Дэй Кин - Моя плоть сладка (сборник)

Джон Хайс вытащил сигарету из кармана и стал разминать ее.

— Вы можете доказать, что мой брат мертв? Что мой брат Дон умер именно тогда, когда вы говорите?

— Да, я могу это доказать.

Джон Хайс посмотрел на свой кулак, в котором он сжал сигарету. Потом разжал его и дал табаку высыпаться на ковер.

— Я боялся этого,— сказал он наконец.— Несколько лет этого опасался.— Пожав плечами, он открыл пошире дверь своей комнаты,— Входите, пожалуйста, входите, прошу вас, мистер Коннорс.

Джон Хайс поставил свой стакан, когда услышал, как остановилась машина перед домом.

— Это мама,— сказала Элеана.

Она опустила занавеску и села в кресло около камина.

Селеста принесла с собой свежесть улицы. Несколько дождевых капель еще блестели на ее волосах. Она вытерла руки, потом направилась к Джону Хайсу.

— У меня для вас неприятная новость, Джон,— сказала она.— Меня вызвали из кинотеатра, чтобы сообщить, что сгорел коттедж. Остался только пепел.

Хайс посмотрел на свою потухшую сигарету.

С ноткой нетерпения в голосе Селеста продолжала:

— Ну что ж? Почему вы ничего не говорите, Джон? Вы знаете, как много значил для меня этот коттедж.— Селеста повернулась к Элеане.— Ты поссорилась со своим дядей?

— Нет, мы не ссорились.— Элеана разговаривала с матерью, словно с чужим человеком.

— Элеана!— воскликнула уязвленная Селеста.

Она сняла свой плащ и, повернувшись, чтобы положить его, увидела Коннорса. Все ее оживление мгновенно исчезло.

— О! — выдохнула она.— Я вижу...

Она закрыла лицо руками и зашаталась, будто собиралась потерять сознание. Джон Хайс подскочил к ней и держал за руки.

— Вы должны были сказать мне, Селеста! Вы должны были позволить мне помочь вам!

Он довел ее до кресла и налил коньяка,

Селеста жестом отказалась от него.

— Нет, спасибо. Я рада,— обратилась она к Коннорсу,— очень рада. Вы не хотите поверить мне, мистер Коннорс? — Ее слова сопровождались улыбкой.— Элеана тоже рада. Она вас любит, значит, ненавидит меня. Это в порядке вещей. Но я все же счастлива, что вы вы- брались из коттеджа.-

Селеста снова закрыла лицо руками.

— Это вы убили Дона, Селеста? — спросил Хайс.

Селеста подняла на него глаза.

— Да, думаю, что могу сказать, что я его убила, Джон. Даже если не моя рука держала нож.— Она отпила из отвергнутого недавно стакана.— Но как вы могли узнать об этом, мистер Коннорс? Меня это больше всего беспокоит. Без сомнения, все могло раскрыться в любой момент. И это могло случиться очень скоро...

— Я этого не знал,— признался Коннорс.— Если вы имеете в виду историю, которую я написал, использовав рассказ Элеаны, то я переделал ее так, как мне казалось более правдоподобным вот и все.

— Я думала, что умру, когда прочитала ее,— сказала Селеста.— Раньше я часто мечтала о смерти.— Она снова закрыла лицо руками.— Помните, в вашей истории вы дали мне в любовники Джона...— Она похлопала Хайса по руке.— Я часто хотела и этого. Я ведь плохая женщина, не правда ли?

— Нет,— вырвалось у Хайса из глубины сердца.

Селеста посмотрела на Коннорса.

— Итак, это была только детективная история. А я-то думала, что вы все знаете. Когда вы позвонили из отеля и спросили Элеану, я еще больше в этом уверилась,— С безнадежным видом она заломила руки.— И у меня не было денег, чтобы купить ваше молчание! Тогда, чтобы скрыть свою старую ошибку, я сделала то, что считала необходимым.

Хайс встал на колени перед креслом, в котором сидела Селеста.

— Это вы убили Мака, Селеста?

Она утвердительно кивнула головой.

— Когда поехала покупать цветы к столу... Я знала о той лестнице. Знала, что ружье хранится в шкафу. Я приняла Макмиллана за мистера Коннорса. И когда увидела, что ошиблась, уже не могла исправить того, что сделала. .

— Я следил за вами.— Голос Хайса был удивительно спокоен.— Я также следил и за вами, мистер Коннорс. Это меня вы приняли за Дона. Я поступил так, потому что был более или менее уверен, что его здесь нет. Но вместе с тем это не исключалось.

— Вы знали, что это я убила Макмиллана? — удивилась Селеста.— Но почему же вы ничего не сказали, Джон?

Хайс покачал головой.

— Нет, я не был полностью уверен и узнал об этом лишь сейчас, Селеста. Я только спрашивал себя, почему телефонный звонок человека, с которым у Элеаны было приключение в Мексике, взбудоражил вас до такой степени. Но когда я увидел Коннорса, входящего в отель, й вас у цветочника, то обругал себя дураком и ревнивцем и вернулся сюда, чтобы отвезти Элеану в Блу-Монд.

— Я взяла розы с собой в комнату,— объяснила Селеста.— Я глубоко сожалею, что так произошло с Маком. Я очень сожалею обо всем, что я сделала. Я доставила вам столько неприятностей и разбила вам сердце.

Коннорс наблюдал за лицом Селесты. Она была нормальна в обычном смысле этого слова, но годы — годы тоски и физического отречения — нарушили устойчивость ее моральных принципов и побудили к импульсивным, неконтролируемым действиям.

— Но почему ты пыталась убить Эда? — спросила Элеана.

— Он знал все,— ответила £елеста.— О, может быть, и не совсем точно. Может быть, вначале это была просто рассказанная им история. Но он узнал. И я уверена, что он догадался обо всем, когда Джон пришел ко мне в то утро в коттедж и сказал, что мистер Коннорс ищет Дона и что он, Джон,.показал мистеру Коннорсу письмо, написанное Доном, то, на подделку которого мне пришлось затратить столько времени.— Селеста на минуту замолчала, потом продолжала: — Когда вы приехали ко мне вместе с Элеаной, мистер Коннорс, я расставила вам ловушку. О, маленькую ловушку. Я вымазала губной помадой одну сигарету и оставила ее горящей в пепельнице. Я сделала вид, что очень нервничаю. И это сработало. Когда я караулила после полудня, то видела, как вы дважды проехали мимо коттеджа, и поняла, что вы придете сюда ночью.— Селеста слабо улыбнулась.— Я хорошо разыграла комедию, вы не находите?

— Да, вы отлично играете комедию,— согласился Коннорс.

В разговор опять вмешалась Элеана.

— Ты пыталась убить Эда, чтобы скрыть прошлое и чтобы я могла выйти замуж за миллионы Лаутенбаха?

— Нет,— Селеста покачала головой.— Деньги не входили в мои расчеты. Многие мужчины желали меня, и многие из них были богаты, а один почти так же богат, как и Аллан Лаутенбах.— Ее голос стал жестким, как и взгляд.— Но за исключением двух раз, когда я не смогла поступить иначе, после того единственного в своем роде трагического вечера, я всегда душой и телом была верна памяти твоего отца. Что же касается Аллана Лаутенбаха, то вспомни: ты сама решила выйти за него замуж. Это ты решила отправиться в Мексику, чтобы найти там своего отца и потребовать у него наше брачное свидетельство.— Селеста несколько истерично рассмеялась.— Я пыталась остановить тебя. Ты это помнишь? Я умоляла тебя не ездить туда!