Михаил Ежов - Нежилец

— Вызывайте Полтавина! — сглотнув, проговорил Самсонов.

— Вот это мы нашли в руке у Мечева, — сказал патологоанатом, протягивая Самсонову целлофановый пакет, в котором лежал листок бумаги.

— Что там? — Следователь взял улику и наклонил так, чтобы целлофан не бликовал.

— Предсмертная записка. Тебе адресована, кстати.

Самсонов невольно затаил дыхание. Строчки были отпечатаны на принтере — так же, как и предыдущие послания Козерога. Полицейский начал читать:

Каждый истинно великий человек (или уже не совсем?) должен знать, когда уйти. Делать это надо в блеске славы, окруженным любящими последователями и учениками — как Сократ. Не знаю, станет ли моя жизнь для кого-нибудь примером, но сегодня я покидаю этот бренный мир, принося Кали последний дар — свою голову. Вам же, старший лейтенант, я оставляю взамен себя маленький подарок. Та, кого я назначил в жертву Кали, ждет вас.

Жива она или нет, задаетесь вы вопросом. Ответ на него вы должны отыскать сами. Но я вам помогу. Вот данные ее мобильного телефона, я оставил его неподалеку от нее. Надеюсь, вы знаете, что делать с этой информацией. Прощайте.

Козерог.

— И где информация о телефоне Ники? — сглотнув, спросил Самсонов.

— На обратной стороне.

Следователь перевернул листок.

— Это я передам Коровину, — сказал он.

— Спиши себе куда-нибудь, улика мне еще нужна.

Самсонов вытащил из кармана блокнот и ручку.

— Что вообще можно сказать обо всем этом? — спросил он, сделав широкий жест. — Голова Мечева действительно упала в Фонтанку?

— Во всяком случае, на тротуаре ее нет, — ответил Полтавин. — Течение могло унести ее довольно далеко. Но думаю, мы ее найдем.

— А утонуть она могла?

— Вряд ли.

— А что насчет гильотины?

— А что с ней? — не понял Полтавин.

— Мечев действительно мог покончить с собой таким образом?

— Безусловно. К механизму крепится шнурок, и он просто дернул за него.

— Откуда он вообще взял эту штуку?

— Я проверил серийный номер и фирму. Это цирковая гильотина. Продается свободно через Интернет и в магазинах за рубежом.

— А у нас?

— Только по Сети.

— Ладно, это я тоже поручу Коровину.

Самсонов закончил писать данные о телефоне Вероники и вернул письмо Полтавину.

— Он и член себе сам отрезал?

— Похоже на то.

— На кой черт?

— Откуда мне знать? Может, считал, что делает себе операцию по перемене пола. — Полтавин усмехнулся и достал из кармана ржаной хлебец. Впился в него зубами, роняя крупные крошки. — Он сделал себе местную анестезию. Наверное, не хотел испытывать боль или боялся, что умрет от шока. А ему ведь еще башку себе надо было оттяпать.

— Поэтому рана такая глубокая?

Криминалист кивнул:

— Мечев никуда не торопился. Работал спокойно.

— Уверен, что гениталии были вырезаны до смерти?

Полтавин обиженно скривился:

— Естественно, уверен. За кого ты меня принимаешь?

— Да нет, это я так. На всякий случай. Что с ножом?

Патологоанатом проглотил последний кусочек хлебца и отряхнул руки.

— Думаю, он похож на тот, которым порезали Горелова и выпотрошили хореографа из стрип-клуба. Только должен тебя разочаровать: такие ножи продаются в строительных магазинах, и никто никогда не вспомнит лицо покупателя, даже если тот приобрел сразу десяток.

— Это понятно, — ответил Самсонов.

Он подошел к окну, стараясь не смотреть на труп, который еще не убрали.

Криминалисты покопались в горле, разворошив трахею и гортань сделав несколько глубоких надрезов, чтобы убедиться, что Мечев ничего не затолкал себе в пищевод перед тем, как лечь под гильотину. Эта идея пришла в голову Дремину, который заявил, что «такой на все способен». Должно быть, на эту мысль его навели заползающие в отверстия трупа насекомые.

Также тело перевернули, чтобы проверить наличие трупных пятен. Как и думал Самсонов, они практически не обозначились — всего несколько светло-розовых островков в области лопаток и ягодиц. Полтавин обследовал и область таза, но, кроме жуткой раны на месте гениталий, ничего не обнаружил.

Вода за окном колыхалась, черная и маслянистая. На чугунной ограде сидели две жирные чайки.

Самсонов бросил взгляд на привинченную к подоконнику доску. На ней темнела кровавая полоса.

— Почему он это сделал? — проговорил Самсонов.

— В предсмертной записке… — начал было патологоанатом, но Самсонов его перебил:

— Если Мечев знал, что мы придем сюда, то почему не удрал? Хотя бы для того, чтобы закончить начатое.

— Ты имеешь в виду убийство Вероники?

Следователь кивнул:

— Эту жертву ему ничто не мешало принести. Он бы успел.

Полтавин пожал плечами:

— Думаю, он знал, что делает. В его голову все равно не влезть. — Он вдруг усмехнулся. — Для этого ее как минимум надо найти. Ладно, мне еще надо кое-что сделать. — Криминалист отошел.

— Валер, ты как?

Самсонов обернулся и встретился взглядом с Дреминым:

— Лучше всех. А что?

— Просто спросил. Кстати, ребята нашли в квартире целый набор для садо-мазо. Хочешь взглянуть?

— А что, там есть что-то особенное?

— Нет, все как у людей: кляпы, маски, ремни, цепи, плетки, вибраторы и резиновые члены.

— Тогда я воздержусь.

Дремин пожал плечами:

— Как знаешь. Кстати, у Мечева и порнухи оказалось немало. В основном гейские фильмы.

Самсонов кивнул:

— Это я тем более смотреть не буду.

Дремин усмехнулся.

— Похоже, я ошибся с ориентацией подозреваемого, — сказал Самсонов.

— В смысле?

— Ну, когда мы обнаружили, что убийца раздел девушку перед тем, как сунуть в утилизатор, я решил, что он — гетеросексуал.

— Ерунда, это было просто предположение.

— А где «Газель»? — спросил, отворачиваясь от окна, Самсонов.

— Уже объявили в розыск.

— Почему ее нет перед домом?

— Гаража у Мечева не было, мы уже проверили. Может, он ее где-нибудь бросил.

— Зачем?

— Без понятия.

В кармане ветровки завибрировал мобильник. Самсонов вытащил его и взглянул на экран:

— Это Морозов. Алло?

— Валер, я только что был у Лукина.

— Быстро ты.

— Сегодня на шоссе свободно, пробок нет. Вечером будет хуже, когда все на дачи поедут.

— Что там с Лукиным?

— Да ничего.

— В смысле?

— Нет его. Дом заперт, и соседи сказали, что не видели его с утра.

— А он что, выходит?

— Иногда.

Самсонов подумал, что бывшему полицейскому нужно было покупать наркотики и доставать где-то на них деньги — просто в тот раз, когда он его видел, Лукин произвел на него впечатление человека, который уже не в состоянии выйти из дома. Тогда Самсонов решил, что дурь ему завозит дилер.

— Ты уверен, что Лукина нет дома?

— Абсолютно. Даже замок на двери висит.