Сью Графтон - Ж - значит жертва

— Я слишком старый.

— Я тоже. Когда умерла твоя жена?

— Десять месяцев назад. — Он помолчал немного. — Я скажу тебе, что тяжело. Она годами уговаривала меня поехать в круиз. Я ненавидел саму идею. Таити. Аляска. Она приносила мне цветные журналы, полные счастливых парочек. Закат. Романтика. Внутри были фотографии гор еды, которой вы можете набивать живот двадцать четыре часа в сутки.

Я не люблю, когда меня сажают в клетку, и боялся оказаться связанным с группой дураков.

Разве это не звучит разумно?

— Ты думаешь, она хотела именно в круиз, или просто съездить куда-нибудь?

Долан повернулся и внимательно посмотрел на меня. — Я никогда не спрашивал.

Тюрьма округа Санта-Тереза располагалась в здании площадью 2500 квадратных метров. Два этажа, 120 коек.

Я припарковала свой фольксваген и вошла через главный вход, где взяла бланк заявки на свидание. Заполнила его и передала клерку. Потом стала ждать в вестибюле, пока Паджи сообщат, что к нему пришел посетитель. Я могла себе представить его озадаченность, так как была уверена, что он никогда обо мне не слышал. Любопытство или скука подействовали, но клерк вернулся и сказал, что Паджи согласен встретиться со мной.

В комнате для встреч по восемь закрепленных стульев располагались с каждой стороны стеклянной перегородки. Каждое место было снабжено телефонной трубкой. Я уселась и положила в ноги сумку.

Из полицейского рапорта я знала, что настоящее имя Паджи — Седрик Костелло Клифтон и родился он в 1950 году. Открылась дверь со стороны тюрьмы и несколько заключенных вошли в свою часть помещения. Появился Паджи и сел. Его лицо было круглым, как луна, и он носил большие круглые очки. Растительность на его лице была неухожена — усы и борода торчали во все стороны. Его темные волосы, если бы это была женщина, выглядели бы как плохой домашний перманент. Он был массивен в плечах, грудь и бицепсы накачены.

Волосы на левом предплечье только частично скрывали галерею тщательно выполненных татуировок. Он изучал меня довольно долго. Наконец взял трубку и сказал — Эй, как дела?

Я держала трубку свободно около уха. — Хорошо, мистер Клифтон. А как вы?

— Нормально. Я знаю тебя?

— Меня зовут Кинси Миллоун. Я — частный детектив. Мне бы хотелось, чтобы вы ответили на несколько вопросов.

Он слегка улыбнулся. — Насчет чего?

— Вы помните, как вас арестовали в Ломпоке в августе 1969?

— Ага. — Он ответил с осторожностью, как будто не был вполне уверен, с чем соглашается.

— Вы дали полицейскому домашний адрес в Креозоте, Калифорния. Можете сказать, где это?

Я никогда о нем не слышала.

Я находила его на карте, но решила действовать в стиле детектора лжи и начать с базовых вопросов, ответы на которые легко проверить.

— Маленький городок около Блита. В двух милях от границы с Аризоной.

— Как вы оказались в Ломпоке?

— Я ехал в Сан-Франциско. Мой приятель только что вернулся оттуда. Прожил там на улицах шесть месяцев. Говорил, что можно купить дурь прямо на центральной улице. Бесплатный секс и бесплатные клиники. Мне это понравилось. До сих пор нравится, если подумать.

Я посмотрела на лист бумаги, который вытащила из сумки, хотя и так знала, что там написано. — Согласно этому, вас задержали за бродяжничество и обладание запрещенным веществом.

Он расслабился, лицо скривилось в улыбке. — Какое фуфло это было. Я голосовал на дороге, когда подъехала машина с двумя копами. Деревенщина в форме. Остановились и сцапали меня. Ну, было у меня немножко травки. И за это меня посадили.

— Вы ехали автостопом?

— Когда у вас нет машины, это то, что вы делаете.

— Нас интересует, кто мог видеть молодую девушку, которая путешествовала автостопом в этом районе. Семнадцать-восемнадцать лет. Крашеная блондинка, голубые глаза. Примерно 165 сантиметров, 57 килограммов.

— Это половина девушек, которых я знаю. Что она натворила?

— Она ничего не натворила. Ее тело нашли сброшенным с дороги под откос.

Его поведение слегка изменилось. — Мне жаль это слышать. Ты не говорила, что она мертва, я бы не шутил.

— Дело в том, что при ней не было документов, и ее тело не было востребовано. Мы бы хотели узнать, кто она.

— Да, но 1969?

— Это специальный проект. Пары ребят, с которыми я работаю. Как насчет вас? Что случилось, когда вы вышли из тюрьмы?

— Мне пришлось звонить моему старику, чтобы приехал забрать меня. Как только мы приехали домой, он меня выгнал, вышвырнул мои вещи во двор.

— Вы помните Лоренцо Рикмана или Фрэнки Миракла? Вы сидели в одной камере с этими двумя и еще с парнем по имени Джон Лучек. Вы помните его?

— Не особенно. Есть причина, что я должен?

— Как насчет Рикмана? Вы с ним разговаривали?

— В тюрьме скучно. Ты разговариваешь, просто чтобы у тебя тыква не съехала. Жратва воняет, пока не привыкнешь.

— Как насчет Фрэнки? Вы разговаривали?

— Должны были. Почему нет? Конечно, я, скорее всего, не узнаю этих ребят, если увижу на улице.

— Поможет, если вы увидите фотографии?

— Может быть.

Я прижала трубку плечом и достала из сумки папку с фотографиями. Показала Паджи все двенадцать, прижимая попарно к стеклу. Паджи указал на Фрэнки.

— Этот? Это Фрэнки. Я помню его.

— А другие?

— Может быть, он. Я не уверен. — Он указал на Лоренцо Рикмана, его память была лучше, чем он думал.

— Кто-нибудь еще?

— Не думаю.

— Фрэнки говорил про свой арест?

— Это про девчонку, которую он замочил? Кажется, он ее здорово порезал, а потом облажался по полной.

— Как именно?

— Увел ее машину, это раз. О чем он думал? Что копы не будут ее искать? Потом, он взял ее кредитку и расплачивался ей всю дорогу. Он оставил след в милю шириной.

Парень такой же тупой, как и злой. Ты убил девушку, ты должен лучше соображать.

Он остановился и уставился на меня. — Могу поспорить, ты все это знаешь. В чем дело? Он вышел?

— Ты задаешь много вопросов.

— Как я могу помочь, если ты не говоришь, что тебе надо.

— Он говорил, как долго был в Ломпоке до ареста?

Паджи улыбнулся. — Не понимаю, почему ты так на него запала.

Я отвела глаза. — Ладно, спасибо. Думаю, что это все. — Я снова прижала трубку плечом, убирая фотографии в папку.

— Подожди! Не уходи. Мы еще не закончили.

Я помолчала. — Ой, извини. У меня сложилось впечатление, что ты сказал мне все, что знал.

— Не, не сердись. Знаешь что? Я как следует подумаю, а ты пока сходишь и принесешь мне сигарет.

— Я не собираюсь покупать тебе сигареты. Почему вдруг?

— Это самое меньшее, что ты можешь сделать, чтобы расплатиться за мое время.

— Сам покупай, — огрызнулась я.

— Я завтра выхожу. Я могу вернуть тебе деньги. Напомни, как твоя фамилия?

— Миллоун. Я есть в книге. Если ты умеешь читать.