Вильям Цветков - Фестиваль

— Все они довольно разные, но те, кто его видел, не могут в точности сказать, где он больше похож. Одни говорят — этот, — он показал портрет молодого человека с восточными чертами лица, одни — этот, — следующий портрет был погрубее. — И так далее. Какой прикажете развешивать? Все молчали.

— До сих пор мы не нашли ни одного трупа. Где они? Это ведь не муравьи, чтобы — топнул и нет. Их надо прятать, закапывать, топить… А люди то у нас — любопытные…

— Мы не можем утверждать, что они трупы, — сказал Деев, — пока мы их не нашли. Архипов молча согласился.

— А это, кто мне скажет, что это? — в порядке, как они прибывали, он разложил нарисованные на отдельных листочках БУКВЫ. — ИК, ФН, АТ, это то, что мы думаем, инициалы, а дальше буквы с именами уже не сходятся — Н и Е, И и Т, А и В, И и Л. Люди ичезали, но с другими именами. Или одна буква совпадает, другая — нет.

— Может это девичьи фамилии? — предположил Троицкий.

— Черт его знает.

— Ладно, — сказал Деев. — Может статься, что буквы — так, отвлекающий маневр.

Архипов сложил их и бросил в ящик стола. Восемь человек. Шестнадцать букв.

Но людей исчезло гораздо больше, правда, не всех он брал на свой счет, но разбираться времени не было.

Они придвинулись друг к другу поближе и принялись разрабатывать систему безопасности фестиваля.

Архипов сидел за столом в своем кабинете и читал смешной фельетон в местной газете. Иногда его лицо выдавало некое подобие улыбки, но в голове плескалась такая каша, что все удовольствие превращалось в кошмар. Прозвенел телефон и он автоматически поднял трубку.

— Архипов.

— Это дежурный Ефремов. Тут звонок поступил, я подумал, что это вас заинтересует…

— Да? Ну соедините…

— Здравствуйте, — прозвучал в трубке энергичные старушечий голос.

— Здравствуйте, — ответил Архипов.

Он не ожидал от разговора ничего путного, поэтому с самого начала решил отделаться от старухи побыстрее.

— Вы знаете, — начала она, — у нас в подъезде постоянно отключают воду. То горячую, то холодную. Это очень неприятно, особенно, если у вас есть внуки. А у меня они есть. Двое. Мальчик и девочка. Как прикажете им стирать и готовить? — ее голос возмущенно вибрировал. — Я столько раз обращалась в инстанции, ЖЭКи и ничего. Мы всем жилсоветом постановили написать в Москву, Черномырдину, и написали. Но никакого ответа..

— Бабуля, покороче, если можно. Мы ведь не занимаемся ремонтом водопровода. Мы ловим преступников.

— Молодой человек, не перебивайте меня, — сказала она капризным голосом. Архипов сдался и принялся рисовать на газете дружочки и квадратики — этим он убивал время. — Так вот, один день как-то воды не было совсем, что и вывело меня из себя. Я одела новый халат, взяла фонарь и спустилась в подвал. Покойный дед показывал мне там какие-то вентили и говорил — это горячая, это — холодная, я и подумала, почему бы мне не посмотреть. В конце концов, может дети балуются и винтят их туда — сюда. Надо сказать, что подвалом в нашем доме никто не пользуется, мы люди уже пожилые и спускаться туда в темноту охоты нет. Так вот, я спустилась в подвал. Света там, естественно никакого не было и я включила фонарь. Знаете, у меня дед моряком был и от него остался, такой большой, флотский, с дарственно надписью.

— Да, да, — поторопил ее Архипов, — знаю.

— Ну вот, отвлеклась немного. Чтобы дойти до вентилей, надо пройти метров двадцать. У меня хорошая память и я помнила всей повороты. Сначала направо, прямо прямо, потом налево, снова направо и там недалеко. Так я и шла. Я, конечно, боялась, не того, что вы думаете, нет, ни крыс, ни тараканов, я тем более всяких приведений я не боюсь. Я боялась, что у меня сбежит молоко, только вспомнила об этом, когда прошла половину пути, порешила все-таки пойти до конца.

Я светила себе прямо под ноги, потому что там валяется куча всякого мусора, вы знаете наши подвалы… и вот, когда осталось совсем немного, я скорее почувствовала, чем услышала — кто-то там есть.

— И кто? — не выдержал Архипов.

— Не торопитесь, молодой человек. Я была в домашних тапочках и кто бы там ни был, он не слышал меня. Я выключила фонарь, думаю, не буду пугать, если там ребятишки, просто посмотрю, и потом скажу родителям.

И вот, выглянув из-за угла, аккуратно посмотрела в то помещение, где трубы. Они идут сверху вниз, на расстоянии примерно метра и на уровне головы находятся вентили. Слева — холодный, справа — горячий. Вы не думайте, что там тоже темно, нет. Туда попадает свет с улицы через дымоходы или что-то подобное с сеткой. В общем, света там достаточно. И что вы думаете? Я увидела, как какой — то незнакомый мне человек стоит ко мне спиной и держится, значит, за вентили руками. Ну ясно — сперва я подумала. Хулиган. Но потом заметила, что его рвет. И так сильно!

Архипов начал выходить из себя. «Местный пьяница перепил, но зачем же мне это полчаса рассказывать» — подумал он и хотел уже сказать грубость.

— Я даже его пожалела, смотрю, молодой, эта прическа, как сейчас они все любят, под зека. Что ж ты, думаю, растяпа, меру то свою надо знать. Но дальше, я сперва внимания и не обратила, прямо на ворохе тряпья девица лежит, раздетая, без ничего значит совсем. Стыд то какой, думаю. А потом я еще присмотрелась и, вроде, как показалось мне, не дышит то она. Ой, батюшки! Ну, думаю, не мое это дело и вышмыгнула оттуда. У молодых, знаете, свои причуды. И… Архипова словно током ударило.

— Где?! — закричал он, — где вы живете?

— На Калязинской, — недоуменно ответила бабка и назвала точный адрес.

— Я и с жилсоветом посовет…

— Бабуля, мы сейчас приедем. Сидите дома и никуда, слышите, никуда не выходите!

— Да слышу я пре… Архипов бросил трубку. Его трясло. Он опять схватил телефон.

— Деев, Троицкий, группу на выезд!

— Что случилось? — тревожно спросил Доев, когда Архипов залез в микроавтобус.

— Случилось, — ответил капитан. Ехали молча.

— Прямо к дому не подъезжай, остановись метрах в ста. Вы, — кивнул Архипов группе поддержки, — рассредоточьтесь возле дома. Они спрыгнули на землю.

— Поступил сигнал, — объяснил Архипов. — Может, по нашему делу. Троицкий, ты к бабке. Деев со мной.

Дом представлял собой немецкое строение времен русско-прусской войны. Мрачное кирпичное здание сверху до низу поросло мхом.

«Господи, дай мне до него добраться», — помолился Архипов и шагнул в подъезд, держа в руке фонарь.

Направо, прямо, налево, направо, — это он помнил хорошо. Подвал отличался необычно сухостью. Обычно в таких местах обязательно где-нибудь течет вода. Высокий потолок исчезал в паутине. Слева и справа виднелись деревянные дверцы с полустертыми номерами.

Они вытащили пистолеты и тихо переставляя ноги, продвигались вперед. В подвале стояла глухая тишина. Ни одного звука не доносилось сюда с улицы. Деев шел сзади и старался не дышать.