрудничество в качестве консультанта по общим вопросам; не согласились бы вы взять на себя эту работу? Я имею в виду — возглавлять новый отдел, с продвижением по службе и в чине, разумеется, с правом продления службы после уставного срока выхода на пенсию. Все мы — и персонал и кадровики, — все поддерживаем эту идею.

— Благодарю вас, но могу я располагать некоторым временем на обдумывание вашего предложения?

— Конечно… конечно, можете. — Мэстон, по всей видимости, был несколько разочарован и сбит с толку. — Когда вы дадите мне знать о вашем решении? Очевидно, нам необходимо привлечь кое-каких новых людей, встает также вопрос о помещении… Подумайте над этим, Джордж. Обдумайте мое предложение в течение уик-энда и сообщите мне о своем решении в понедельник, договорились? Сам секретарь очень бы желал, чтобы вы…